Неделю назад в пермской школе произошло ЧП. Дети, педагоги и родители всё ещё с трудом отходят от шока. В социальных сетях стали появляться рассказы о том, что учителя в пермских школах теперь закрывают классы изнутри во время уроков, а в некоторых садиках решили пока не водить малышей на прогулки. Почему жизнь пермяков всё ещё не удаётся вернуть в привычное русло, читайте в материале «АиФ-Прикамье». Интернет не даёт «переключиться» Спустя несколько дней после нападения в Перми поступило новое тревожное сообщение: в Бурятии подростки пришли в школу с топором, ранены семеро. «Что-то случилось сегодня. Я не отпустила ребёнка в школу после того, как сообщили, что в Бурятии девочке отрубили два пальца», - написала на своей странице в соцсети пермская журналистка Татьяна Зырянова 19 января. С 15 января пермяки обсуждают, стоит ли придавать огласке подробности таких происшествий? Одни уверены, что это провоцирует других к повторению преступлений. Вторые утверждают, что замалчивать информацию недопустимо: люди должны быть готовы к подобному. Но есть и такие, кто считает, что постоянные публикации всё глубже погружают в страх и детей, и взрослых. О чём нужно, а о чём нельзя рассказывать в СМИ и соцсетях после страшных происшествий, рассказала криминолог (юрист-психолог), старший преподаватель кафедры социальной работы и конфликтологии ПГНИУ, руководитель Пермской общественной организации «ПравДА вместе» и Кибердружины Пермского края Ирина Чернова. «Начнём с главного. Я считаю, что людей нужно информировать о ЧП, подобных тому, что произошло в пермской школе 15 января. Но важно освещать тему в разумных пределах. Раньше, когда не было Интернета, люди о страшных происшествиях узнавали из теленовостей или газет. Они в течение какого-то времени обсуждали тему, но скоро возвращались к обычной, спокойной жизни, - рассказывает Ирина Чернова. - Сейчас у людей нет возможности «отключиться» от произошедшего: информация о преступлении попадает на глаза постоянно, стоит только зайти в Интернет. Ты натыкаешься на эту тему на любых информационных площадках, «скрыться» невозможно, и ты продолжаешь погружаться в эту депрессивную среду. Причём, если тему охотно читают и смотрят, то она «развивается» дальше и дальше, обрастает новыми деталями, часто абсолютно неправдоподобными». Переживания становятся нормой По словам эксперта, для детей такое погружение представляет особую опасность. «Их личности ещё только формируются, и если они находятся в такой обстановке длительное время, то начинают воспринимать депрессивные эмоции как норму повседневной жизни, - рассказывает криминолог. - Сложнее, но правильнее в этой ситуации описать, что произошёл такой случай, рассказать об основных деталях, и остановиться, а дальше публиковать только официальную информацию о происшествии. У нас же сейчас происходит иначе: журналисты отчаянно стараются «вывернуть» тему наизнанку, и это приводит только к панике, и среди взрослых, и среди детей». «Цепляют» кровь, слёзы и чужая слава Ирина Чернова подтверждает, что повышенное внимание СМИ к преступлению может подтолкнуть кого-то из подростков к аналогичному. «Известный факт, что современных подростков «цепляют» именно депрессивные истории, картинки и видеосюжеты. И когда СМИ долгое время публикуют детальные описания трагических событий, показывают кровь, как бегущие пострадавшие дети в слезах что-то рассказывают, подростков это сильно цепляет, а люди, ставшие причиной всего этого, становятся знаменитыми. Чем больше деталей (подлинные имена нападавших, подробностей жизни их семей, ключевых событий, которые могли повлиять на ситуацию и т.п.), тем более знаменитым становится преступник, и тем больше вероятность, что его преступление подтолкнёт к похожему кого-то другого», - рассказывает эксперт. И опасность ситуации в том, что в роли нападающего может оказаться абсолютно любой ребёнок. Не имеет значения ни уровень финансового достатка его семьи, ни интеллект подростка, ни другие факторы. «Я около пяти лет работаю с детьми с агрессивным поведением, с подростками, которые совершают преступления. В группе риска любой ребёнок, ограниченный в родительском внимании, заботе, любви и ласке. Желая восполнить всё это, он легко пойдёт в соцсетях на общение с человеком, который интересуется его делами, хвалит за какие-то поступки и даже незначительные победы. Такому человеку будет легко подтолкнуть подростка к совершению преступления», - говорит Ирина. Кроме того, подросток может решиться на отчаянный шаг в знак протеста. Родители требуют от него хороших оценок и послушания, кормят, одевают, но со своими внутренними переживаниями ребёнок «один на один». И вот он читает в соцсетях о том, как после нападения отец преступника, не видевший сына четыре года, вдруг рассказывает, каким он был хорошим. На брошенного сына обратил внимание не только отец, о нём рассказывают знакомые, соседи, бывшие одноклассники, педагоги... У забытого школьника возникает мысль «сделаю тоже самое, и на меня тоже обратят внимание». «Нужно помнить, что каждый ребёнок подвержен агрессии, но далеко не всех научили избавляться от гнева, например, с помощью рисования. У многих детей эта агрессия копится, копится, копится внутри... Этот комок рвётся наружу. Если в критический момент он вспомнит яркую историю чужого преступления, это может поспособствовать совершению нового. Потому что это «прикольно» и «модно», как сейчас выражаются дети, и это то самое внимание (пусть и в негативном свете), которого они лишены», - рассказывает специалист. Другие ракурсы и акценты Ирина Чернова считает, что происшествие в пермской школе нужно обсуждать, но уже в ином ключе. «Сейчас надо рассказывать о том, что делать тем людям, которые боятся детей отпускать в школу или идти в неё. Важно понять, что такие происшествия случаются, никто не застрахован. К сожалению, в пермской школе это уже произошло, время не удастся «отмотать» обратно, чтобы что-то изменить. Нужно сделать выводы, учесть этот опыт, и жить дальше. Сейчас госструктуры проводят проверки, в процесс для оказания помощи включены психологические центры и некоммерческие организации, работающие в сфере детства, они предложат решения, а родителям пока нужно поговорить с детьми. Надо успокоить детей и научить их, как они должны реагировать на подобную ситуацию. Понятно, что в состоянии шока человек по-разному может себя повести, но если ребёнок будет чётко понимать, как надо действовать, в какой-то момент он точно это вспомнит», - утверждает эксперт. Не скрывать реалий Криминолог считает, что дети должны владеть объективной информацией об окружающей действительности. «Многие стараются оберегать детей от всего плохого, не спешат говорить о физическом насилии между людьми, но это не правильно. Ребёнка невозможно от всего этого изолировать, он и без помощи родителей всё это увидит, но тогда это его потрясёт сильнее. Представьте, что ребёнок растёт в любви и заботе, и о насилии не подозревает. И вот однажды выходит на улицу, и видит, как один человек бьёт другого, - вот здесь он может испытать большой страх, и потом будет его ощущать каждый раз, когда будет выходить из дома. Ребёнок только тогда не впадает в панику в сложной ситуации, когда знает, что в ней нужно делать».
