Вы знали, что в Германии наивысшая мера наказания для людей, которые в режиме онлайн наблюдают за изнасилованием детей перед камерой ради самоудовлетворения, — три года лишения свободы, но при этом за ограбление магазина можно попасть в тюрьму на пять лет? Вы знали, что домогательства сексуального характера к взрослой женщине караются годом тюремного заключения, в то время как те же самые действия по отношению к ребенку наказываются лишь шестью месяцами лишения свободы? Эти данные были представлены организатором инициативы по борьбе с насилием над детьми, человеком, который сам, будучи ребенком, несколько раз подвергался сексуальному насилию, — 54-летним Маркусом Дигманом (Markus Diegmann). Дигман создал петицию под названием «Отмена срока давности в случаях сексуального насилия над детьми» («Abschaffung der Verjährungsfrist bei sexuellem Missbrauch an Kindern»), которую уже подписали около полумиллиона человек. Изменение этого закона крайне важно для людей, переживших опыт насилия, так как на осознание произошедшего и решение выдвинуть обвинения у некоторых людей могут уйти десятилетия. В таких случаях самой распространенной ситуацией является отказ в возбуждении уголовного дела по факту истечения срока давности. «Для людей, столкнувшихся с насилием, эти истории всегда сопровождаются тотальным чувством стыда: в этом стыдно признаться, об этом стыдно говорить, стыдно за свое тело, за свой опыт, за свою жизнь. В дальнейшем с этим стыдом придется много работать», — рассказала психолог Анастасия Филиппова в интервью «РГ/РБ». При этом количество случаев сексуального насилия над детьми в ФРГ за последние годы только увеличилось: по данным немецкой полиции, в 2019 году ежедневно 43 ребенка подвергались сексуальному насилию. Три четверти всех жертв составили девочки, а среди насильников до 90% являются мужчинами или подростками мужского пола. Большинство насильников были родственниками или близкими знакомыми жертв. Что порождает насилие? С точки зрения психологии существует очень много факторов, включая социальные, которые создают благоприятную почву для возникновения насилия — бедность, безработица, необразованность людей, их злоупотребление психоактивными веществами. Также может влиять состояние стресса либо изоляция: например переезд, отсутствие друзей. Дети в неполных семьях, когда родитель только один, тоже могут быть в зоне риска. Также нельзя исключать какие-то личностные особенности. Например, это может быть плохой контроль состояния аффекта, когда люди просто не могут сдерживать свои импульсы и желания. Низкая самооценка тоже может влиять. «Но какая из этих причин, к какому именно виду насилия приведет — сказать очень сложно, так как на это влияет огромное количество других факторов», — говорит психолог. Помимо всем известных видов насилия — психологического, физического и сексуального — психолог выделила менее очевидный, но в равной степени травматичный опыт, с которым также приходится сталкиваться многим детям — игнорирование их потребностей. Это тоже является насилием. Если родители не реагируют на крик ребенка, на его желание поесть, согреться — это насилие. «Был случай, когда уже взрослая девушка рассказывала, что она в детстве ходила в школу в старой поношенной одежде, в дырявой обуви, которая вечно промокала, и из-за этого девушка часто болела, — вспоминает Анастасия Филиппова. — Эту ситуацию можно отнести к насилию, потому что игнорировались базовые потребности ребенка. И эта девушка, даже будучи взрослой, до сих пор страдает». Как понять, что ребенок стал жертвой насилия? По мнению психолога, во-первых, появляется так называемое стереотипное поведение, когда дети с помощью игрушек проигрывают снова и снова опыт пережитого насилия. Когда ребенок, например, берет игрушку и начинает ее бить, наказывать, говорить ей, что она самый ужасный ребенок и ее отдадут в детский дом. На игрушках могут «проигрываться» и какие-то сцены сексуального насилия. Ребенок таким образом пытается сам себя вылечить. Но один подобный эпизод еще не говорит о пережитом насилии — они должны постоянно повторяться, тогда можно делать выводы. Есть и виды стереотипного поведения — заламывание рук, покачивания, повреждения своего тела. Еще одним из внешних признаков пережитого насилия называют