Домогательства — это не норма. И мы должны объяснить это своим детям

На днях на YouTube-канале Ирины Шихман «А поговорить?» вышло интервью главреда радиостанции «Эхо Москвы» Алексея Венедиктова. Оно в основном было посвящено вопросам харассмента — дело в том, что незадолго до этого Анна Ведута обвинила Венедиктова в домогательствах. Сам он заявил, что ничего не было, но извинения принес. А еще заявил, что подобные истории помогают женщинам «капитализироваться» и выразил сомнение в правдивости обвинений, которые начинают звучать уже по прошествии какого-то времени после инцидента — мол, а почему они не начинают разбираться со случившемся. Главред Chips Journal Лена Аверьянова рассуждает о том, почему же так происходит и почему нам нужно научить своих детей уважительно относиться к своим телам, границам и неприкосновенности. У меня начала расти грудь, когда мне исполнилось девять лет. Вскоре после этого моя мама сказала мне, что моя фигура перестает быть детской, а значит, на меня могут начать заглядываться не только мальчики, но и взрослые мужчины, поэтому мне надо быть осторожной. То есть уже к десяти годам я знала, что быть девочкой не только сложно, но и опасно — мало ли, какие маньяки шастают вокруг школы. К счастью, встречи с маньяком мне удалось избежать. Зато на моем жизненном пути в течение всего подросткового периода мне встречались вполне приличные люди — тренер в спортшколе, дедушкин друг, любитель музыки в толпе на молодежном концерте, пассажир в троллейбусе, зритель на хоккейном мачте в городском парке и множество других взрослых и нестрашных мужчин, — которые тянули ко мне свои руки, трогали меня как бы невзначай то за грудь, то за попу, предлагали посмотреть на свои члены, бросали в мой адрес непристойные комментарии и еще что-то в таком духе. Знала ли я, что со мной так нельзя? Разумеется. Считала ли я, что я могу кому-то об этом рассказать? Нет. Почему? Ну потому что меня не научили на это хоть как-то реагировать. Я просто замирала или убегала — это две самые естественные реакции, на которые способен человек, тем более, совсем неопытный и не умеющий себя защитить. Что я могла вообще тогда сделать? Где могла получить поддержку и никакого осуждения, к которому меня и без того приговорили — мама ведь говорила, что мое тело это что-то вроде лакомого куска в глазах взрослых людей. То есть да, фактически, я была «сама виновата». Поэтому и не понимала, что тут вообще можно было сделать. Как и многие другие неприятные воспоминания из детства, я просто попыталась закинуть их куда подальше и сделать вид, что так бывает — ничего страшного же не произошло. Да, так действительно бывает — примерно 50 процентов девочек до 15 лет во всем мире повергаются домогательствам со стороны взрослых. И очень часто эти взрослые — члены семьи, друзья родителей, преподаватели и другие представители близкого круга детей. То есть это не какие-то неведомые незнакомцы, накидывающиеся на девочек из кустов, хотя и такие тоже есть, что ужасно. И все это продолжает происходить и после того, как девочки превращаются в женщин — как показало исследование, проведенное вскоре после запуска кампании #MeToo, до 81 процента женщин подвергаются харассменту. Почему же? Да потому что мы живем в культуре, в которой насилие самых разных уровней нормализована — сначала мы считаем, что можно шлепнуть ребенка «и ничего», а потом он превращается во взрослого человека, который считает, что если его пощупал начальник после ужина с коллегами, то это тоже обычное дело. Раз можно было шлепать самым важным людям в жизни, то и всем остальным тем более можно. Не изнасиловал и не убил — и на том спасибо. Мы молчали потому, что нас так воспитали. Мы не делились этим, потому что это было стыдно, больно и плохо. Нас не нашили защищать свое тело — первый рубеж личных границ ребенка, — что уж говорить о защите эмоциональных и ментальных границ. Но времена и нравы, пусть и медленно, но меняются. И именно поэтому женщины начинают говорить — вспомните флешмоб #я_не_боюсь_сказать, который показал истинные масштабы проблемы домогательств. И породил общественную дискуссию о необходимости построение доверительных отношений с детьми в семье: мы, родители, должны учить детей тому, что трогать их без их разрешения нельзя, что никаких «секретиков» между ними и другими взрослыми быть не может, что у половых органов и интимных зон есть нормальные названия, что все дискомфортные, странные, кажущиеся какими-то неправильные действия взрослых — это только их, взрослых, вина и ответственность. И конечно, если что-то подобное происходит, это можно, нужно и необходимо сообщить родителям — они не застыдят, не обесценят и не скажут «наверное, тебе показалось». Тебе поверят. И именно поэтому нам важно вспоминать все эти неприятные вещи, делиться им спустя долгие годы — это большой терапевтический процесс, который, разумеется, не приносит никакой выгоды жертвам. Но он дает им возможность почувствовать свою правоту — они не были виноваты, они никого не провоцировали, они были детьми, подчиненными или угнетенными партнерами. Моей дочери пять лет. Конечно, я не рассказываю ей о том, что со мной происходило, но я при каждом удобном случае проговариваю с ней «правило трусиков», стараюсь донести важность личных границ и пространства и говорю, кто и в каких обстоятельствах имеет право ее трогать — например, я, когда купаю ее, или врач, когда проводит осмотр под моим наблюдением. И я вижу, что это дает результат: она уже сейчас может сказать, что не хочет обниматься; что ей не нравится, когда кто-то трогает ее, не согласовав этот момент с ней и так далее. Я не устаю этим восхищаться, потому что росла совсем другим человеком: меня учили, что взрослым виднее, а целовать родственников, которых целовать не хочется, нужно, потому что они обидятся. И все постоянно смеялись над тем, что я не люблю этих лобызаний и всегда вытираюсь после того, как кто-то коснется меня губами. Людям было смешно, что я хочу, чтобы мое тело принадлежало мне. Я догадываюсь, что поколение Алексея Венедиктова вряд ли понимает, что «ухаживания» и «знаки внимания» — это далеко не всегда приятно, но я очень надеюсь, что наши дети вырастут с четким осознанием того, что любые действия, которые маскируются под заботу, нежность, покровительство, но при этом доставляют им ощутимый эмоциональный и физический дискомфорт, не являются ни заботой, ни нежностью, ни покровительством. Это называется домогательством. Ещё почитать Количество сексуальных преступлений против детей за три года увеличилось на двадцать процентов Что такое личные границы, как их соблюдать и научить этому ребенка: интервью психолога