Можно ли как-то оправдать антипрививочников

Вакцин боятся во многих странах мира. И вот как объясняют это явление родители, которые, несмотря на активную деятельность антипрививочников, в обязательном порядке вакцинируют своих детей.

Противостояние сторонников вакцинации и антипрививочников длится уже не одно десятилетие во всем мире. В СМИ регулярно проходит множество публикаций о том, что вакцинация защищает общество от смертельных заболеваний, что прививки безопасны для большинства людей, приводится множество исследований ученых на эту тему. Но все равно в соцсетях и на форумах регулярно появляются сообщения о том, что прививки – мировое зло и нужно делать все, чтобы защитить от них своих детей. «Летидор» приводит отрывки из публикаций двух зарубежных сайтов, в которых родители пытаются объяснить, почему некоторые взрослые образованные люди отказываются делать прививки своим детям, что ими движет и стоит ли их презирать или, напротив, нужно попытаться понять их точку зрения.

Корин Миллер: «Я, конечно, вакцинирую своих детей, но сочувствую тем родителям, которые этого не делают»

Я довольно непринужденно подхожу к воспитанию детей. Я спокойно реагирую, если мой 8-месячный сын Бодхи бросает игрушку на пол, и не буду читать лекцию 4-летнему Майлзу, когда он рукавами рубашки вытирает нос. Но от моей сдержанности не остается и следа, когда речь заходит о вакцинации. Когда Майлзу делали ревакцинацию против кори, паротита, краснухи и еще двух инфекций, он ненавидел каждую секунду этой процедуры. Даже его забавный комментарий после инъекции «Доктор, я сделал это!» не мог заставить меня улыбнуться. После прививки я буквально не оставляла его в покое, чтобы быть уверенной, что с ним все в порядке.

Малыш Бодхи очень спокойный ребенок, который почти никогда не плачет, но во время последней прививки мне пришлось держать ему ноги, и я тихо плакала вместе с ним. Как-то после прививки у него поднялась температура, и, несмотря на то что это нормальная реакция, я проиграла в голове все возможные и невозможные сценарии, в которых он очень сильно заболел из-за того, что я сделала ему прививку. Если с ним что-то случится – это будет моя вина, рассуждала я. Да, я переживаю, когда думаю о безопасности вакцин, но я должна держать себя в руках. Вакцины помогли взять под контроль или ликвидировать тяжелые и смертельные заболевания, такие как коклюш, желтая лихорадка, корь и полиомиелит. Я также знаю, что нет научных доказательств того, что тиомерсал, консервант на основе ртути, который используют в качестве обеззараживания флаконов с вакцинами, опасен.

Антипрививочники считают, что вакцины вызывают аутизм, но в 2003 году было проведено девять исследований (их финансировали Центры по контролю и профилактике заболеваний) вакцин, содержащих тиомерсал, и ни одно из них не выявило связи между этим консервантом и аутизмом. Не было также обнаружено связи между вакциной от кори, паротита и краснухи и аутизмом. Меня очень беспокоят недавние комментарии известного противника вакцинации Роберта Ф. Кеннеди – младшего (его, кстати, поддерживает актер Роберт де Ниро), который утверждает, что использование тиомерсала – это вызов логике и здравому смыслу. Кеннеди, похоже, перепутал форму ртути, которая представляет собой тиомерсал, с метилртутью, с формой, которая может накапливаться в организме человека. И Кеннеди, и де Ниро предлагают до 100 тысяч долларов всем, кто сможет предоставить доказательства того, что вакцины с консервантами на основе ртути в используемых сегодня дозах безопасны.