неразборчивое дружелюбие. Часто с таким можно столкнуться в детских домах. Это связано с тем, что потребности этих детей не удовлетворяются и они начинают тянуться ко всем без разбора, проявлять ласку, постоянно нарушать личные границы других людей. Они могут проявлять это даже к незнакомым людям, и это не является нормой. У ребенка к трем годам должен быть сформирован страх к незнакомцам. В более старшем возрасте такое поведение может проявляться в большом количестве сексуальных связей с разными партнерами. У ребенка, который подвергался именно сексуальному насилию, можно наблюдать следующее: стимуляция гениталий или их демонстрация другим людям, бывает еще такое невинное детское соблазнение: «раз — упала лямочка». «Помню такой случай с 5-летней девочкой из США. Ее маму попросили прийти с ней, специалисты все снимали на камеру. И это был настоящий социальный промискуитет (беспорядочная, ничем и никем не ограниченная половая связь со многими партнерами). Во-первых, эта девочка была одета не по погоде: ее мама была в джинсах и кофте, а девочка в легком сарафане. И, играя на полу, она постоянно поднимала подол своего сарафана, у нее падали лямки, и невзначай она касалась своих половых органов. Позже выяснилось, что дядя подвергал эту девочку сексуальному насилию», — говорит Анастасия Филиппова. Помимо прочего, у ребенка, подвергшегося насилию, может появиться «воображаемый друг». Конечно, примерно до пяти лет — это нормально, потому что у ребенка развивается воображение. Но если у человека 14-15 лет остается какая-то иллюзорная фигура, то это должно вызвать опасения, потому что подросток неспроста создал ее в своем воображении. Как правило, это связано с тем, что ребенку не хватает защиты и поддержки в реальной жизни, и все, что ему остается — надежда на свое воображение. Последствия пережитого насилия во взрослом возрасте Вне зависимости от вида насилия, которому подвергся ребенок, психологическая травма останется на всю жизнь. Люди, подвергшиеся сексуальному насилию, больше склонны к суицидальному поведению. Подобный опыт, конечно, сказывается на успешности человека во взрослой жизни: на умении зарабатывать, самому выстраивать свое будущее, удовлетворять свои потребности, налаживать социальные связи. У людей с опытом сексуального насилия может проявляться как сексуальная раскрепощенность, и при этом отсутствие постоянных близких связей, так и полностью противоположный почти асоциальный отшельнический образ жизни. Если ребенка насилует человек его же пола, то в будущем у него могут возникнуть проблемы с сексуальной самоидентификацией. «За время своей практики я часто сталкиваюсь с историями пережитого в детстве насилия. У меня был клиент, ему сейчас 22 года, он получил третью группу инвалидности. До семи лет он жил в семье, у его мамы была алкогольная зависимость. И в его случае насилие как раз заключалось в том, что он не получал удовлетворения своих базовых потребностей. Он голодал по несколько дней, а потом находил на улице корм для животных и съедал его. Часто бывало, что родители запирали его в шкафу на несколько часов, чтобы он не мешал. В итоге, когда ему было семь лет, его изъяли из семьи. Сейчас он почти не помнит своего детства: наше сознание старается нас обезопасить, но какие-то отрывки, которые он помнит, любому человеку покажутся ужасными. Хотя он рассказывает о них крайне безэмоционально, быстро. А инвалидность он получил на фоне психоневрологических проблем. Дело в том, что у детей, подвергающихся насилию, в крови постоянно высокий уровень кортизола — гормона стресса. Это приводит к тому, что их организм постоянно мобилизуется, защищает себя. И ребенок в таких условиях не может развиваться, так как все ресурсы его организма уходят на поддержание себя. Поэтому часто дети, которые регулярно подвергались насилию, оказываются ниже ростом, немного щуплые, выглядят младше своего возраста. Дети из проблемных семей часто получают диагноз „задержка психического развития" и инвалидность», — говорит психолог. Существует стереотип, что люди, подвергшиеся насилию, сами становятся насильниками. Но, говорит Филиппова, это очень спорный вопрос. Пережитый опыт может стать причиной, но это совсем необязательно. И подавляющее большинство насильников сами никогда насилию не