Насилие в семье: ребенок плачет, но думает "так надо..."

Глава комиссии по образованию Мосгордумы Евгений Бунимович — о ситуации с насилием над детьми в современной России: — Последние новости уходящего года вновь касаются изувеченных и изнасилованных детей. Жуткая смерть мальчика под плетьми родителей, выгоняющих из него «дьявола»; гречка, вросшая в гнойные колени другого ребенка; изнасилованные и запертые в страшном доме под Питером дети. А сколько их еще было — и брошенный матерью зимой в лесу мальчик с пакетом на голове, и девочка-«маугли» в захламленной донельзя квартире; и ингушская девочка, над которой издевалась родная тетя и которая лишилась в итоге руки... Кого-то из детей смогли спасти, а кто-то погиб от мучений... Откуда берутся такие садисты-родители? Я всю жизнь занимаюсь с детьми. И, к сожалению, могу констатировать: жуткие истории происходили всегда, хоть, возможно, и не так часто. Просто это не выносилось на публику. Но нас это обстоятельство не должно успокаивать. Я приветствую нынешнюю прозрачность информационного поля. Но она имеет и обратную сторону: в головах психически больных людей (а как правило, это люди ограниченные) она зарождает идеи, которые в другой ситуации им бы просто не пришли в голову. Ужас в том, что они воспринимают это как модель поведения. Посмотрите, сколько сегодня ток-щоу, где смакуются ужасы обращения с детьми. Нам говорят «мы осуждаем», но гораздо подробнее там смакуют детали. Критика же отходит на второй план. Та же история с сериалами. Сколько в них извращенной фантазии садистов и маньяков... Да, злодеев в конце ловят и наказывают. Но при этом создатели забывают, что у сериалов, даже самых средних, есть очень серьезная функция: они показывают модели поведения. В маргинальные головы это вселяет опасные мысли... Дальше. У нас достаточно либеральные (даже по европейским меркам) законы о психиатрии. Понимаю, что это родимое пятно прошлого, когда психиатрия была во многом карательной. Но в результате-то сегодня мы не можем лечить людей без их согласия. Нередко это оборачивается бедой для их детей. Заметьте, общество понимает, что домашнее насилие — это плохо. Но когда это касается взрослых. При этом многие считают, что бить ребенка можно. Из воспитательных соображений. А где грань, когда такое «воспитание» переходит в садизм? Дети, как правило, страдают от рук близких людей. Семья в таком случае для них становится страшнее, чем улица. Они не могут (да часто и не знают, куда) жаловаться. При этом воспринимают такое отношение к себе как норму: другого-то они не знают. Дети плачут, но думают: может, так и надо? Отсюда, кстати, и садистские проявления в школах к тем, кто слабее и младше. В будущем такое же отношение эти дети будут транслировать и на свою семью. Если изучить биографии нынешних насильников, можно обнаружить: в их семьях было принято физическое «воспитание». Что делать? Вопрос очень сложный. Когда я говорю, что бить детей вообще нельзя, это встречает большое сопротивление в обществе. Но если уж мы пока не можем создать серьезные рычаги контроля над тем, что происходит с детьми в семьях, есть смысл хотя бы задуматься о том, что каждый из нас может сделать, чтобы помочь конкретному ребенку. Нередко ведь выясняется: маленький человек страдал годами, и вокруг были люди, но никто не обратил на его мучения абсолютно никакого внимания. И это самое страшное — общее ожесточение общества. * * * Материал вышел в издании «Собеседник» №49-2019.