Получается, многие ученые заработали кучу денег, поскольку ряд исследований уже показал, что тиомерсал безопасен в тех небольших количествах, которые используются в вакцинах. Я регулярно общаюсь со специалистами по инфекционным заболеваниям, один из них в свое время отговорил меня от поездки в зараженную вирусом Зика страну (тогда я была беременна Бодхи), когда большинство людей даже не слышали о таком заболевании. Я доверяю этим экспертам и часто веду с ними беседы о мифах, связанных с вакцинацией. Но противники вакцинации встречаются мне на жизненном пути довольно часто, поэтому я или кто-то другой, осведомленный человек должны регулярно напоминать о том, что вакцины безопасны.

Я не являюсь членом сообщества по борьбе с вакцинацией, но я знаю, на чем основываются их опасения: я родитель, и я хочу сделать все возможное, чтобы защитить своих детей. Вопрос «Что, если...» может быть довольно сильной мотивацией. Что, если мой ребенок будет вакцинирован и произойдет что-то плохое? Что, если все ученые ошибаются? Мелисса Винтерхальтер, доктор медицины, педиатр, эксперт Национальной детской больницы, рассказывает, откуда берутся такие страхи. «У меня двое сыновей, и когда им делали первые прививки, меня тоже охватывала паника», – говорит она. – Вполне естественно беспокоиться и защищать своих детей, это то, что делает вас прекрасным родителем».

Винтерхальтер говорит, что родители получают очень много информации о вакцинах, и, хотя некоторые сведения не соответствуют действительности, они все равно могут оказывать эмоциональное воздействие на них. Чтобы помочь устранить страхи, доктор рекомендует читать о вакцинах, получать информацию из надежных источников, а не родительских чатов и высказывать свои опасения педиатру, который наблюдает ребенка.

Последствия отказа от вакцинации детей могут быть ужасными. Я знаю маму, которая не вакцинировала своего сына от коклюша, а когда мальчик подцепил заболевание, то тяжело болел несколько недель. Все, чем она могла помочь ребенку, – это дать антибиотики, назначенные педиатром. Она приняла ошибочное решение, из-за которого с ребенком могло случиться что-то ужасное. Я понимаю, что родители инстинктивно переживают за здоровье своего ребенка. Но для формирования иммунитета в обществе важно, чтобы люди преодолели опасения, связанные с вакциной. Некоторые не могут быть привиты из-за проблем со здоровьем, поэтому мы должны предотвращать распространение этих болезней среди остальных.

Коллективный иммунитет формируется, когда большинство населения вакцинировано. Я сочувствую родителям, которые подвергают сомнению безопасность вакцины. И именно своим сочувствием я надеюсь убедить их, что вакцинация – это правильно. Чтобы повлиять на глубоко убежденного человека, одних только фактов недостаточно. Никакие споры, убеждения и даже издевки не могут избавить родителей от страха навредить своим детям, как и любого другого, кто хоть раз получил якобы аргументированную и убедительную информацию в интернете. Чтобы справиться с болезнями, которые могут сделать наших детей инвалидами, нам нужна поддержка многих родителей – сторонников вакцинации. Сделать это можно, проводя исследования, которые будут опираться на общие человеческие ценности.

Например, исследования Стенфордского университета показывают, что когда консерваторы обращаются к моральным ценностям либералов (и наоборот), они выглядят более убедительными. Когда дело касается родителей, то сделать это еще легче, ведь все мы хотим, чтобы наши дети жили в безопасности. Получается, если сообщить скептически настроенным родителям, что они ошибаются, поскольку вакцины безопасны, эффективны и никак не связаны с аутизмом, вероятность того, что эти родители изменят свое мнение, не повысится.

Другое дело, если родителям-скептикам рассказать об опасностях, которые несут такие болезни, как корь, свинка, краснуха, и показать фотографии детей, которые перенесли эти заболевания, а еще послушать маму, чей ребенок чуть не умер из-за кори. Вот тогда они были бы более склонны поддерживать вакцинацию. Если сам факт, что некоторые родители не приемлют эти доказательства, заставляет вас сердиться, это понятно.

