«Стер память ребенку»: женщины нашли способ наказать мужей, похищающих детей
Семейный киднеппинг — похищение ребенка одним из родителей — из малопонятного иностранного словосочетания постепенно превращается в жуткую обыденность для России. Чаще по статистике детей воруют отцы. А матери вынуждены месяцами, а то и годами обивать пороги отделов полиции, СК и судебных приставов. Уголовные дела по таким преступлениям возбуждаются крайне редко. Позиция правоохранителей настолько же проста, насколько и ужасна: если ребенка увез силой родитель, это не похищение.
Фото: Jordan Whitt on Unsplash.
«Дочь меня не узнала, будто я чужой человек»
Дочь Елены Гершман, трехлетнюю Еву, ее собственный отец похищал три раза. Елена до сих пор вспоминает об этом с дрожью в голосе. Шок, испытанный матерью из-за потери ребенка хотя бы раз в жизни, забыть невозможно.
— Отец моего ребенка неоднократно похищал у меня дочь. В первый раз он забрал Еву 31 марта 2016 года. Тогда ребенка мне удалось вернуть. В том же году он был привлечен к административной ответственности за неисполнение родительских обязанностей (статья 5.35 часть 2 КоАП РФ). Олег меня избивал. Я снимала побои, обращалась в полицию. Но уголовных дел на него не заводили. Я получала отказные постановления. Второй раз он выследил меня и вырвал Евочку из рук в сентябре 2017 года. Мы тогда жили в Ленинском районе Подмосковья. На этот раз искать дочь мне пришлось более полутора лет.
К моменту второго похищения на руках у Елены было решение Видновского городского суда, в котором четко сказано: девочка должна жить с матерью (копия решения суда имеется в распоряжении редакции).
Однако отец устроил настоящий самосуд. Просто выкрал ребенка и скрылся. Как оказалось, — за границей.
— Только в конце января 2018 года, после моих неоднократных обращений полиция завела розыскное дело. Ева была объявлена в федеральный розыск. А в апреле и сам отец оказался в розыске за неуплату алиментов. Но только в конце июня следственный отдел по городу Видное ГСУ СК по Московской области возбудил дело по пункту «в» части 2 статьи 105 УК РФ — «убийство малолетнего, сопряженное с похищением».
На территории России следов маленькой Евы и ее отца не было. 28 февраля 2019 года, спустя полгода после возбуждения уголовного дела (чудовищный срок для матери, которая каждую секунду буквально рассыпается на молекулы из-за страха за своего ребенка) мужчину объявили в международный розыск.
Задержать его удалось в Белоруссии. Полицейские Минской области арестовали горе-отца. Девочку они передали в детский приют. Хотя сам папаша был категорически против и требовал, чтобы малышка осталась с ним.
Из заявления отца директору белорусского приюта (имеется в распоряжении редакции):
«Прошу вас в связи с моим задержанием сотрудниками УВД Минской области временно оставить ребенка в квартире с няней или в подведомственном учреждении. Ребенок отзывается на имя Мия. Кроме меня прошу ребенка никому не отдавать»
Воссоединиться с дочерью Елена смогла только 6 марта 2019 года. Женщина вспоминает, что когда Ева увидела ее, то попросту не узнала.
— Олег начисто стер память моему ребенку. Сначала говорил ей, что мама в психушке. Потом, что мама умерла. Изменил Еве внешность, подстриг под мальчика. Когда я вошла в игровую комнату, где кроме нее было еще несколько детей, дочь меня даже не узнала, будто я чужой человек. Проскользила по мне взглядом, как если бы в комнату вошел еще один воспитатель. Я подошла к ней, аккуратно взяла за ручки. Сказать сразу, что я ее мама, я не могла. Это вызвало бы еще больший шок. Поэтому я начала издалека. «А ты помнишь, где ты жила раньше с мамой?», «А кто с вами жил?». Ева вспомнила нашего кота. Сказала: «Я Марсика помню». Я спросила, кто такой Марсик, и она ответила, что это мамин кот. Тогда я призналась, что я ее мама.
Елена забрала дочь и уехала с ней в Подмосковье. Но о спокойной жизни женщина могла только мечтать. Бывший муж за решеткой не оказался. Следствие сочло, что раз ребенка похитил отец, то он не похититель. Ведь это его родной ребенок. Что с ним хочет, то и делает.
Более того, Елена буквально увязла в новой серии тяжб за дочь в Кузьминском суде Москвы. В итоге проиграли суд об определении места жительства девочки мужчина проиграл. Правда, и Елена не смогла лишить родительских прав отца-тирана.
Последний эпизод кошмара женщина пережила совсем недавно, 1 июля этого года.
