"Ты не наша!" История жизни женщины, родившейся на полу тюремной камеры

МОСКВА, 3 сен — РИА Новости, Мария Семенова. Жизнь Евгении Валенсии началась в тюремной камере и могла оборваться там же — мать, сделавшая до этого шесть абортов, положила младенца беззащитной голой спиной на холодный подоконник и надеялась, что ребенок умрет в первые минуты. Потом были драки до крови в детском доме, наркотики и мысли о самоубийстве. Но случились и настоящие чудеса, как в сказке о Золушке: прекрасный принц, добрая фея (хоть и не крестная), "жили долго и счастливо" в награду после всех испытаний. Историей своей жизни Евгения Валенсия поделилась с РИА Новости. Тюрьма Я родилась шестимесячной в женской колонии в 1986 году. До этого мама сделала шесть абортов. Она очень сильная женщина, могла бы иметь много детей, но совсем этого не хотела. Говорила мне, что не знала о беременности: "Я сижу в камере, а тут воды отходят, я даже не поняла, что происходит, а потом ты выходишь и буквально падаешь на пол". Она никому не сообщила, что рожает. Растерялась, испугалась, хотела избавиться от меня, но Бог не позволил. Я должна была родиться. Мама говорила: "Я положила тебя на холодный подоконник, думала, что одна-две минуты — и ты умрешь. Ты была вся синяя, но продолжала плакать и кричать, тогда прибежала медсестра и унесла тебя". Все это она обычно рассказывала, когда была пьяна. Потом, трезвой, подтверждала, что это правда, начинала плакать, жалела, что я обо всем узнала. Я собирала свою историю как пазл, это заняло годы, потому что мать сразу бросалась в слезы и закрывалась. Я иногда думаю, как же можно не заметить беременность? Но мама полная, у нее был нерегулярный женский цикл, она вела ужасный образ жизни, много пила, не следила за собой. Маму осудили на год за подделку документов, но, кажется, ее выпустили досрочно, почти сразу после родов. До того как она отказалась от меня, были решающие два дня, когда она привезла меня домой. Она сама отправила меня в детский дом, это было ее решение. Объяснила, что сделала это потому, что ее бывший муж бил меня головой о батарею. Я не знаю, правда ли это, но у меня есть шрамы. Он был взбешен: откуда взялся этот ребенок, еще и недоношенный? "Если бы ты осталась с нами, он бы тебя просто убил. Ты светленькая", — так она говорила. Ее муж понял, что она нагуляла дочку от другого мужчины. Он был агрессивный, бил детей и ее тоже. Врачи считали, что я не выживу: я провела в кювезе три месяца. Потом был дом малютки в Чувашии, детский дом, с семи до 16 лет — школа-интернат. Письмо В школе-интернате воспитательница дала мне мое личное дело, я увидела адрес мамы в Чебоксарах. На самом деле, детям не разрешают смотреть свои документы, потому что как только они узнают имена родителей, адрес или телефон, убегают из детского дома. Но та воспитательница была хорошей, она понимала, как для меня это важно. Я ночами лежала в кровати и все повторяла и повторяла этот адрес. Даже сейчас, если спросите, назову его. Постоянно думала, как произойдет наша встреча, что скажет мама, как она посмотрит на меня, узнает ли после стольких лет. Когда мне было 14 или 15, воспитательница сказала: "Жень, иди сюда, я помогу тебе написать маме, только никому не говори. Расскажи о себе, что ты делаешь каждый день". Через две недели пришел ответ. Я открыла конверт — там целое письмо и фотографии всей семьи, никто из них на меня не похож. Мама, ее муж и трое детей. И я думаю: "Какая идеальная семья, почему же я в интернате, а мама дома, со всеми остальными?" Но все они темноволосые, и я задавалась вопросом: "Мой ли это отец на фотографии?" И все равно я прижимала фото к груди и думала: "Вау, у меня есть семья, мама и папа, все такие красивые". В то же время меня возмущало, что они там, а я тут. Встреча Впервые я увидела маму в 18 лет. После интерната поступила в университет в том же городе, что и она. Я знала, что могу ее навестить, но боялась. Один раз приехала, стояла у их дома и думала: "Здесь живет моя мама. Что будет, если я сейчас к ней приду?" У меня не хватало сил подняться на лифте и увидеть ее. В другой раз взяла с собой подругу, мы дошли до самой двери, позвонили, но меня охватил такой страх, что мы убежали. Третий раз — во время каникул. Студенты разъехались, я сидела одна в пустом общежитии и думала: "Все они с родителями, с бабушками-дедушками, в родных городах и деревнях". Такая тоска была на сердце. И я решила: хватит, мне нужно увидеть мою маму. Она открыла дверь и сразу же узнала, сразу! Было удивительно, что не пришлось даже представляться. Первое, что я от нее услышала: "Ты копия своего отца". Мама провела меня на кухню, очень нервничала, много курила. Мы просто молчали какое-то время, потом она стала спрашивать, где я учусь, чем занимаюсь. Немножко рассказала про папу, просила прощения за то, что так получилось. Потом пришли братья и сестра. У мамы было много мужчин, они от другого отца. Никакого тепла я от них не почувствовала. Они сказали: "Ты откуда? Ты не наша, даже не выглядишь как мы". Было сильное напряжение. Они знали о моем существовании, но не думаю, что мама сообщила им всю правду, ей было стыдно. Они не подозревали, что я вернусь, были в шоке от того, что я решила сама прийти домой. С ними у меня всегда были напряженные отношения, а с мамой мы очень сроднились. Мне помогло то, что я стала верующей, — смотрела на нее уже