Священник-психолог: Церковь - это не фабрика по производству детей

Не утихает церковно-общественная дискуссия о суррогатном материнстве, начатая генеральным директором МИА "Россия сегодня" журналистом Дмитрием Киселевым. По его мнению, позиция Русской церкви противоречит Божией воли по этому вопросу, а именно, наказу "плодитесь и размножайтесь". Он также заметил, что у Церкви есть опыт использования современных технологий и компромисса в их оценках, из принципа "из двух зол выбирая меньшее". О том, почему деторождение – не главный приоритет Церкви, возможен ли компромисс по суррогатному материнству и ЭКО "во имя жизни", и какие психологические вызовы встают перед "суррогатным" ребенком и его семьей, рассказал РИА Новости ректор Института христианской психологии, психолог и священник Андрей Лоргус. Беседовал Артем Буденный. - Почему некоторые представители Церкви порой сравнивают в СМИ суррогатную мать с "инкубатором", "проституткой", "фермой"? Не унижает ли это достоинство человека? - Неуважение к женщине-суррогатной матери, увы, ошибка и грех. Само суррогатное материнство, как факт и технология, могут вызывать неприятие и отвращение, но не личность участвующих в этом деле людей. - Если ребенок родился от суррогатной матери, как это отразится на его жизни? - Как будет чувствовать себя ребенок - предсказать невозможно, но это будет переживаться как психологическая травма. Ребенок, который в утробе матери слышал несколько месяцев ее голос и сердцебиение, не может забыть эти ощущения. И одновременно он не может понять, откуда эти ощущения взялись, потому что не осознает этот свой пренатальный (внутриутробный – ред.) опыт, не может его "пережить" и прочувствовать. Если бы генетическая мама его вынашивала, то совпадение пренатального и постнатального опыта создало бы ощущение безопасности и безмятежности. А если вынашивала другая - это грозит необъяснимой невротизацией. Вообще последствия для всей семьи – непредсказуемые. Есть показательная история трагедии Авраама и Измаила. Хотя служанка Агарь зачала от Авраама естественным путем, она не была просто любовницей, но "женой на час": для рождения сына. Такая двойственность. И что из этого вышло? Отец прогнал родного сына. - А какие психологические последствия будут для родителей и суррогатной матери, на ваш взгляд? - Сама ситуация травматична не только для ребенка, но и для всех его родных: у матери, у которой взяли яйцеклетку, уже может быть сформирован комплекс неполноценности, что она "ненормальная" женщина, не может родить. Бабушки и дедушки ребенка тоже будут переживать это как свою неудачу. Для мужчины, у которого берут сперму для оплодотворения, это тоже искусственная ситуация и могут возникнуть комплекс неполноценности и чувство вины, что жена "не такая, как должна быть," и "родить ребенка нормально не можем", ведь надо прибегать к медицинским технологиям. А еще у мужчины будет сложное отношение к женщине, которая вынашивает его ребенка. Потому что с одной стороны она становится ему очень близкой, а с другой стороны, он не может к ней относиться как к жене, эта женщина используется как объект, а не как личность. Тут возможно чувство вины перед ней. И после всего как он будет относиться к ребенку, которого она выносила? Женщина, которая вынашивает ребенка, для которой он уже стал родным, – его просто заберут как вещь. И это для нее трагедия. Есть случаи, когда женщины отказываются отдавать ребенка генетическим родителям, потому что сроднились с ним: 9 месяцев - это большой срок. Процесс беременности для женщины глубоко личностный, он сближает женщину и дитя настолько, что она на эмоциональном уровне не различает себя с ним. У суррогатной матери может также возникнуть желание участвовать в жизни ребенка, но она уже не сможет, скорее всего, это сделать и от этого тоже может страдать. Как психолог и священник я ставлю вопрос так: какова мотивация генетических родителей, которые хотят заполучить себе "суррогатного" ребенка? Зачем они идут на эту имитацию? Почему готовы платить столь высокую нравственную и психологическую цену и почему считают, что это их от чего-то избавит? Моя задача тут - помочь женщине найти образ своей личности, в котором бездетность или наличие детей не играло бы ведущую роль. - Есть ли такая мотивация у родителей, пользующихся технологией суррогатного материнства, которую вы считаете нормальной? - Желание