Это одна из самых известных творческих групп 20-х годов, объединившая будущих классиков советской литературы: Константина Федина, Николая Тихонова, Вениамина Каверина, Михаила Зощенко, Всеволода Иванова, других талантливых литераторов.
Переход от жестокого военного коммунизма к щадящему НЭПу оживил литературную жизнь советской России. «Партийную организацию партийной литературы» большевистская власть, занятая решением более насущных проблем, отложила на потом, чем и воспользовались молодые авторы, поддержанные уже состоявшимися литераторами — Максимом Горьким, Евгением Замятиным, Корнеем Чуковским, Виктором Шкловским.
Само взорванное революцией время побуждало молодых писателей участвовать в «конкурсе проектов» о судьбе России, экспериментировать, искать новые формы в разных видах творческой деятельности. Авангардное искусство воспринималось в то время как едва ли не приоритетное в государственной культурной политике.
От других литературных объединений («Кузницы», ЛЕФа, «Перевала») «Серапионов» отличало сдержанное отношение к вопросам классовой борьбы (святой отшельник Серапион уединенно жил в пустыне вдали от сотрясающих общество бурь) и безоговорочное признание сложности писательского труда. «Братья» не «ложились» под пролетарскую идеологию, отстаивая право на литературный «неформат» и свободу самовыражения. В двадцатые годы у недобитой интеллигенции в РСФСР еще сохранялись призрачные надежды на постепенное очеловечивание победившего строя. Нехватка бумаги для издания книг способствовала живому общению писателей. Они со страстью обсуждали написанные произведения, делились мыслями и сюжетами, не только критиковали, но и подбадривали друг друга речовками типа «Здравствуй, брат! Писать очень трудно...»
Жизнь довольно быстро развеяла отшельнические иллюзии «Серапионов». «Философские пароходы», самоубийства Есенина и Маяковского, расстрелы «кулацких» поэтов, крепнущая цензура, гонения на писателей-попутчиков изменили правила игры. В 1934 году был учрежден Союз писателей СССР, провозгласивший социалистический реализм основным творческим методом для всех советских литераторов. Это окончательно унифицировало, поставило под партийный контроль литературную жизнь страны.
Судьба «серапионов» сложилась по-разному. Критик и философ Лев Лунц умер в юном возрасте в Гамбурге. Михаил Зощенко стал героем знаменитого постановления ЦК о журналах «Звезда» и «Ленинград», был на долгие годы отлучен от литературы. Константин Федин и Николай Тихонов вышли в большое начальство. Что до первого, то осанистый, седой, с орлиным профилем, он много лет руководил Союзом писателей. Недоброжелатели, впрочем, называли его «чучелом орла». А второй, прославившийся строчками «Гвозди бы делать из этих людей…», еще в 30-е годы «зарубил» в серии ЖЗЛ роман Михаила Булгакова о Мольере.
Зато автор знаменитого романа «Два капитана» Вениамин Каверин, едва ли не единственный из увенчанных лаврами советских писателей, отказался клеймить Пастернака за «Доктора Живаго» и Нобелевскую премию. Позже он порвал отношения с «братом» Фединым за его участие в преследовании Солженицына.
«Серапионовы братья» просуществовали недолго. Однако юношеская попытка таких несхожих в перспективе писателей сохранить под носом у «века-волкодава» творческую независимость и право писать «не по лжи» навсегда останется в истории русской литературы.