Меня это тоже злит. Но я понимаю, почему они так думают. В конце концов, важно то, с чем согласны все: мы просто хотим того, что лучше для наших детей. Как родитель, я никогда не перестану беспокоиться о своих детях, и именно поэтому я их вакцинирую.

Адам Монгрейн: «Я считал, что все антипрививочники – идиоты. Потом я женился на противнице вакцинации»

Большинство согласно с тем, что вакцины необходимы, а те, кто не верит в достоинства вакцин, невежественные и опасные лунатики. Возможно, злобные. Я большую часть своей жизни считал так. В течение почти 20 лет я был ярым скептиком в блогосфере, меня привлекали ведущие интернет-сообщества, главными участниками которых были очень харизматичные блогеры и разные интеллектуалы. На деле, однако, участники этих групп были сосредоточены на базовом принципе: враждебность по отношению ко всем и всему, что считается иррациональным. Именно там я развил глубокую антипатию к движению против вакцинации. И вовсе не потому, что я знал, что они ошибаются в отношении вакцин. Это было нечто большее. Я испытывал интеллектуальное и моральное превосходство над этими людьми, и я укреплял эту веру каждый раз, когда оставлял комментарий, смотрел видео или делал перепост статьи по этой теме. Потом я женился на женщине, которая была против прививок. И вот что я узнал.

1) Антипрививочники – не какие-то параноики-неудачники

Я встретил свою жену девять лет назад. Я захотел заняться свинг-танцами и решил, что мне нужны индивидуальные занятия. Она была педагогом. Она мне сразу понравилась, но в то время у нее был партнер по танцам и по совместительству отец ее дочери. Сначала мы просто дружили, вместе проводили время, и связывал нас общий интерес к танцам. Мы были знакомы уже больше года, когда она впервые упомянула, что не делает дочери прививок.

Как вы поступаете, когда образованный и приятный вам человек говорит то, что вы считаете совершенно неправильным? Неужели в этот момент ваш собеседник перестает быть умным? Я знал, что она неглупая, на самом деле я считал ее очень проницательной. Я понимал, что она не опасная или какая-то там заговорщица. Мы много говорили о том, как важно заботиться о людях, об обществе, в котором мы живем, и о том, что значит быть человеком. Я доверял ей. Должен ли я полностью изменить свое мнение об этом человеке? Должен ли я изменить свои собственные убеждения и допустить, что антипрививочники тоже люди?

Ну нет. Я сделал то, что делали большинство людей: не стал вступать в драку, решил, что она может быть моим другом и при этом вот так странно относиться к вакцинам. Даже когда мы оба расстались со своими партнерами и стали много времени проводить вместе, я проигнорировал этот вопрос. Тема вакцинации поднималась один или два раза за ужином, ну и что? Я видел, как она любит свою дочь и и заботится о ней. И, конечно же, я считал, что, если бы мы провели больше времени вместе, я бы в конечном счете ее переубедил.

2) Все дело в страхе

Дело не в том, что антипрививочники глупы или коррумпированы. Вакцина – это то, чего они боятся. Невозможно понять их позицию, не учитывая, насколько силен этот страх и как они с ним справляются. Вы, наверное, думаете, что страх – это страх, а здоровье общества – это нечто другое. И быть может, вы правы. Это рациональная точка зрения. Но тогда насколько обоснованны ваши собственные страхи? Может быть, вы боитесь высоты или пауков.

В любом случае вам повезло: справляясь со своим страхом, как это делает большинство людей, вы избавляетесь от него, и это никак не отражается на других. Но ведь вакцины работают только тогда, когда их делают все. Людям, которые не испытывают этот страх, очень легко требовать, чтобы антипрививочники просто отменили его. Я бы тоже этого хотел. Но мы никогда не добьемся своего, запугивая, оскорбляя и унижая, отказываясь серьезно относиться к их страху, даже если в нем нет того смысла, который они вкладывают. Это очень трудно.

