«Узники сами умирали от голода, но меня подкармливали и берегли»
В 1943 году осенью мы вместе с мамой, братьями и сестрой оказались в немецком лагере. Я была совсем мала, чтобы помнить такое, или же моя память просто блокирует эти жуткие события. Помнить себя я начала только после войны. Так что свой рассказ я составила по воспоминаниям своей мамы Плотниковой Елены Васильевны, братьев и сестры.
Нам, если так можно сказать, «повезло» - когда мы попали в лагерь, гитлеровцы терпели поражения на фронтах, и узников уже не убивали и не сжигали - Германия нуждалась в рабочей силе. Работали все: дети и взрослые, больные, истощённые - все должны были трудиться. Выдали униформу и деревянные колодки. За непослушание избивали. Нары были насмерть привинчены к полу. Был строгий режим и дисциплина.
Мама рассказывала, что как только узников привезли в лагерь, их раздели и куда-то повели. Естественно, люди испугались и начали прощаться друг с другом. Вой стоял жуткий. Подумали, что ведут в газовую камеру, но вместо газа пустили воду - душевая оказалось.
Фашисты использовали людей как рабочую скотину. Детей лет 10-11 хотели подчинить себе: пытались учить их немецкому языку, примирить их со своим положением. Но все попытки были тщетны: дети ненавидели немецкую речь и хотели мести. Ребята работали, хоть и были сильно истощены морально и физически. Дети 12-13 лет умирали из-за тяжёлых условий: работали на вредных производствах и дышали опасными парами. Средств защиты у них не было.
Пленные рылись в баках, искали объедки, потому что кормили очень скудно и не пойми чем. Некоторые даже пытались бежать из этого ада. Делали подкопы, убегали. Ребята очень часто умирали от голода. Мне очень повезло остаться в живых, ведь все дети моего возраста умерли. Я была самой маленькой в этом страшном месте, и меня очень берегли все: подкармливали, укладывали спать. Вообще, война очень сплотила и объединила людей. Все помогали друг другу в трудные моменты.
Мама рассказала мне один случай. Налёт - и от соседнего барака не осталось ничего. Страшное зрелище. Я, ребёнок, сижу на краю траншеи и тупо смотрю на это кровавое месиво из человеческих органов: руки, ноги, мозги… Мама забрала меня оттуда. Я после этого долго не разговаривала. Налёты и бомбёжки были часто.
Дети, пережившие войну, стали взрослыми рано. Помню, как уже после Победы мы играли в войнушку, и никто не хотел играть за фрицев. Все девочки - медсёстры, все мальчишки - советские солдаты. У всех детей от войны осталось чувство несправедливости и обиды. Мы, дети военных лет, очень любили солдат. Увидели солдат - и радость была невероятная. Потому что солдаты - это защита.
В 1945 году нас освободили из плена американцы. Я тогда впервые увидела человека негроидной расы и испугалась. После Великой Отечественной войны не сразу, конечно, но всё наладилось. Поначалу было тяжело. Кругом разруха, но мы встали на ноги. Мама не любила и не хотела рассказывать о войне. Даже военные фильмы она не смотрела - плакала. И у меня, и у мамы всё сложилось хорошо. К сожалению, моих братьев и сестры в живых уже нет. Война - это страшно и больно. Но мы справились - пережили, и это самое главное».
«Отец погиб за семь дней до Победы»
О своём военном детстве вспоминает омич труженик тыла Александр Данилович Морозов.
«Войну я встретил мальчишкой, мне было только 11 лет. Жили мы тогда в селе Верено Шербакульского района Омской области. Семья у нас была большая: восемь детей у мамы. Мама Евдокия Ивановна Морозова (1908 г. р.) работала дояркой, пекла хлеб во время войны, поднимала нас как могла. Хлеб нам выдавали по 200 граммов на человека. Выручал знакомый кладовщик - всегда оставлял маме ещё булочку хлеба - семья-то большая, восемь ртов кормить надо было.