— 1 июля около шести часов вечера мы с дочкой вышли на улицу. Внезапно к нам вплотную подъехал белый фургон. Из него выскочили несколько человек, напали на нас. Меня избили, Еву вырвали у меня из рук, насильно затолкали в автомобиль и скрылись. Я сразу же позвонила по номеру 112 и обратилась в Следственный комитет по «горячей линии» — «Ребенок в опасности».
С места происшествия Елену забрала бригада «скорой». В больнице медики обнаружили у нее множественные ушибы и сотрясение мозга. Женщина до сих пор находится на больничном и чувствует себя очень плохо.
На этот раз отыскать Еву полицейским удалось быстро — около четырех часов утра следующего дня матери сообщили, что ребенок найден.
— Когда я приехала в следственный отдел в Пушкино и увидела свою дочь, я была в шоке. Еву колотило крупной дрожью. Она не могла ничего сказать, настолько страшно ей было.
С малышкой пообщались судебный пристав и психолог: так положено по закону. Приставу девочка сказала, что наотрез не желает общаться и видеться с отцом. Психолог вынес свой вердикт: стрессовое расстройство.
Олега, который был доставлен в отдел полиции вместе с ребенком, в итоге отпустили на свободу. Елена не верит, что доследственная проверка, которая проводится сейчас, принесет какие-то плоды.
— Оперативник, который меня опрашивал, весьма прозрачно намекнул, что раз похититель — отец, то никакого уголовного дела не будет. Я не знаю, как сейчас мне жить. Я не могу ни сходить с дочкой погулять, ни в магазин за хлебом. Стоит мне только подойти к двери, она кричит: «Мама, не ходи туда!» Ева боится выходить на улицу, боится подходить к воротам нашего дома. Ей постоянно кажется, что мимо едет белая машина. Мы обе живем в постоянном страхе.
«Я исполнила решение суда сама»
Москвичка Анастасия Платонова тоже стала жертвой семейного киднеппинга. Ее семилетнего сына похитил родной отец. Но, в отличие от Олега, он сейчас под домашним арестом и ждет приговора суда.
— Моя история началась в январе 2018 года, — рассказала Анастасия Платонова. — Мы уже не жили с отцом моего сына, но старались поддерживать нормальные отношения. Он находился в Санкт-Петербурге и прилетал на все детские праздники. Но перед новым 2018 годом он позвонил и предложил нам с ребенком приехать в гости к нему. Дескать, пусть сын посмотрит праздничный Питер. Я тогда и представить себе не могла, чем все закончится.
Из квартиры элитного жилого комплекса, куда Анастасия приехала с мальчиком, отец ребенка ее просто выгнал. Причем, как теперь анализирует женщина, специально подгадал время: длинные новогодние праздники, минимум поддержки от правоохранительных органов. Еще и дом под охраной.
— Он обставил все так, будто я сама ушла и оставила ему ребенка. В полиции я дважды проходила проверку на «полиграфе» и тем самым подтвердила, что не вру. Но забрать сына он мне так и не позволил. Я вынуждена была начать судиться. Суд постановил, что сын должен жить со мной.
После решения суда мальчик был объявлен в розыск как пропавший, а его отец — как злостный алиментщик. Однако искать ни ребенка, ни похитителя никто не спешил. Анастасия сама начала поиски сына. Стала размещать в соцсетях посты с ориентировками. В ответ ей посыпался вал сообщений от неравнодушных людей из разных уголков страны.
— У меня кудрявый сын с очень яркой внешностью. И я стала постоянно получать фотографии кудрявых мальчиков. Люди откликнулись и начали присылать мне фотографии детей, похожих на моего ребенка. В итоге сына я отыскала в Крыму. Я сама поехала туда и исполнила решение суда. Без приставов, без полиции. Мне никто не помогал. Я забрала ребенка, села в такси с ним и уехала.
Вернувшись в Москву, Анастасия Платонова подала иск о лишении бывшего мужа родительских прав. Полной победы не получилось, но суд решил ограничить мужчину в правах. Общаться с ребенком он мог только в присутствии матери и психолога и исключительно с согласия самого мальчика.
— Он на этом не остановился, — вспоминает женщина. — В 2020 году мы жили с сыном в Москве. 16 июня вышли из дома в детский сад. К нам подбежали трое мужчин, напали, оттолкнули меня, схватили ребенка, затолкали в машину и увезли в неизвестном направлении. Среди нападавших был и его отец, но он был в маске и темных очках. Я его даже не узнала.
Анастасия написала заявление в полицию о похищении ребенка неизвестными людьми. Уголовное дело по 105-й статье УК РФ («Убийство») было возбуждено моментально. Стражи порядка объявили план «Перехват». Спустя четыре часа ребенка, его отца и двух друших похитителей, среди которых оказался частный детектив, работающий на популярное вечернее ток-шоу на одном из федеральных телеканалов, удалось обнаружить в Липецкой области.