Вы когда-нибудь пытались взглянуть в глаза близкому человеку и сказать, что собираетесь подвергнуть его ребенка опасности? Сначала я избегал этой темы, но, после того как мы поженились, я решил убедить жену вакцинировать ее дочь. В конце концов, прививки – это хорошо. Они безопасны. Вот в новостях говорят о вспышках кори – это ли не лучшее время, чтобы снова вернуться к теме? Взглянув ей в глаза, я понял, что ей кажется, будто я ей угрожаю. Она спросила, почему я хочу сделать это с ее ребенком. И вся моя настойчивость в том, что вакцины безопасны, больше не имела значения.

Идите, скажите родителям, которые боятся пауков, что они должны положить этих пауков на ребенка, потому что от этого зависит здоровье общества, и посмотрите, что будет. Преимущества вакцин, выраженные абстрактными понятиями, не могут одолеть мгновенно этот страх. Поэтому я отступил. Каждый остался при своем мнении. Я люблю свою жену. У меня не было желания разрушить все. Да, я считаю очень важным, чтобы ее дочь получила вакцины – но не таким путем.

3) Если вы чувствуете опасность, то логично избегать ее

Моя жена – одна из самых умных, самых разумных людей, которых я знаю. Итак, что делают умные, разумные люди, когда они чувствуют угрозу? Они делают умную, разумную вещь: принимают меры предосторожности и предупреждают других. Как вы думаете, что чувствуют антипрививочники?

Очень легко отбросить переживания противников вакцин и оценить их поведение как параноидальное. Фраза «вакцины безопасны, и все это знают» получает иное звучание, если вспомнить о том, что содержащие свинец краски, табак, кровопускание тоже когда-то считались нормой, истиной. Если бы вы пришли к убеждению, что вакцины опасны, то и поведение антипрививочников следовало бы признать вполне рациональным.

Она играет прямо против вакцинации, ведь получается, что они «единственные здравомыслящие», которые предупреждают неосторожные массы о реальной скрытой опасности. Легко представить, как самый первый человек заметил опасность чего-то вездесущего, например свинца, и был отвергнут соплеменниками как параноик. Представьте, что вы могли бы быть одним из этих людей.

Первые люди, встающие на борьбу, всегда считались чудаками – пока их правоту не доказали. Моя точка зрения заключается не в том, что противники вакцин правы. Это не так. Я хочу сказать, что когда вы верите во что-то неверное, очень легко считать это единственно верным. Очень легко считать своих критиков недальновидными. И когда вы постоянно подвергаетесь нападениям, естественно, что вы начинаете сопротивляться еще сильнее.

4) Есть индустрия, которой выгодна такая борьба – и мы бросаем антипрививочников прямо в ее объятия

К сожалению, страх продается – и всегда есть кто-то, кто хочет заплатить за него. Очевидно, люди, которые не доверяют или не ценят обычную медицину, все еще болеют. В Канаде, где я живу, государственное здравоохранение оплачивает почти все обычные расходы на лечение, но существует серьезный частный рынок для людей, которые предпочитают получать лечение от альтернативных источников. Эти альтернативные источники могут быть и полезны: больным людям нужна помощь, и это лучше, чем вообще ее отсутствие.

Статьи о том, как дети становятся «аутистами» после прививки, распространяются авторами, продающими книги, сайты, рекламу, и торговцами, продающими лекарства. Когда вы занимаетесь продажей препаратов, против которых выступает конкурент, каждый ваш шаг должен быть ярким, должен отвечать ценностям вашей аудитории. Важно уметь сыграть на этих эмоциях, и люди сами придут. Когда мы с женой были просто друзьями, пару раз я встречал ее сестру. Она очень приятная и общительная. У меня действительно не было причин быть недружелюбным с ней. Затем моя жена сказала мне, что ее сестра – натуропат и она «активно изучала токсические эффекты вакцин».

