Кошелек из лосося, кроссовки из семги, ваза из осетра

"Европейская Россiя" — вытиснено на куске тончайшей кожи теплого цвета. Пергамент лежит на видном месте в магазине Shadi в городе Назрань, и догадаться о его происхождении без подсказки невозможно. На ощупь — нежнее лайки, только кожа не ягнячья. Материалом для репринта дореволюционной карты стал кальмар — точнее, вторичное сырье от его переработки. "Кожа кальмара как сусальное золото, ею можно покрывать любой материал. Рептилию изобразить — специалист не отличит. Например, коровья кожа с тиснением под крокодила и сверху кальмар. Обычно, чем тоньше кожа, тем "богаче" она выглядит, а кальмар в пять раз тоньше всего, что производит современная промышленность". Житель Ингушетии Ахмед Шадиев первым в мире придумал технологию выделки кожи гигантского кальмара. Вот уже 14 лет он разрабатывает способы обработки шкур обитателей морских глубин, превращая их в материалы с высокими потребительскими свойствами. В 2011 году он организовал в Ингушетии первое и пока единственное в России промышленное предприятие по выделке рыбьей кожи с маркой Shadi и вместе с партнером Александром Мишиным владеет цехом в Пятигорске, где шьют разнообразные галантерейные изделия из кожи лосося, сазана, осетра, форели и белого амура. "Рыбья шкура в три раза прочнее, чем бычья", — рассказывает он. Дальневосточные народы веками шили одежду и обувь из отходов рыбалки. Но материал, который они использовали, формально назвать кожей нельзя. Это сырые, просто высушенные в течение года на ветру и размятые палками шкурки. Изделия из них нельзя стирать, и мягкостью они не отличаются. Ингушский бизнесмен придумал, как выделать рыбьи шкурки так, чтобы материал соответствовал современным стандартам дорогих элитных кож. И главное — первым в мире разработал для этого не кустарную, а промышленную технологию. Стриженая рыба "Ой, у меня все руки в клее", — смущается менеджер предприятия Shadi Фаина Газдиева. В свободное от организаторских забот время она занимается творчеством на виду у покупателей в фирменном салоне Shadi в Назрани — склеивает из кусочков кожи картину "Осенний пейзаж". Еще три мастерицы шьют косметички и обложки для паспортов, ставят клепки на ключницы, клеят украшения. Эта небольшая мастерская при салоне — дополнение к основному пошивочному производству в Пятигорске, где выпускают предметы более сложного кроя: представительские наборы "на стол руководителю", подарочные альбомы об Ингушетии, дамские сумки и даже обувь. — Люди всегда задаются вопросом — подделка или нет, и им интересно посмотреть, как все это у нас происходит, — объясняет Фаина. На нескольких стойках развешан весь ассортимент готовых рыбьих кож — выделанных до эластичного состояния, не имеющих запаха и устойчивых к износу. Лак, голограмма, просто краска — в каталоге более сотни цветовых решений. На предприятии ведут подсчет стран, куда в разное время отправляли товар коллегам-галантерейщикам. Направлений импорта набралось уже больше 40. — Рыбья кожа — материал с характером, — говорит Фаина. В руках у нее обработанная шкурка сазана. У этого вида крупная чешуя, и после ее удаления остаются широкие кармашки — полуфабрикат перед покраской приходится стричь. Самым трудоемким материалом считается осетр. Твердые шипы на его хребте сначала механически "расплющивают", а потом химически размягчают по особой рецептуре. Ахмед Шадиев держит ее в строжайшем секрете. В салоне стоит несколько декоративных ваз из кожи осетра, шипами украшают мелкую галантерею. "На изобретение просто способа изготовления качественной рыбьей кожи мне потребовалось полгода, и еще семь лет каторжного труда ушло на создание промышленной технологии. Сегодня мы единственные, кто ее создал, и это не вопрос нескромности", — говорит Ахмед. Shadi уже много лет является одним из главных брендов Ингушетии. Посещение магазина входит в маршруты для тургрупп, стойки с товаром стоят в немногочисленных отелях, а руководство республики вручает сувениры из рыбьей кожи гостям. Однажды в Кремль даже отвезли папку с тиснением "Президент РФ" и портрет первого лица, выполненный в технике коллажа из кожи семги. Материал из тьмы веков "Мы все ему говорили: оставь! Не верили, но он своего добился. И до сих пор постоянно дорабатывает технологию". Одна из мастериц — закройщица Залихан — родная сестра собственника Shadi. Она профессиональный закройщик легкого платья, и ее умения пригодились, когда брат открыл производство на исторической родине. Оба родились в Казахстане, а потом долгие годы жили в Волгограде. Это объясняет загадку появления осетра в Ингушетии. "У нас огромная семья, трудиться пришлось с детства, — рассказывает Ахмед. — Где-то в 1989 году увидел возможность заработать. В Ставрополе тогда был такой специалист Сан Саныч, он чуть ли не со времен революции дубил кожу, и я ездил к нему учиться". Шадиев освоил работу с коровьей кожей и с козлиной "шевро", открыл кооператив и еще до распада СССР успел сшить пять тысяч кожаных курток. Потом волна турецкого импорта сделала производство качественного местного товара невыгодным. Ахмед некоторое время торговал химией для других производителей, а потом случайно прочитал, что в дебрях Уссурийского