— Сейчас все трое находятся под домашним арестом, уже идут судебные заседания. Они пытаются убедить суд, что я совершила заведомо ложный донос. Якобы я знала, что моего сына ворует именно отец. Будто это меняет суть дела, — сетует Платонова.
«Лазейка для тирана»
В российском законодательстве нет понятия «семейный киднеппинг». Статья 126 Уголовного кодекса РФ — «похищение человека» — не говорит о том, что похитителем может быть признан родитель. Но и противоположных утверждений в ней тоже нет. То есть закон сам по себе не исключает, что украсть малыша может мать или отец, и в этом случае они должны нести уголовную ответственность. Однако следствие чаще всего трактует эту коллизию в пользу отказа в возбуждении уголовного дела. То есть спрогнозировать, как будут разворачиваться события, понесет ли преступник наказание, сейчас практически невозможно. Эта лазейка в законе и дает родителям-тиранам возможность использовать собственных детей как разменную монету в битвах со своими «бывшими».
Единственный сценарий, при котором дело гарантированно будет возбуждено — если ребенка воруют неизвестные. Причем, даже в том случае, когда среди похитителей был и «мозг операции» — родитель, силовыми методами желающий отвоевать малыша себе.
— Будет основание для возбуждения дела, если родитель для похищения привлекает третьих лиц, и именно они увозят ребенка, — пояснил адвокат Анастасии Платоновой Георгий Шатворян. — Например, если сам отец в маске, мать и ребенок его не узнали, — это также станет основанием возбудить дело. Чтобы квалифицировать преступление, этого достаточно. Предположим, к женщине подбегают мужчины. Кто это, непонятно. Выхватывают ребенка и сажают в машину. Все, в этом случае уже есть состав. Если же родитель забирает ребенка сам, как говорится, без группы поддержки, привлечь его к ответственности практически невозможно.
Адвокат Алексей Паршин, представляющий интересы Елены Гершман, уточняет: привлечь родителя-похитителя к ответственности действительно в современных российских реалиях сложно, но можно. В последнее время практика следственных органов и судов потихоньку начинает сдвигаться в сторону наказания для таких семейных тиранов.
— В деле Елены Гершман есть четыре ключевых момента, которые должны стать основанием для возбуждения уголовного дела против отца маленькой Евы, — говорит Алексей Паршин. — Во-первых, суд решил, что ребенок проживает с матерью. Во-вторых, способ совершения преступления: избить мать, привлечь каких-то лиц, увезти в неизвестном направлении. Это, мягко говоря, не очень похоже на свидание отца с ребенком. В-третьих, сам факт похищения однозначно является противоправным действием. Ведь если хочешь общаться, то добивайся этого законными способами через судебных приставов. Наконец, важную роль играет личность похитителя. Олег увозил дочь и раньше, избивал ее мать, привлекался к административной ответственности.
Георгий Шатворян отмечает, что иной раз правоохранительные органы идут на уловку: сначала возбуждают дело по статье 105 УК РФ, а потом, если ребенка в течение положенных на проверку 30 дней удается найти, и похитителем оказывается родитель, прекращают дело.
— Важным моментом в таких историях является еще факт незаконного перемещения. Например, если неизвестные посадили малыша в машину и отвезли в другое место, где находится папа, состав есть. А вот если ребенок говорит, что папа его сам посадил в автомобиль и увез — состава нет, — объясняет Шатворян.
Адвокат Алексей Паршин также напомнил, что в 2019 году вышло постановление Пленума Верховного суда «О судебной практике по делам о похищении человека, незаконном лишении свободы и торговле людьми». В нем ВС дает важное разъяснение. Оно касается как раз случаев похищения ребенка родителем, который должен платить алименты.
«Похищение человека квалифицируется по пункту «з» части 2 статьи 126 УК РФ (похищение человека из корыстных побуждений), если оно совершено в целях получения материальной выгоды для виновного или других лиц или избавления от материальных затрат, в том числе уплаты алиментов», — сказано в постановлении Пленума Верховного суда.
Но даже если следственные органы наотрез отказываются возбуждать уголовное дело или закрывают уже открытое, шанс приструнить семейного похитителя все равно есть. Юристы советуют в этом случае подавать иск о лишении родительских прав. Конечно, на такую сверхжесткую меру с первого раза суд вряд ли пойдет. Но факта похищения родного ребенка будет достаточно, чтобы вынести виновнику предупреждение и ограничить его в правах. Самый распространенный вариант: он сможет видеться с сыном или дочерью лишь в присутствии второго родителя и в строго отведенное время, по предварительному согласованию.
Полноценным охранным ордером такой вариант назвать нельзя. Но при отступлении от прописанных судом правил общения шансов лишить деспота родительских прав будет уже гораздо больше.
Сообщение «Стер память ребенку»: женщины нашли способ наказать мужей, похищающих детей появились сначала на УНИКА НОВОСТИ.