подвергались. Нельзя и распознать насильника — никаких внешних критериев нет. Но при этом быть педофилом и быть насильником — не одно и то же. У педофилов, замечает психолог, дети вызывают сексуальное возбуждение, но если они могут удовлетворить эту потребность с помощью воображения, возможно, каких-то секс-игрушек, и при этом не трогать людей, то они адаптируются под окружающий мир и социум. В идеальном случае им нужно еще обратиться за помощью к специалистам. Возможно ли предупреждение насилия? «Мне кажется очень важным психологическое образование населения, потому что зачастую родители не понимают, что „шлепок по попе" в рамках воспитания не является педагогичным. Для ребенка это может стать проявлением насилия. Очень важно просвещать будущих родителей о том, как развивается ребенок, какие у него потребности на разных этапах развития. Очень часто можно, например, услышать, что ребенка не стоит слишком часто и долго держать на руках, потому что он якобы потом вырастет „маменькиным сынком". Но в психологии все совсем наоборот. Ребенка до года нужно держать на руках как можно чаще — это его базовая потребность. Именно на руках у ребенка лучше всего происходит физиологическое развитие. К тому же в первый год жизни формируются привязанность и чувство защищенности. Очень важно бороться с этими стереотипами», — считает Филиппова. Важными являются и социальные факторы — как бедность и безработица, которые нужно решать на уровне государства. Существует однозначная корреляция между бедностью и необразованностью взрослых людей и их склонностью насилию. «Мне, как психологу, конечно, хотелось бы, чтобы родители, которые сталкивались сами в жизни с насилием, проработали сами свои травмы со специалистами, — говорит психолог. — Вероятность этого наличия подобных травм очень велика — с одним только психологическим насилием люди сталкиваются поголовно. Проработка нужна в первую очередь для того, чтобы люди поняли, что они не одни, что с теми же переживаниями из детства столкнулось огромное количество людей. И в будущем они смогут для своих детей стать другими родителями — не такими, какие были у них. В идеале я бы хотела, чтобы все проходили курсы базовых основ взаимодействия с ребенком — это было бы отличной профилактикой насилия». Защита своего ребенка от сексуального насилия Ребенка нужно сексуально просвещать. Конечно, не нужно годовалому ребенку рассказывать о пестиках и тычинках. Но он с определенного возраста обязательно должен знать, как называется его половой орган. Не придумывать какие-то странные названия для него, а называть пенис — пенисом, вагину — вагиной. «Я помню случай, когда девочка в детском саду подошла к воспитательнице и сказала: „Папа трогает мою печеньку и забирает ее". И воспитательница не понимала, о чем речь, и отвечала: „Ну да, нужно ведь делиться с взрослыми, он же твой папа". В итоге выяснилось, что отец насиловал девочку. В их семье не было принято называть половые органы своими именами, и девочка, называя свою вагину печенькой, на самом деле рассказывала о том, что подвергается сексуальному насилию, но ее не понимали. Поэтому очень важно научить детей правильным названиям половых органов, чтобы в случае подобного опыта, они смогли верно донести информацию до окружающих», — рассказывает психолог. Обычно к трем годам начинается период половой идентификации, и именно в этом возрасте дети начинают замечать, что они отличаются друг от друга по половым признакам. Уже с этого возраста можно начать постепенно проводить с ребенком начальные этапы полового воспитания, рассказывать, чем мальчики отличаются от девочек. Сейчас очень много детских книг в мультипликационном варианте, где это все показано. Но ни в коем случае не стоит показывать ребенку реальные тела обнаженных мужчин и женщин. «Очень важно выстроить доверительные отношения с ребенком, чтобы у него не было страха и стеснения из-за своих сексуальных потребностей. Нужно, чтобы у подростков обязательно было свое личное пространство, в котором они могли бы уединяться и заниматься самоудовлетворением. В той семье, где как минимум не скрываются названия половых органов, более высока вероятность, что ребенок, подвергшийся сексуальному надругательству, расскажет об этом родителям», — утверждает Анастасия Филиппова.
