Путь Маршака: история о том, как благодаря поэту появилась современная детская литература

Самуил Яковлевич Маршак — один из поэтов, которому мы обязаны появлением в СССР (а соответственно и в России) качественной детской литературы. Он стоял у истоков Детского государственного издательства (Детгиза). Именно благодаря Маршаку мы знаем В. Бианки, Л. Пантелеева, Е. Чарушина, Т. Богданович, Д. Хармса и других писателей, без которых не мыслим детство. В 130-летие со дня рождения Маршака «Летидор» рассказывает, как Маршак пришёл в детскую литературу, почему до него книги для маленьких считались литературой второсортной и как поэту удалось это изменить. Путь к профессии Маршак с юношества был вхож в литературные круги Санкт-Петербурга. Ему покровительствовал знаменитый критик Владимир Стасов, который по признанию молодого гимназиста, стал для него «мостом чуть ли не в Пушкинскую эпоху», так как некогда был лично знаком с Тургеневым, Герценом, Гончаровым, Львом Толстым и другими мастерами слова. В гостях у Стасова Маршак повстречался с Максимом Горьким, который позже пригласил гимназиста пожить в своём доме в Ялте. Несмотря на то, что Маршак собирался посвятить свою жизнь писательскому труду, он никогда не питал особых чувств к детскому направлению. Ему нравился русский фольклор, русская и зарубежная классика, которая в то время составляла золотой фонд детской библиотеки, но к современным детским авторам начинающий поэт имел большое предубеждение. Вот что он пишет в автобиографии: «Преобладали в предреволюционной детской литературе (особенно в журналах) слащавые и беспомощные стишки и сентиментальные повести, героями которых были, по выражению Горького, "отвратительно-прелестные мальчики" и такие же девочки». Очевидно, что в детскую литературу поэта привело желание искоренить слащавых героев кустарных книг в дешёвых пёстрых обложках, убрать из них описание псевдожизни. В 1923 году он организовал журнал «Новый Робинзон», с которого началась литература для юного читателя в таком виде, в котором мы знаем её сейчас. Но в 1923 году Маршаку было уже 36 лет, а детьми он стал интересоваться задолго до этого времени и вообще до того, как начал сочинять для них стихи. Как поэт пришёл в детское направление Маршак сам не раз отмечал, что всегда считал себя другом детей. После окончания гимназии он «безо всякой практической цели бывал в петербургских начальных школах и приютах, любил придумывать для ребят фантастические и забавные истории, с увлечением принимал участие в их играх». Он проявил большую заботу к детям-беженцам, которых накануне Первой мировой войны свезли из прифронтовых областей в Воронеж, родной город писателя. Маршак собирал для них обувь, одежду, тёплые одеяла. При участии поэта в 1920-м году в Краснодаре открылся один из первых серьёзных театров для юного зрителя в России, который со временем превратился в «Детский городок» со своей школой, кружками, столярной и слесарной мастерскими. Маршак писал для театра пьесы и сам считал этот момент поворотным на своём пути к юному читателю. Обращению к детскому направлению способствовала поездка Маршака в Лондон, где он два года учился на факультете искусств. Он много времени проводил в университетской библиотеке, где сделал первые переводы английского и шотландского фольклора, среди которых были стихи для детей. Детская литература как самостоятельное и самодостаточное явление Самуил Маршак был абсолютно уверен, что детская литература в том виде, в котором её знали в дореволюционной России, должна уйти. Впервые во всеуслышание он заявил об этом на Первом всесоюзном съезде писателей в 1934 году в своей речи «О большой литературе для маленьких». Книги для детей не должны быть хуже «взрослых» произведений, искусство, созданное для детей не должно быть второсортным. Эта мысль стала одной из главных в литературной, переводческой и критической деятельности поэта. Его выступление на съезде писателей шло вслед за Максимом Горьким. Такая очерёдность была спланирована намеренно, опять же для того, чтобы ещё раз подчеркнуть значимость нескольких идей о направлениях развития Детгиза, которые высказывал автор. Эти идеи по-настоящему мудрые, и их можно отнести не только к литературе, но и к восприятию взрослыми детей в целом. Маршак никогда не считал себя педагогом, но речь «О большой литературе для маленьких» свидетельствует о серьёзном и чутком отношении к ребёнку как к самостоятельной личности. Вот что нужно взять на заметку из речи писателя всем взрослым 1. «Дети живут, а не готовятся жить» Для ребёнка не сгодятся заграничные повести, перекроенные на русский лад. Он хочет читать и видеть настоящую жизнь. Кому интересно проглатывать истории про псевдогероев, которые невозможно прочувствовать? Идеалистическо-семейные повести, в которых нет конфликтов, сказки, в которых все герои будто под копирку списаны друг с друга, научно-популярные книги, где персонажи только задают вопросы, и не находят ни одного ответа… Поэт выступал за то, чтобы давать детям правду: «Я не думаю, что в детских книгах нельзя рассказывать о голоде и страшной голодной смерти». Задача писателя (читайте «родителя») в том, чтобы выбрать верную и понятную форму для того, чтобы рассказать об этих серьёзных вещах. Но не говорить о них нельзя. «Эта реальная жизнь, в которой столько еще незнакомых людей и столько трудных, заманчивых дел, всегда привлекала и привлекает подростка, который заранее примеряет на себе судьбы самых разных героев, обязанности и задачи самых различных профессий». 2.«Детей нельзя кормить сухой дидактикой и нравоучительной литературой» Маршак считал, что «искусство решает в той или мной мере воспитательные задачи, если понимать их не в прикладном, а в самом широком смысле». Это значит, что мы можем направлять ребёнка в нужное нам русло, но делать это надо аккуратно, создавая для него такие условия, в которых ему будет интересно развиваться в заданном направлении. 3. «К читателю нельзя идти с одними внешними эффектами и выкрутасами, с литературным жеманством или бездушными готовыми схемами» Как в литературе ребёнок не поверит в реальность происходящего, описанного с помощью бесконечных шаблонов, так и в жизни он заподозрит подвох, если взрослый попытается воспитывать его, используя заготовки. Потому что в противном случае ребёнок не будет питать к этому человеку доверия. Или же он постепенно сам научится «заслонять содержание формой». Вместо заключения Самуил Маршак уважал детей и восхищался их способностью фантазировать, мечтать. И, конечно, мечтал вместе с ними. Он верил в то, что дети способны понимать гораздо больше, чем думают взрослые, способны переживать гораздо сильнее, чем мы привыкли думать. Он всегда отмечал, что писать книжки для таких читателей — «великая честь для наших литераторов». Фото: МИА «Россия сегодня»