До семи лет - младенец. Как рожали, растили и воспитывали детей казаки

Сколько народов, людей - столько обычаев. У кубанских казаков они тоже есть - колоритные, наполненные особым смыслом. Причём даже в соседствующих станицах ритуалы могут быть разными. Кое-где до сих пор их практикуют, и пусть современники не следуют им буквально (это и невозможно), но помнят. Станичницы из тех, кому за 50, знают множество примет, суеверий и обрядов. Многие из них связаны с детьми. Для исследователя они особенно интересны - потому что сохраняют знания о быте. О том, как готовились к рождению малышей и как их растили в «допамперсную» эпоху, «АиФ-Юг» рассказала краевед, этнограф Валентина Киселёва. «Пупоризные бабки» и рожденные «в рубашке» Сегодня молодые мамы «находят» своих малышей в родильных домах с помощью акушеров-гинекологов, а в старину им помогали «пупоризные бабки». С одной стороны, повивальные бабки в станице были людьми уважаемыми, но с другой - их боялись, а потому не любили. Современный доктор поможет будущей маме на основе науки. А раньше была своя «наука», впитавшая в себя языческие обряды, суеверия и многое, что не всегда шло на пользу. Так, давали пить разнообразные настои, хотя некоторые из них далеко не безвредны, например настойка спорыньи. Чтобы помочь будущей маме родить легко, в церквах служили молебны. Для облегчения страданий на одежде роженицы развязывали все узлы, расстёгивали все пуговицы и снимали серёжки, расплетали косы. Иногда женщин пугали, чтобы ускорить момент появления ребёнка на свет. Малыш, родившийся в оболочке, в которой он находился в утробе матери, считался очень счастливым и удачливым, и говорили, что он родился «в рубашке». «На третий после рождения ребёнка день мать младенца «размывала руки». В станице Ильской, что находится под Краснодаром, это было так, - рассказывает Валентина Киселёва. - Убирали чисто в хате. Зажигали лампаду. На стол клали специально испечённый хлеб с солью. Бабка и нарядно одетая мать приступали к обряду «размывания». Женщина становилась на печную заслонку, лежащую на полу, на которую наливали молоко. Рядом лежал веник. В руках повитухи была «мыска» со свячёной водой. Помолившись, бабка шептала молитву над водой, горящей свечой «чертила» крест над «мыской», стараясь сделать это так, чтобы в воду падали капли расплавленного воска. Потом трижды сливала эту воду женщине, она омывала руки, пила из горсти и умывалась. Потом они кланялись друг другу и вместе молились. Считалось, что после этого обряда у молодой мамы должно хватить молока, чтобы точно прокормить малыша до года». Чтобы порчу не навели Младенца в пелёнках «свивали свивальником» - холстинной лентой длиной около двух метров. Помещали в «люльку» («колысочку», «колыбельку»), которая была подвешена к потолку рядом с постелью матери. Если младенец заболевал, то, пока его не окрестят в церкви, ни одна бабка-шептуха не бралась его лечить. А врачей не было. «Испуг» и «крик ночной» лечили молитвами с выливанием воска в свячёную воду. Считалось, что испугавшее ребёнка перейдёт в воск, передаст ему форму предмета испуга. Малыша не подносили к зеркалу, до шести недель не показывали чужим, чтобы не «навели порчу». Считалось, что нельзя давать имена умерших родственников до прошествия сорока дней после их смерти. Также не называли именами родственников, умерших не своей смертью: «судьбу загубят». Когда ребёнок делал первый шаг, мать проводила у него между ножками ножом по воздуху, «разрезая путы», и звала бабку, которая и «ставила его на ноги». Соблюдая народные поверья и приметы, до сих пор в станицах многие матери никогда не качают пустую люльку, ранее года не стригут младенцу ни ногти, ни волосы. Очень боятся мамочки показывать спящего ребёнка тому, кто впервые его видит. Но то, что бранить малыша, кричать на него нельзя, до сих пор знают все. «Хай нэ будэ пусто» Крещение и сегодня совершается в церкви. Но допустимым считалось совершать обряд и в других помещениях, более-менее для этого приспособленных. Бывало, что ребёнка вместо священника