Юлия Пахомова-Горшкова: Отношения родителей прошли множество испытаний
Дочь первых олимпийских чемпионов в мировой истории танцев на льду – о счастливом детстве и пустоте утраты. Фигуристы Людмила Пахомова и Александр Горшков были красивой парой не только на льду, но и в жизни. Шесть раз они становились чемпионами мира – попали в Книгу рекордов Гиннесса. В 1976 году завоевали золото на Олимпиаде в Инсбруке, а потом Пахомова продолжила карьеру в качестве тренера, а Горшков – спортивного чиновника. Их дочь Юлия Пахомова-Горшкова сейчас готовится к съемкам фильма о родителях и поделилась воспоминаниями о них. Юлия Пахомова-Горшкова закончила МГИМО, факультет МЭО. Потом уехала в Париж, училась в Высшей школе искусств и технологии моды. Во время учебы подрабатывала моделью на показах. Как-то на лекции ее увидела легендарная Вивьен Вествуд и предложила поучаствовать в ее показе. В Европе Юлия прожила 12 с лишним лет, но несколько раз в год приезжала в Москву к отцу, друзьям. В 2009 году вернулась в Россию, занималась проектами, связанными со спортивным менеджментом и маркетингом. В 2014 году участвовала в создании ледового шоу в Лужниках, в котором выступали российские олимпийские чемпионы и иностранные призеры зимних Игр в Сочи. – Я давно мечтала снять фильм о маме, – говорит Юлия. – Она была необыкновенная женщина, настоящая королева – и в спорте, и в жизни. Сильная, талантливая, мудрая, невероятно женственная, элегантная, роскошная. Мама очень рано ушла... (Людмила Пахомова умерла в 39 лет от рака. – Ред.) Мне всегда так хотелось узнать ее лучше. Читала и перечитывала ее книги, пересмотрела все фильмы о них с папой. Постоянно расспрашивала папу и ее близких друзей о том, какая она была, что говорила, что любила и ненавидела, чем дышала, о чем мечтала. А в какой-то момент поняла, что если сделаю свой фильм о ней – это приблизит меня к маме, заполнив хотя бы частично пустоту утраты. Мы с папой получили множество предложений снять полнометражный фильм об их паре, и из российских, и из зарубежных источников. Мои родители завоевали любовь во всем мире, были кумирами миллионов. Во многом благодаря Пахомовой и Горшкову, а также их талантливому тренеру Елене Чайковской танцы на льду вошли в олимпийскую программу... Так вот, сейчас я уже совсем близка к осуществлению своей мечты. Мне удалось найти единомышленников – продюсера и режиссера Тамару Цоцорию и ее партнеров (они создали фильм о спортсменах «Со дна вершины»). Мы готовимся к съемкам. В нашей картине будут сниматься звезды кино, молодые актеры и профессиональные спортсмены. Кто сыграет главные роли, пока секрет. «Мы с мамой обе самоедки, идеалистки и импульсивные натуры» – У вас было счастливое детство? – Да, я была любимым ребенком, обожала свою семью. Мир вокруг казался мне волшебным и огромным! Он состоял из маминых учеников, спортивных коллег и друзей, которые каждое лето собирались у нас дома, в Прибалтике. Нас также окружали люди искусства, артисты балета, театра, кино, музыканты, живописцы. Я помню хрупких и неземных танцовщиц на сцене Большого театра, их умопомрачительные сценические костюмы из блесток, стекляруса, тюля, парчи, туалеты от-кутюр. А еще часто вспоминаю уютные, веселые дачные вечера, смех, звон бокалов, запах маминых любимых духов, захватывающие дух гонки с папой на мопеде, долгие походы за грибами и ягодами... Родители много работали и часто отсутствовали, но я никогда не грустила по этому поводу, не обижалась на них. Знала, так надо и при первой возможности они примчатся ко мне. Нам было очень здорово вместе. Они были для меня два всемогущих Бога, с которыми все можно и которых все так любят. – Вы похожи чем-то на маму? – Говорят, мы внешне похожи, с папой, кстати, тоже. Я чувствую, что с мамой у нас схожая энергетика. Я заряжаю всех вокруг своим позитивом, хорошим настроением, легко располагаю людей к себе. Но для подзарядки мне самой нужно личное пространство, тишина, уединение. Мама была такая же. Еще мы обе самоедки и идеалистки и к тому же крайне импульсивные натуры. Мама была очень честолюбива и требовательна и к себе, и к другим. Ее единственная дочь должна была быть отличницей, и никак иначе. Она обожала балет, музыку, поэзию. Так что с семи лет на домашних творческих вечерах я наизусть читала стихи Ахматовой, Цветаевой, Блока, Мандельштама... В детстве у нас с мамой было много своих, «девочкиных» секретов. Она любила меня наряжать, часто возвращалась