Когда моя жена в очередной раз задумалась о вакцинации, после того как отец ее дочери поднял этот вопрос уже после развода, она обратилась к сестре. А та очень сильно вовлечена в антипрививочное движение – собственно, она и является поставщиком альтернативных лекарств, это ее профессия. После общения с ней моя жена еще больше убеждается в правильности своих взглядов на прививки. Опять же это вовсе не странное поведение.

Сколько раз вы советовались с человеком, который разделяет ваше мнение, только для того, чтобы еще раз убедить себя в собственной правоте? Одна из причин, по которой я предпочитаю те или иные газеты и журналы, например, состоит в том, что они рассказывают мне то, что я сам думаю о внешней политике, урбанизме, феминизме и расизме. Мы все в некоторой степени зависим от необходимости подтверждать собственное мнение. Но, в отличие от обычных понятий, альтернативная медицина полностью неконтролируема; по определению она избегает проверок своих теорий и практик.

Она старается изолировать от этого своих участников. Это среда, в которой каждой гипотезе присваивается одинаковый вес, и в каждом случае можно рекомендовать тот или иной продукт. Без прибыльной отрасли антипрививочные убеждения не могли бы долго сохраниться. Но опять же что мы делаем? СМИ нападают на сомневающихся и тем самым побуждают их искать тех, кто разделит их сомнения, и именно они затем формируют их мировоззрение.

5) Чтобы изменить чей-то взгляд, одной любви недостаточно.

Здесь требуется сопереживание

Я решил написать эту статью после того, как выяснилось, что пандемикс (вакцина, предназначенная для борьбы со свиным гриппом) вызывает нарколепсию у детей. Это открытие 2013 года не очень активно освещалось в СМИ, несмотря на реально продемонстрированные побочные эффекты – как подозревают антипрививочники, именно такое поведение характерно при внедрении всех вакцин. Я слежу за такими историями, которые позволяют нам с женой мирно обсуждать вакцинацию.

Ситуация, подобная той, что произошла с пандемиксом, позволила мне добиться расположения жены, я признал, что иногда медицина делает ошибки и что СМИ могут быть ее соучастниками. Я говорил это, чтобы показать, что мне небезразличны ее переживания, что я не отгораживаюсь.

У моей жены есть неудачный опыт вакцинации, когда она была еще подростком. Это началось с психотического расстройства, вызванного наркотиками. Она выросла в семье, где не было отца, зато были наркозависимая мать и отчим, который не стеснялся рукоприкладства – трудно игнорировать наркотики в среде, где они легкодоступны. В 17 лет она покурила что-то странное и поняла, что уже не управляет собой. Галлюцинации. Панические атаки. Тошнота и сердцебиение.

В результате изнурительной недели восстановления после этого случая она решила обратиться к врачу. Она вышла с убеждением, что этого врача, клинику и правительство, которые платили за его услуги, не волнуют ее проблемы, потребности и страхи. Ее случай считали возможным решить при помощи трех таблеток. Страх, который она испытывала, не принимали всерьез. И проблема ее была гораздо глубже, чем просто наркотики.

Четыре года при помощи натуропатии ее лечила сестра. Вероятно, невозможно заставить всех врачей быть хорошими и внимательными людьми. Может быть, моя жена чувствовала бы себя ненужной, даже если бы врач сделал все правильно в тот момент. Я думаю, что переубедить ее можно, но я решил успокоиться: только любовь, терпение и сопереживание помогут в этом случае.

Обращайтесь с противниками прививок вежливо, так они не будут чувствовать себя изгоями в этот момент, ведь вы к ним добры. Это путь, который выбрал я, и теперь счастлив разделить жизнь с человеком, который бросает вызов обществу и этим тоже вдохновляет меня. Десять лет назад таких людей я считал опасными сумасшедшими. И еще: на прошлой неделе ее дочь спросила, будут ли ей делать прививки в этом году. «Но только не вместе с твоими одноклассниками, – сказала моя жена. - Да, время пришло. Мы назначим встречу с нашим новым семейным врачом». Мне не нужно было ничего говорить.