воспользоваться суррогатным материнством не может быть нормой и не имеет здоровой мотивации, потому что речь идет об исполнении желания родителей во что бы то ни стало стать родителями. Родители удовлетворяют свои желания, а не думают о ребенке. В этом главная духовная проблема. - Многие рождают детей, чтобы дать им жизнь, поделиться любовью – разве не может быть такой благой мотивации в случае с суррогатным материнством? - Может быть любовь и желание ею поделиться, но для этого, как правило, люди не применяют никаких технологий. Если человек исполнен любви, то не будет совершать над собой такое насилие. Единственная здоровая мотивация у супругов, для которых невозможна естественная беременность – взять приемного ребенка. При этом не делать вид (не обманывать), что он родной. Но для этого нужно смириться с тем, что своих детей больше не будет. Проблема в другом – люди не желают признавать себя бездетными, потому что это кажется им позорным. Очень любопытный факт – важно знать всем молодым родителям – часто, когда супружеская пара с помощью биотехнологий рожает ребенка, у них после этого происходит естественная беременность. Это значит, не было бездетности. - Люди часто прибегают к суррогатному материнству, чтобы самоутвердиться? - Да, так часто бывает. Женщина не может смириться с тем, что она не такая как все. "Что ж, я не женщина, доска, бревно, почему не могу забеременеть?". Она переживает высокую тревожность. Приближение цикла – как ожидание казни, она воспринимают свою "небеременность" как наказание. Если она решается на применение технологий, тоже страдает, потому что вынуждена включиться в сложную цепочку действий как вещь, объект, с которым проводят манипуляции. Это обесценивание женщины, на мой взгляд. Но она готова это терпеть, чтобы потом считаться матерью. Суррогатное материнство - это имитация материнства с использованием другой женщины, хотя ребенок будет для них родной. Другой вариант – мужчина нанимает женщину – суррогатную мать, чтобы та зачала и выносила ему ребенка – "заказывает ребенка из своей спермы". Логика "сделать ребенка себе, или для себя" - логика эгоизма! Речь не идет тут об интересах ребенка, его еще нет и спрашивать некого, поэтому считается, что все возможно. Это напоминает ситуацию "выйти замуж, чтобы выйти замуж", или "выйти замуж, чтобы родить". Имеете право – сочиним вам замужество, разными технологиями сделаем мужа: "найдем, поженим - и вы будете как бы жена". Мужчина тут не интересен, он нужен, чтобы оплодотворить и еще кормить на первом этапе, а дети, чтобы удовлетворить потребности женщины. Так вот, детей нельзя "завести", детей можно родить и воспитать. - Но для ребенка же – это хорошо, что он родился? Сам факт появления новой жизни – это положительно? - Да, появление ребенка – появление новой личности! Так же Церковь, например, относится к рожденным в результате изнасилования - как полноценным личностям. Дети не виноваты. Дальше нужно трудиться: есть психологические группы, в которых люди работают над собой, чтобы принять обоих родителей – и мать, и насильника. А в случае суррогатного материнства, таких групп нет, по крайней мере, я о них не слышал. Получается, такой обман: проблема (принятия родителей - ред.) есть, но о ней не говорят. Кстати, в будущем такой ребенок может захотеть найти "суррогатную мать", которая его вынашивала. - Если родители не говорят ребенку, что он приемный – это тоже обман? - Конечно. Одни психологи говорят "знает или нет о том, что приемный, – проблема есть". Другие, что нет проблемы, поскольку ребенок не знает. Но в любом случае ребенок всегда чувствует, как к нему относятся. А еще он на детской площадке может увидеть отношение чужого взрослого к своему ребенку, которое отличается от того, к чему он привык, например, любовь в глазах чужого взрослого. А в глазах своей мамы - что-то другое: чувство вины, сомнение, фальшь, тень, озабоченность какой-то тайной. Он ничего не поймет, но у него может зародиться тяжелое чувство в отношении матери, с которым потом будет жить всю жизнь. - Есть ли у "суррогатного" ребенка ограничения, например, на крещение или другие таинства? - Нет. Ребенок не виноват, что он родился в результате суррогатного материнства - ограничений в таинствах нет. Но если священник решил, что родителям необходимо покаяться и поэтому переносит крещение ребенка, то это пастырская манипуляция (в хорошем смысле слова) по отношению к родителям. Конечно, ситуация спорная: крещением ребенка шантажировать нельзя, но если пастырь чувствует, что это важный момент для духовной жизни родителей, то допустимая. Но отказать самому ребенку в крещении нет оснований. - В Библии Господь говорит: "плодитесь и размножайтесь", а Церковь запрещает суррогатное материнство. Разве здесь нет противоречия, разве для Церкви дарование новой жизни – не приоритет? - Приоритет для Церкви – жизнь души, а не чадородие. Чадородие не цель ни духовной, ни церковной жизни. Такой заповеди - рожать во что бы то ни стало – нет. Церковь - это не фабрика по производству детей, а дом спасения души. С духовной точки зрения, рождение ребенка не добавляет и не убавляет ко спасению ничего: и бездетные могут быть святы, и многодетные порочны. - И все же, если отбросить психологические сложности, почему Церковь отрицательно относится к суррогатному материнству? - Любая технология, которая нарушает целостность человеческой личности, греховна и враждебна человеку. Под целостностью понимается вся совокупность телесных, психических и духовных способностей и ограничений человека. Человек, его целостность - это наивысшая ценность, так как это и есть образ и подобие Божие. Человек не конструктор, не собирается из частей, это не совокупность технологий, мы не можем заменять одну технологию другой, если что-то "сломалось". - Как в этой логике относиться к операциям по пересадке органов, донорству, когда заменяют часть организма, которая не работает? - Современные медицинские технологии поднимают вопрос биоэтики – и это вопрос ценностей. Этика тут становится проблемой и сегодня ни у священников, ни у психологов, ни антропологов, ни у медиков, ни у юристов, насколько я знаю, однозначных решений нет. Например, кажется, в Англии есть закон, который запрещает, или ограничивает пересадку печени алкоголикам, или пересаживают в последнюю очередь. Если человек сам "сломал" свою печень алкоголем, ему, может, и не откажут в пересадке, но когда донорских органов будет в избытке. - Еще недавно кесарево сечение было смертельно опасно, но женщины шли на риск, чтобы использовать шанс родить. Это тоже неправильно, нужно было смиряться и не использовать эти технологии? - Помощь бывает разной. Помощь может стать подменой и самоцелью. В истории были "технологии", которые использовались в разных культах – убийство младенцев, кровь которых, якобы, помогала при болезнях. Но никто не называет это нормой и не оправдывает эти убийства. Еще вопрос – здоровье. Не всегда невозможность забеременеть – это болезнь. Когда это болезнь, ее можно пытаться лечить, но репродуктивные биотехнологии не лечат болезнь, это имитация, подмена, естественной функции. Все же проблема не в биологии или безвредности технологий, дело в мотивации родителей, матери! Люди хотят иметь ребенка - как вещь, во что бы им это не стало. Как полноту "корзинки потребления". Квартира есть, машина есть, работа хорошая, денег достаточно, а ребенка нет. Как же так?! "Что я не женщина, что ли?". Проблема не в детях, а в заблудших душах матерей. - В 2009 году Церковь пошла на компромисс и согласилась с использованием вакцин, в том числе от краснухи, при производстве которых используют клетки эмбрионов, полученных в результате аборта. Возможен ли, с вашей точки зрения, подобный компромисс в случае с суррогатным материнством и ЭКО – как "меньшее зло"? - При всем уважении к высказанному комиссией (совместное заявление Церковно-общественного совета по биомедицинской этике Московского патриархата и Общества православных врачей России о проблемах вакцинации от 2009 года – ред.) ситуативному согласию на вакцинацию от краснухи, считаю его ошибочным. Такие ситуации могут оставаться на совести пациентов и врачей, а не решаться, как каноническая норма. - Может ли Русская православная церковь пересмотреть свое отношение к суррогатному материнству в связи с развитием новых технологий? - Нет. Эта позиция не зависит от технологий. Менять из–за этой ситуации отношение к человеку в целом, и в частности по вопросу рождения детей, Церковь, конечно, не будет. Да и вообще-то никто, кроме женщины, благословение Церкви на использование суррогатного материнства не спрашивает: врачи злятся, что Церковь вмешивается. Женщины – у меня лично по крайней мере – благословения на суррогатное материнство не брали.