Огород у нас был большой, а сажать нечего, на семена совсем ничего не оставалось. Ели мёрзлую картошку, морковь и другие овощи, собирали колоски. Страшный голод был в то время. Кушать хотелось всегда. Как-то раз мама сходила в сельсовет, просила помощи, и спустя несколько дней нам привезли на зерновозке мёрзлые овощи. Мы ели их так, что за ушами трещало, - голод не тётка. Зерно мы, дети, подбирали везде где могли, набирали в сумочку да приносили домой, а мать перетирала на жерновах и варила кашу.
Войну вспоминать никто не любит и не хочет. У меня война отняла отца. Тот день, когда принесли похоронку, я никогда не забуду. Сколько лет прошло, а для меня до сих пор это самая большая потеря. Мой отец, Данил Семёнович Морозов (1905 г. р.), до войны был председателем колхоза. Его забрали на фронт с первых дней, в 1941 году.
Помню, как погрузили в кузов 16 человек из нашей деревни и повезли. Отец прошёл всю войну, а за семь дней до Победы погиб. Папа писал маме: «Гоним врага без оглядки, чтобы у тебя, Дуня, всё было хорошо». Фашисты не дураки были - отступая, минировали дороги. Отец был командиром отделения: шёл впереди, наступил на мину, и ему оторвало ноги. Не спасли отца. Войска тогда шли через деревню, там ему помощи оказать не смогли, был бы в городе, жив бы остался, наверное.
Как сейчас помню, как он, уходя на фронт, поднял на руки сестру и сказал: «Расти, дочка, большой, а мы пойдём врага громить». Горькая утрата и самая большая. Мы долгое время не могли поверить в то, что отца в живых больше нет. Чуть-чуть ведь до Победы оставалось. Это несправедливо!
А я мальчишкой работал на конюшне, овечек пас, на тракторе работал прицепщиком. Помню, в те страшные годы даже лесные звери совсем одичали - волков развелось видимо-невидимо, порой заходили прямо в деревню. Однажды волк залез в сарай и передушил всех моих овечек - кого не съел, у тех просто кровь выпил. Уже после войны я стал работать в деревне трактористом.
Когда узнали, что конец войне пришёл, вся деревня собралась и устроила концерт: кто принёс гармонь, кто ещё какой инструмент. Вот тебе и праздник! Конечно, было и неверие, что всё закончилось, - настрадались люди, в головах сидел страх. Помню, как встречали солдат с фронта. Приносили из дома всё что было: кто картошку варёную принесёт, кто цветы, кто пирожки. И всё - солдатам, встречали их, радовались.
Я так всю жизнь и трудился, у меня много наград, имею звание труженика тыла. В моей жизни всё сложилось хорошо - я женат, у меня прекрасные дети, внуки, правнучка. А сейчас - было бы здоровье, а всё остальное прибавится!»
«У деда была бронь, но он ушёл воевать»
О своей семейной странице в истории Великой Отечественной войны рассказал внук героя омич Денис Буряков.
«Мой дед, Волков Илларион Александрович, родился в городе Омске 12 марта 1913 года, работал машинистом на Сибирской железной дороге. В 1934 году женился, и к началу войны у него было уже три дочери: Тамара (6 лет), Люся (4 года) и Галина (1 год). В июле 1941 года Илларион Волков добровольцем пошёл на фронт, хотя от железной дороги у него была бронь. На базе Омского военкомата прошёл полный курс подготовки радиста. В декабре 1941 года 324-й отдельный батальон связи 362-й стрелковой дивизии, к которой был причислен Волков Илларион Александрович, вступил в затяжные оборонительные бои в Калининской области (ныне Тверская). 7 марта 1942 года старшина Волков, восстанавливая связь, погиб вместе с двумя своими солдатами в неравном бою. Дед не успел получить ни одной награды. 12 марта 1942 года ему исполнилось бы 29 лет.
В похоронке, полученной родными, были неточно указаны координаты места захоронения, и мы не сразу его нашли. После войны многие данные из военных архивов оставались засекреченными, и мы долгие годы не могли разыскать могилу деда. И только в 2006 году из Нелидовского военкомата Тверской области нам сообщили, что старшина Волков И. А. похоронен в деревне Большая Каменка Нелидовского района Тверской области. Прислали нам и фотографию этой братской могилы».
