Der Spiegel (Германия): «Если ваш ребенок умрет, вам придется жить с чувством своей вины»
Шпигель: Типичный человек, скептически относящийся к прививкам, согласно стереотипу, имеет высшее образование и живет в крупном городе. В маленьком Корбахе, где работаете вы, родители все еще безропотно приводят своих детей на прививки? Майке Бёкемайер: Нет, у нас тоже наблюдается четкая тенденция к скептическому отношению к прививкам. И у нас тоже критики прививок в большинстве своем имеют хорошее образование. Некоторые приходят ко мне с огромными папками, в которых собирали информацию о вреде прививок. В рамках некоторых курсов для беременных женщин родителей, собирающихся делать прививки, буквально ругают: «Вы что — собираетесь делать прививку? Только дураки делают своим детям прививки!» — Это действует вам на нервы? — В принципе, я не имею ничего против того, чтобы подискутировать о прививках. Мне нравится, когда родители умеют самостоятельно мыслить и задавать вопросы — по крайней мере, пока дискуссия остается рациональной, и я могу совместно с родителями оценить пользу прививок и риски, связанные с ними. Но мне не нравится, когда родители поддерживают типичные теории заговора, распространяемые фанатичными противниками прививок. Тогда рациональная дискуссия становится невозможной. Например, о том, что реальные цифры о пользе и рисках прививок в любом случае остаются тайной. Или что я как врач действую заодно с производителями лекарств. Это неправда. И тогда эти выпады направлены лично против меня. — Вы можете понять, что многим родителям трудно допустить, чтобы их ребенку воткнули иголку в ногу? — Конечно, я это понимаю! Я же сама мать и знаю, что мать или отец инстинктивно стремятся защитить своего ребенка. Но глядя на некоторых родителей, у меня возникает ощущение, что они заходят слишком далеко. Некоторые отцы, например, специально берут «отгул» на работе в день прививки ребенка и эмоционально находятся в намного худшем состоянии, чем сам ребенок, который через десять секунд после укола уже перестал плакать. Недавно один такой отец буквально вырвал у меня из рук ребенка, которому я как раз собиралась сделать укол. При этом я уколола себя в палец, который после этого воспалился — не из-за вакцины, а потому что игла вошла в непродезинфицированную кожу. Отец признался, что ему было просто невыносимо смотреть на то, как страдает его ребенок. Прекрасно, конечно, что мы с таким трепетом относимся к нашим детям, но если кто-то будет внушать им, что они не вынесут ни малейшей боли, это тоже будет плохо. — Что вы можете посоветовать родителям, чтобы прививка не становилась для них настоящей драмой? — Думаю, лучше всего действовать по старинке. Надо, чтобы родители успокоились и сказали ребенку что-то вроде: «Иди ко мне, мой малыш, я сосчитаю до трех, а потом врач сделает тебе укол. Тебе на секунду станет больно, но потом все пройдет». Кроме того, я за то, чтобы делать прививки как можно раньше — именно это нам советует Постоянная комиссия по прививкам. Дети в возрасте до двух лет еще не умеют обижаться. А вот делать прививки более старшим детям намного труднее. — Вы выгоняете семьи, которые не дают делать прививки своим детям? — Нет, я отношусь к этому с уважением. Но я настаиваю на том, чтобы такие родители дали расписку о том, что предупреждены о рисках, связанных с отказом от прививки, и говорю им: «Если ваш ребенок заболеет менингитом или умрет, потому что ему не сделали прививку, то вам придется жить, чувствуя себя ответственным за это». — Такое уже бывало? — К счастью, не столь драматично. Однако у меня была одна семья, где мать была убежденной противницей прививок. Но один из ее детей в школьном возрасте заразился коклюшем и шесть недель без конца кашлял, почти ничего не ел, и из-за риска заражения других детей его исключили из школы. С этой матерью происходило что-то страшное, она ужасно рыдала. При этом в данном случае, в отличие, к примеру, от опасности осложнений после кори, речь не шла о жизни или смерти. — Нет ли своеобразной проблемы в том, что люди больше не испытывают ужаса перед такими болезнями, как корь, полиомиелит, дифтерия или коклюш, от которых можно привиться? — Конечно! Если бы люди понимали, как опасны эти болезни, они бы совсем по-другому относились к прививкам. Поэтому для меня скепсис по поводу прививок является этакой «проблемой класса люкс» — когда у нас нет других проблем, мы не хотим делать прививки. — А кто делает прививки, не задавая лишних вопросов? — У нас в Корбахе это, в первую очередь, иммигранты из России и Казахстана, на которых приходятся до 30% моих пациентов. Они рассказывали, что на родине просто получали по почте письмо, где было указано, где и когда им сделают ту или иную прививку. Им никто ничего не объяснял, и у них не было возможности отказаться от нее. И когда я им рассказываю, от какой болезни и по каким причинам делаю прививку их ребенку, они удивляются, что я вообще утруждаю себя этим. — Вы поддерживаете инициативу министра здравоохранения Йенса Шпана (Jens Spahn), согласно которой люди обязаны делать прививку от кори? — Я не думаю, что в нашей стране будет правильно вводить обязанность делать прививки — у нас все-таки свободная страна. Думаю, есть много других возможностей убедить людей в том, что детям надо делать прививки. Например, страховые компании могли бы заниматься соответствующей просветительской деятельностью, рассказывая о том, что речь идет не только о личной защите благодаря прививкам, но и объяснять, что прививка от пневмококка защитит не только самого ребенка, но, скажем, и его бабушку, у которой иммунитет уже относительно слабый. Или о том, что прививка от кори более старшего ребенка защитит новорожденного. Ведь многие ничего не знают об этом социальном аспекте прививок.