по-другому. Я сказала ей: "Неважно, что произошло, я тебя прощаю". Я благодарна, что попала в детский дом. Всегда чувствовала: Бог сохранил меня от этой семьи. Я смотрю на брата, на сестру и вижу пьянство, ужасные решения в жизни. Думаю: а что случилось бы со мной, если бы я осталась с мамой? Детский дом Детский дом сделал меня сильнее, помог мне совершить правильный выбор в жизни. Мы ели кашу, хлеб, чай. Не было ни фруктов, ни молока. Я видела других детей, которые падают вниз, и поняла: не буду такой. Многих моих одноклассников уже нет в живых. В детдоме за тобой ухаживают, но ты одинок, ты сам по себе. Мне приходилось выживать. Мы постоянно дрались до крови. Я знала, что если не буду отвечать, изобьют очень сильно. Либо ты, либо тебя. Приходилось защищать себя, быть сильной. Каждое лето мы ездили в Швецию — это был благотворительный проект. Попадали в очень хорошие семьи. Я до сих пор общаюсь со своими шведскими "родителями". Уже когда я перебралась в Америку и у меня родился сын, они прислали мне посылку. Там были подарки, детские вещи и мое личное дело (им дали мою характеристику в детском доме). Там все очень подробно описано, начиная с кювеза, все мои болезни. Это было очень интересно читать, даже забавно. Я думала: "Как же я вообще выжила?" Отец и бабушка Я никогда не видела отца. Мама встретила его на свадьбе подруги, они были вместе несколько месяцев, потом она попала в тюрьму. С тех пор не общались. Через несколько месяцев после нашего знакомства с мамой я спросила ее, где папа. Она узнала его адрес, и мы поехали. Была зима, сорокаградусный мороз, пришлось долго идти, мы уже замерзали. Добрались до дома в далекой деревне. Дверь открыла моя бабушка. Мы попросились попить чаю, она пустила, но даже не хотела с нами разговаривать. Я спросила, можно ли посмотреть фотоальбомы. Так я узнала, как выглядит папа. Мама говорит: "Смотри, как вы похожи!" Бабушка разозлилась: "Почему ты приводишь ко мне эту девочку, когда ей уже 18 лет, а не тогда, когда я могла с ней нянчиться?" Бабушка сказала, что папа работает электриком: "Можете пойти на завод, но он всегда бухает, не знаю, найдете вы его или нет". Мы поехали, однако так его и не нашли. Было уже поздно и темно, мы вернулись назад в Чебоксары. После этого я уже не так сильно хотела увидеть папу — я посмотрела фотографии, мне было достаточно. На первых курсах университета у меня были мысли о самоубийстве. Я не видела никакого смысла в жизни, начала принимать наркотики, спивалась. Встреча с мамой меня обрадовала, но не дала чувства, что это мой друг на всю жизнь: она сильно закрывалась, мне пришлось долго выстраивать с ней отношения. Однажды (я тогда уже жила с мамой) несколько дней планировала самоубийство. Думала: "Сегодня моя последняя ночь. Завтра, когда все уйдут из дома, я это сделаю". Но увидела сон, который изменил мою жизнь. Мне снилась Юля, девочка из детского дома. Она впервые рассказала мне о Боге, когда мне было 15 лет, и я приняла Христа в сердце, но потом, после школы-интерната, отошла от веры. Это был такой яркий сон, Юля была такой счастливой, она улыбалась. И я поняла, что мне нужно ее найти. Я знала, что она живет в Чебоксарах, но у меня не было ее адреса. Я встала в семь утра и три часа шла не зная куда. Бог взял за руку и повел — как сон, видение. Вдруг смотрю: стоит девушка спиной ко мне. Это была Юля. Она сказала: "Привет, Женя, я так и знала, что ты сегодня придешь. Все эти два года молилась за тебя". Это одно из чудес в моей жизни. У меня появилась надежда, больше не было мыслей о самоубийстве. Я стала ходить в церковь. Улучшились отношения с мамой — она теперь более открытая, мы сблизились. Позже в качестве миссионера я ездила в Монголию и Китай, там мы рассказывали о Боге проституткам и бездомным. У этих людей нет вообще никакой надежды в жизни. Любовь Еще когда я была маленькой девочкой из детского дома и впервые увидела шведскую делегацию, подумала: "Хочу выйти замуж за иностранца". Не знаю почему, но была у меня такая мечта. Мне несколько раз предлагали руку и сердце, а я ждала своего человека. Когда oкончила университет, познакомилась с будущим мужем на христианском сайте. Общались онлайн, а через два месяца Вильям приехал в Санкт-Петербург. Я хотела посмотреть этот город, а ему туда было удобнее лететь. Он сразу сказал: "Ты единственная. Ты будешь моей женой". Меня это до сих пор поражает. Я спрашивала его: "Разве ты не знаешь мое прошлое, не знаешь, кто я, в какой грязи я жила?" А он отвечал: "Это неважно". Но я не хотела принимать никаких решений, пока он не познакомится с мамой, близкими. Через три месяца Вильям прилетел в Чебоксары. Он всем понравился. Еще через два месяца он пригласил меня в Испанию, куда привез своих родителей и сестру, там состоялась наша помолвка. После этого я подала на визу невесты, мы ждали восемь-девять месяцев, и я приехала в Техас, у нас была свадьба. Вильям был военным врачом, но сейчас он завершил военную карьеру — хочет работать в NASA, наблюдать космонавтов. Мы прожили несколько лет в Калифорнии, а потом на четыре года переехали в Японию. Сейчас купили дом в Хьюстоне, штат Техас, — это родина Вильяма, здесь его родные. Мы женаты уже шесть лет, у нас двое детей. Я еще не работала в США, но летом получила диплом семейного психолога — хочу помогать семьям, где страдают алкоголизмом, употребляют наркотики, где есть домашнее насилие.