края из шкурок пресноводных рыб издревле шили и белье, и рукавицы, и палатки, и даже нитки, которыми все это скреплялось. Такие изделия умельцы Дальнего Востока делают и сейчас. "Это полуфабрикат, недубленое сырье, органика — так называемое "гольё". Из него нельзя пошить что-то машинкой. А кожа считается кожей, когда она прошла стадию дубления. Шкурку надо обезжирить, размягчить, вывести белки и коллаген и потом все это фиксировать". В небольших количествах рыбью кожу в мире сейчас дубят лишь пять небольших производителей, в том числе в рыбодобывающих Исландии и Норвегии, да и в России у Shadi появились подражатели. Но все эти производства Шадиев называет "кустарщиной". Их технологии не рассчитаны на промышленные масштабы, а он сам еще в 1990-х разглядел во вторсырье глобальный и до сих пор никем не занятый рынок. "Только забери" На полках в салоне Shadi рядами стоит обувь — мужские туфли и женские кроссовки с чешуйчатым рельефом по 10–12 тыс. руб. за пару. Эксклюзивные сумки — от 14 тыс. руб. Если бы не Шадиев, то все это великолепие было бы сожжено или закопано в землю, как это чаще всего происходит с рыбьей шкурой в России. "Из-за скачка в технологиях механически снятые рыбьи шкуры образуются в промышленных объемах. В мире 300 видов промысловых рыб. Больше половины объемов семги уже разводится искусственно, и потребности человечества в филе только увеличиваются". Шадиев по образованию экономист и давно понял, что ужесточение работы с отходами рано или поздно создаст спрос на его технологии. Содержащие кальций рыбьи кости и голова сейчас в лучшем случае используются как подкормка в звероводческих хозяйствах. Немного кожи перерабатывается на коллаген для косметологии и медицины. Но основная масса побочных продуктов рыбпрома уничтожается, нанося ущерб окружающей среде. В Евросоюзе утилизация стоит около 12 евроцентов за тонну. "Год назад одно предприятие в Санкт-Петербурге предлагало мне бесплатно восемь тонн шкурок, это, грубо, 100 тысяч штук — только забери. А сколько вторсырья образуется в Китае! Одна средняя китайская компания готова отправлять миллион шкурок в месяц". Бесплатно — это только самовывозом с конвейера. В обычном случае поставщику надо замораживать отходы для Shadi и хранить их до формирования партии, а это затраты. Поэтому шкуры Шадиев покупает. Немного в Москве, немного в Астрахани, немного в Европе, а кальмар и вовсе прибывает из Перу: 90% гигантского кальмара вылавливается в этой стране. Однако кожевенный завод в Назрани сейчас стоит. Вымачивание, обезжиривание, размягчение, дубление, покраска, жирование и финишная отделка — все эти процессы приостановлены. Сырье лежит в морозильниках, мастерская и пятигорский пошивочный цех работают на ранее произведенных запасах. Только что вернувшийся из-за границы Шадиев объясняет: "Понимаете, мы вложили в завод в Ингушетии большие средства, вышли на серьезный уровень, у нас оборудование с ЧПУ (числовое программное управление — прим. ТАСС). Но сейчас я остаюсь здесь только в надежде, что появятся какие-то государственные программы. Нужен государственный подход, без него наша компания просто дрейфует". Однажды кожей кальмара от Shadi заинтересовался производитель украшений Swarovski. Под такого заказчика надо было импортировать большую партию замороженного сырья и главное — расширять производство. Шадиев даже нашел инвестора, но не удалось решить вопрос с земельным участком. Есть и другие сложности: например, всегда возникают проблемы с импортом замороженных шкур — товар редкий, и таможня относится с подозрением. — У изобретателя такая судьба — препятствия и непонимание. Но я только закаляюсь, — говорит Ахмед. Стать патриотом технологий — Обязательно будем делать на заказ сумки сумасшедших расцветок. Как только я устроилась на работу, все подруги об этом спрашивали. Выкладывают по 15 тыс. рублей за подделки-реплики, а у нас оригинал, — говорит Фаина Газдиева, показывая сумку серийного производства. Недавно кожи Shadi прошли жесткую сертификацию в итальянской Анконе, и теперь компания сможет работать с крупнейшими модными домами. Но Ахмед Шадиев сам хочет стать глобальным брендом и сейчас меняет стратегию. На родине у него останется только пошив под собственной маркой и сеть торговых точек (партнерские магазины есть в Молдове и Казахстане). — Веду переговоры c Норвегией, Вьетнамом и Португалией об открытии кожевенных производств. И если в Европе я встану на ноги, то и здесь у Shadi начнется развитие. Этот бизнес не может быть привязан к одной стране, он масштабный. Это целая новая индустрия, новое направление в кожевенной промышленности. В России у ингушского бренда тоже наметилась новая схема сотрудничества с рыбопереработкой. Недавно Шадиев заключил договор с крупным заводом в Мурманске, который хочет организовать производство рядом с конвейером. Специально для них Шадиев разработал технологию по выделке кожи трески для сувенирной продукции. Представители завода будут проходить обучение на базе кожевенного цеха в Назрани. И, соответственно, работать по технологии Shadi. "Я главную вещь понял — я должен стать патриотом своих технологий. А кому они нужны — это не от меня зависит", — говорит Шадиев. Ольга Калантарова