Изгнать из себя гадость. Художник Елена Мальцева о проекте для особых детей

«АиФ-НН» узнал у художницы Елены Мальцевой, чем арт-терапия полезна для здоровья и будущего ребёнка-инвалида и почему заработанная конфетка всегда слаще подаренной. Творим и учимся - Елена, как родилась идея сотрудничества художника и детей? - История, чтобы художники ходили в детские дома и занимались с их воспитанниками творчеством, началась несколько лет назад с сотрудничества крупной нефтяной компании и Нижегородского художественного музея. Проект завершился, но музей продолжил инклюзивные проекты. Я художник-график, в своё время освоила мозаику и предложила позаниматься с ребятами этой техникой. Вместе с куратором проекта от музея Елизаветой Сургановой мы выбрали «Первый санаторный детский дом» в Сормовском районе. Я живу недалеко от этого учреждения, не надо тратить время на дорогу. Елизавета связалась с руководством детского дома, и нам подобрали группу ребят с ограниченными возможностями здоровья. В ней было девять человек от 10 до 18 лет. - Какие цели вы ставили перед собой, начиная этот проект? - Явная цель - чтобы каждый ребёнок создал авторское декоративное мозаичное панно. Но для ребят с коррекцией это дополнительно интеллектуальное занятие, поскольку рисование – достаточно сложная мозговая деятельность. Кроме того, мозаика прекрасно развивает мелкую моторику рук. Например, один мальчик, у которого серьёзные проблемы с руками, в начале наших занятий не мог колоть кусочки мозаики, чтобы придать им нужный для панно размер. В кфонце проекта он колол мозаику и треугольниками, и квадратиками двумя ручками. Вроде это творчество, но в итоге ты многому учишься. После выпуска из детского дома и окончания, как правило, коррекционной школы у большинства ребят профессиональный выбор ограничен – швея, маляр, плиточник. На мой взгляд, плиточник, который владеет техникой мозаики, и зарабатывать сможет больше. Ребята в конце проекта получили специальные сертификаты. Где лучше? - Вы человек творческий, наверняка впечатлительный. Что почувствовали, когда впервые пришли в детский дом? - Честно: моя внутренняя домашняя девочка «сморщила носик». Увы, я обнаружила внутри себя много «гадостей» и предубеждений. В этом детском доме очень чисто, есть всё для комфортной жизни детей, но всё равно это напоминает закрытую детскую поликлинику. Я не знаю, как лучше. Есть тяжелобольные дети. В детдоме для них оборудован современный медицинский блок, там тщательно следят за гигиеной, за питанием. И я видела, какие мамы иногда детей навещают. Не уверена, что они захотят и смогут создать своему нездоровому ребёнку достойные условия жизни дома. - Сегодня много говорят, что детдомовские дети вырастают с потребительским отношением к жизни: все вокруг им должны. Вы заметили в поведении своих подопечных такой момент? - Не скрою, да. Но моя задача была объяснить им, что заработанная конфетка всегда слаще подаренной. Я в детском доме поняла, насколько у домашних детей много обязанностей: они учатся в школе, делают домашние задания, помогают родителям по дому. Здесь, особенно если ребёнок в коррекционной школе, - полная расслабленность. А надо, наоборот, приучать детей к умственному труду. Сейчас уверена, когда с ребятами рядом находится сосредоточенный на деле взрослый человек, они собираются и работают. Мозаика – это сложный, хоть и творческий труд, порой нудный. Могли же дети сказать: мы ничего не хотим, отстаньте от нас. Но перед вами прекрасные законченные работы! Недоступная среда - Елена, какие ещё открытия вы сделали для себя, работая над проектом? - Раньше я никогда не задумывалась о существовании в городе доступной для инвалидов среды. Мы приезжали в художественный музей раз в полтора месяца. Я могу сколько угодно рассказывать или показывать ребятам картинки, но когда ты видишь оригинал полотна Левитана – это самый яркий пример. Они здесь как-то собирались, вдохновлялись. Сколько нам сил стоило эти поездки организовывать! У детского дома автомобиль для перевозок детей-инвалидов не предназначен, городское социальное такси нам даже за деньги отказало. Конечно, художественному музею нужен лифт для подъёма на верхние этажи людей на инвалидных колясках. Это сложно, здание историческое, установка здесь такой техники требует массы согласований. Я помню, мы беседовали об этом с педагогом из детского дома, и она сказала: «Ну хорошо, исторический музей. А цирк? Почему там нет лифта?» Колясочников туда на представления не возят. Ребята на ходунках, у которых хорошо развиты торс и руки, вынуждены по лестнице в цирке подниматься ползком. При этом здоровые дети, пришедшие на представление, этот процесс снимают на камеру телефона. А как ребятам из детского дома нужно дополнительное образование! Это их шанс устроить свою жизнь в будущем. Один из участников проекта - мальчик, которого можно было бы отдать заниматься в художественную школу. Я бы договорилась, но кто и на чём его будет туда возить? - Может поэтому надо, чтобы хотя бы проект «Дом с мозаикой» продолжался? - Надеюсь, он продолжится. Проект нужен всем его участникам.