домой с подарками: то с пачкой, как у Плисецкой, то с диадемой – от ее поклонницы, художницы из Большого театра... Кстати, мама божественно рисовала и костюмы для выступлений – свои и папины – придумывала сама. Привозила ткани из поездок, а бабушка Людмила Ивановна, ее мама, шила эти костюмы. Людмила Пахомова и Александр Горшков с дочкой Юлей (1978 год) // фото: Сергей Лидов / РИА «Новости» «Родители были единомышленниками и лучшими друзьями» – У ваших родителей был идеальный союз на льду. А в жизни как они относились друг к другу? – Все свое время они проводили вместе, были единомышленниками, лучшими друзьями, полностью доверяли друг другу, имели одну мечту и цель на двоих. Поэтому и добились больших высот. И у них была любовь, общие планы на жизнь, они берегли и во всем поддерживали друг друга. Их чувства прошли через множество испытаний временем, славой, окружением. У обоих были поклонницы и воздыхатели, их обожали, ими восхищались. Им это нравилось, конечно, но они всегда выбирали друг друга. – В девять лет вы остались без мамы. Помните тот страшный период, когда она болела, лежала в больницах? – Я гораздо позже узнала, что мама заболела задолго до того, как осенью 1985 года оказалась в больнице, откуда ей было не суждено вернуться. Она провела там всю осень, зиму и весну. Ее лишь отпустили домой ненадолго, на день рождения – он у мамы в Новый год, 31 декабря. Это был настоящий праздник, ведь мы все так по ней скучали! В свои девять лет я уже многое понимала, но, конечно, не подозревала, что мамина болезнь может быть смертельной... Ее сердце остановилось 17 мая 1986 года. Тогда мой мир рассыпался на части... Мне не было страшно, что я осталась без мамы, я не думала, как теперь буду жить без нее. Очень жалела папу, бабушку, видела, как им больно. Мне казалось, что я сильнее их и должна их поддержать, что я-то справлюсь, а они – нет. Когда думала о маме, недоумевала, как же я не заметила, что ей так плохо. Ведь каждый раз приходила к ней в больницу и видела, что мама пишет свою книгу или придумывает программы для учеников. Она как ни в чем не бывало смотрела фильмы и спектакли по телевизору, иногда тайком курила... И сказала себе тогда: «Раз мама была такая сильная, я не имею права киснуть тут. Я не могу ее подвести, она же верит в меня». Это помогало. Вроде бы все было по-прежнему: школа, друзья, хореографическое училище, вечера с папой. Но без мамы жизнь стала совсем другой... Рядом всегда была бабушка, которая, потеряв дочь, полностью растворилась во мне. Другая жизнь – А когда у отца появилась другая семья, как вы восприняли этот факт? – Папе было непросто. Я боялась за него, а он – за меня. Я видела, как ему нелегко каждый вечер возвращаться домой, где все напоминало о маме. Плюс давление со стороны бабушки, которая видела только свое безмерное горе. И еще было давление извне – вместе с нами скорбил весь мир, на нас обрушились бесконечные письма, звонки... А потом появилась Ира. Наверное, это был тот человек, который не лез в душу, не задавал вопросов. Она просто была рядом и старалась разделить папину боль на двоих. Я с Ирой познакомилась позже, через пару лет после их свадьбы... Бабушка страшно переживала папин новый союз, считала его предательством. Ее можно понять, позже она приняла это и простила его. Ну а я тогда старалась поддерживать бабушку, а в душе дико скучала по папе. Он каждый день искал встречи со мной, но я была не готова. Никак не могла представить его рядом с другой женщиной. И вот как-то вечером звонок в дверь. На пороге парень: «Привет! Я Стас, сын Иры – жены твоего папы. Пойдем погуляем». Со Стасом мы стали лучшими друзьями. – Вы не собирались пойти по стопам родителей? – Нет. Мама часто брала меня с собой на тренировки. Помню, как ее ребята-фигуристы играли со мной, кружили, поднимали в поддержке, как же мы веселились. На этом моя спортивная «карьера» закончилась. Мама очень хотела, чтобы я занималась балетом. Мы почти каждую неделю посещали Большой театр, весь репертуар я знала наизусть. Два года училась в хореографическом училище им. Головкиной, но в 11 лет уже была такая дылда, что о балете пришлось забыть. Потом занималась бальными танцами, художественной гимнастикой, синхронным плаванием и конным спортом. Сейчас каждый день плаваю, хожу на йогу и пилатес. Без спорта не могу! Для Юлии конный спорт – любовь всей жизни и лучший отдых // фото: предоставлено Юлией Пахомовой-Горшковой / семейный архив