крестили родные. Это было возможно в том случае, когда речь шла о жизни и смерти, а священник был далеко. Тогда отец выходил на улицу и просил первых встречных стать крёстными родителями. Имя при крещении давали по святцам. Обычный сценарий, когда всё идёт как должно, требовал от родных множества действий. Перед тем как родителям с кумовьями понести ребёнка в церковь, младенца клали на расстеленный на полу кожух. Под него клали бумажки с написанными на них пожеланиями (кем, каким быть ребёнку), а иногда и предметы. Крёстный отец должен был вытащить бумажку или предмет, по которому бабка-повитуха определяла будущее ребёнка. Потом, обращаясь к крёстному отцу, говорила: «Вот некрещёный, немолитвенный, а нам принеси крещёного и молитвенного». Забирая ребёнка, крёстные дарили повитухе подарки и деньги. Придя в храм, крёстный отец покупал крестик, а крёстная приносила крестильную рубашку, полотенце и хлеб. По возвращении домой крёстный передавал повитухе крещёного ребёнка и говорил: «Нате вам крещёного и молитвенного» - и называл имя младенца. На крестины собиралась вся родня, соседи. На почётное место сажали родителей и кумовьёв, то есть крёстных. Ребёнок в это время как правило крепко спал. Собравшиеся гости усаживались за стол. В конце застолья, пригубив последнюю рюмку, оставшееся в ней выплёскивали в потолок. «Однажды я увидела очень интересный обряд, - продолжает Валентина Алексеевна - В конце обеда бабка подала пирог. А ещё положила на стол шапку, поставив в неё чугунок с кашей, а рядом - четверть с вином. При этом она говорила: «Шапка-малахай, каша да хлиб, Хай нэ будэ пусто ны тэ, ны другэ. Шоб кажен год Бог давав по сыночку!». По окончании застолья кумовья целуются и дарят друг другу подарки, чаще всего платки. Деньги дарили и младенцу, и бабке-повитухе. В проступках детей виновны родители Год малышу обязательно справляли. Малышу-мальчику крестом выстригали волосы, чтобы защитить от происков нечистого. А потом отец нёс его во двор, где сажал на коня. В одну руку давали малышу кинжал, в другую книгу, если она имелась в доме. Во время этого «испытания» пытались определить: если не испугается, не заплачет – значит, будет храбрым. Если книгу удержит - значит, будет умён, получит высокую должность. Этот первый день рождения был знаковым. Обязательно приходили крёстные. Кум смотрел, как малыш в седле держится, и делал свой прогноз, каким он будет наездником. В это время на земле перед порогом стелили шубу. На неё усаживали крёстную. Отец снимал малыша с коня, на котором тот трижды должен был проехать по кругу, передавал женщине. Крёстная принимала из рук отца ребёнка, усаживала рядом. После этого собравшиеся родственники на шубу, где сидели крёстная и крестник, клали свои подарки. (Девочку на коне не катали). У наших предков было хорошее правило: до семи лет ребёнок - младенец. За всё, что он совершит перед людьми и Богом, должны отвечать родители. «Кобыла ряба, и лоша рябэ», - говорили в старину, как бы объясняя, что изъяны родителей отпечатываются на их детях. В казачьей семье у каждого были свои обязанности. И уже с малолетства дети знали, что, когда и как они должны делать дома. Многие детские игры и развлечения были связаны с тем, чему дети учились, чтобы уметь взрослыми. Девочки кукол шили, любимая игра была «дочки-матери». Мальчики катались «верхами» с деревянными шашками, участвовали во всех работах по хозяйству вместе с отцами. Непослушание каралось немедленно, по принципу: «Воспитывай дитя, пока поперёк лавки лежит». Знали сызмала дети, что за сквернословие, неповиновение, за то, что старшим в ответ на замечание будешь огрызаться, любой, даже незнакомый, может тут же выпороть. Главные правила общей жизни с родными, соседями, односельчанами дети усваивали не только дома, но и в храме. Во время крещения ребёнка в храме крёстные родители давали слово перед Богом и людьми в случае необходимости взять на себя обязанности по воспитанию малыша. В момент обряда венчания молодые давали слово быть верными супругами и любящими родителями.