На Урале приемные родители делят дочь с вышедшим на свободу родным отцом

Никите было 10 лет, когда его мама умерла от туберкулеза. Соне, его младшей сестре, тогда только исполнилось 3. Дети остались сиротами. Они были от разных мужчин. В свидетельстве о рождении в графе «отец» у обоих стоял прочерк. Муж умершей Елены, отец Сони, в то время отбывал срок, а бабушка даже не пыталась оформить опеку над детьми. На похоронах Никита сам подошел к маминой двоюродной сестре Надежде и попросил взять его к себе. Отказать ему женщина не смогла. Уже когда брат с сестрой оказались в семье Надежды и Михаила, выяснилось, что у Никиты и Сони – туберкулез. Также у девочки выявили серьезные неврологические проблемы, поставили диагноз – ЗПР, — пишет Е1. Но новые родители не испугались диагнозов. Сегодня у Сони, которая в 4 года знала всего одно слово «мама», стопка грамот за участие в городских конкурсах. Девочка растет умницей и красавицей. Никита, спустя год лечения в больнице, сейчас тоже совершенно здоров. И все в их жизни было понятно и спокойно, пока на свободу не вышел отец Сони. Фото: Е1 Надежде 35 лет. Она работает бухгалтером на одном из предприятий Каменска-Уральского. Ее мужу Михаилу 36, он железнодорожник. У Надежды с Михаилом дружная, благополучная семья. Они любят своих детей, и те ни в чем не нуждаются. Рома, родной сын супругов, вместе с Никитой и Соней играет в детской комнате. Семья живет в частном доме – в нем чисто, опрятно, уютно и спокойно. Соня называет своих опекунов мамой и папой. Надежда говорит, что если бы знала, что на Соню будет претендовать ее родной отец – она сразу бы удочерила ее. Опекунские выплаты – хорошая материальная поддержка, учитывая то, сколько приходится тратить средств на Сонино лечение — один курс массажа стоит 5,5 тысячи рублей. Но обошлись бы и без этих денег… «Сначала мне дали только временную опеку. Нужно было собирать документы, проходить школу приемных родителей. Потом мы занимались лечением детей — садики, процедуры, санатории. А через год нам позвонили из опеки и сказали, что какая-то женщина обратилась к ним и заявила, что она бабушка Сони, что она хочет общаться с внучкой. Я была не против. Отправила ей запрос в «Одноклассники», но ответа не получила. Тогда я написала ей сообщение через общую знакомую — тоже нет ответа. А потом на свободу вышел бывший муж и начал добиваться общения с дочерью», — рассказала Е1 Надежда. Новые родители Сони знали, что мужчины тот же диагноз, от которого умерла Лена — туберкулез. Поэтому они боялись встреч и общения с ним. Надежда начинает собирать документы, чтобы удочерить Соню. Когда женщина обращается в суд, она узнает, что в том же каменском суде лежит иск об установлении отцовства от бывшего мужа сестры. «Я его раньше не видела. Сестра только рассказывала — ничего хорошего. Она жаловалась, что он не приехал ее встречать из роддома, и она одна приехала на автобусе с завернутой в одеяло дочкой. Он выпивал, пьяный бил ее, Никиту. Как-то по пьяни вышел на балкон с Соней в руках и угрожал, что спрыгнет вместе с ребенком», — поделилась Надежда. Иван с дочкой. Фото: Е1 Сам Иван заявил, что намерен добиться признания отцовства своей дочери. Сейчас мужчина живет в Новосибирске. Работает охранником в ЧОП. Вернувшись из колонии, он женился. Жене 25 лет. Она работает налоговым инспектором. Супруги живут в квартире девушки. Местная опека выезжала туда, чтобы выяснить будущие условия проживания ребенка. Пришли к выводу, что все в порядке. Сам Иван из вполне благополучной рабочей семьи — отец водитель, мама работает на заводе. Они живут в деревне под Каменском-Уральским. По словам Ивана, он никогда не забывал о своей дочери — из тюрьмы звонил супруге и теще. А потом он узнал, что дети находятся под опекой. Освободившись из колонии, он сразу побежал в опеку. «Суд не принимал у меня документы. В опеке отказывались со мной разговаривать. Это длилось год. Потом я пожаловался в прокуратуру, что опека препятствует мне в том, чтобы установить отцовство, только тогда я получил письменный ответ из опеки. Обратился в суд. Суд принял документы», — рассказал Иван. Он отметил, что хотел решить вопрос мирно, но ему не разрешили видеться с дочкой, обозвав наркоманом и алкашом. «Я никогда в жизни не пробовал наркотики, а за остальные грехи я уже расплатился. Я же не за убийство сидел! Первая судимость — в 17 лет. Детская шалость — угоняли машины с парковки. Там было сразу три статьи: угон, кража и порча чужого имущества, за то, что побили машину. Дали 7 лет – за убийство меньше дают! В 25 вышел. А через три года снова посадили, за драку», — поделился мужчина. По его словам, он никогда не обижал бывшую жену и детей. На вопрос, что будет с его дочерью, если он снова попадет за решетку, Иван ответил: «Не попаду! Я за два года, что нахожусь на свободе, даже дорогу ни разу на красный свет не переходил. Устроился работать простым охранником, а сейчас я уже начальник смены. От болезни лечусь – у меня закрытая форма туберкулеза, я для людей не опасен. Жена меня во всем поддерживает. Я также готов заниматься лечением дочери, ходить на массажи — даже насчет садика договорились. Я и старшего готов забрать, хотя он не мой биологический сын, чтобы не разлучать брата с сестрой, если он согласится жить со мной», — отметил мужчина. Сейчас все ждут результатов генетической экспертизы. Иван уверен, что они будут положительными. А вот Надежда с Михаилом надеются, что родство Ивана и Сони не подтвердится. Иван настроен решительно. Он отметил, что даже готов пойти на небольшой компромисс. «Конечно, сразу вырывать из той семьи не собираюсь. Я взрослый человек и понимаю, какой это стресс для ребенка. Как только установлю отцовство через суд — распишем график свиданий. Я буду приезжать из Новосибирска, встречаться с детьми и объяснять, кто я, и почему меня так долго не было. Когда мы привыкнем друг к другу, тогда и заберу», — подытожил Иван. Ранее ИА «Уральский меридиан» рассказывало историю маленького Димы, который до 4 лет рос в наркопритоне. Его родная мать — наркоманка с ВИЧ, отец — садист, который бил мальчика молотком и тушил об него окурки. Так продолжалось до тех пор, пока Дима не попал в новую семью, где его приняли с любовью и заботой и стали прилагать все усилия, чтобы вырастить из него настоящего человека. Кололись и били молотком: история маленького уральца, выросшего в притоне Фото превью: Е1

На Урале приемные родители делят дочь с вышедшим на свободу родным отцом
© Уральский меридиан