Сбор средств трехлетнему Илье с диагнозом «спинальная мышечная атрофия» из Тимашевска закрыт. Собрать 168 миллионов рублей на лечение ребенка майора полиции помогли рэпер Моргенштерн и его поклонники. Необходимую сумму удалось собрать менее чем за три месяца. Не обошлось без скандалов.
Моргенштерн объявил о сборе денег на лечение трехлетнего Ильи Худобы в конце июня, писали СМИ. По словам родителей мальчика, после этого им за день перевели больше 12 миллионов рублей. Моргенштерн и сам внес 15 миллионов. При диагнозе Ильи один укол стоит 168 миллионов рублей. Затем репер публично поднимал тему сбора средств в интервью украинскому журналисту Дмитрию Гордону. Моргенштерн плакал, рассказывая о том, что когда он понял, что деньги собрать-все-таки получится, он ощутил эмоции, перекрывающие эффект от любых веществ, которые он когда-либо употреблял. Но затем активность жертвователей, судя по всему снизилась. И в конце минувшей недели репер выложил 40-минутное видео, в котором он приехал к семье Ильи и общался с его матерью.
Но Моргенштерн — это всегда скандал. И видео это называлось «Меня хотят посадить». В ролике репер сказал, что начал сбор средств не потому, что он хороший, а потому, что человек из органов сказал Моргенштерну, что ему собираются подбросить наркотики, но есть вариант, как избежать этого — нужно объявить сбор средств на лечение Ильи, потому что его мать — майор полиции. В ролике Моргенштерн говорит, что заголовок про «посадить» — не кликбейт, но даже отчет репера о том, что на момент съемок удалось собрать 66,6% от необходимой суммы, говорит о многом. И сразу вызывает ассоциации с татуировкой 666 над его бровью. Новость взяли многие крупные СМИ. И вот через несколько дней сбор средств был закрыт. У семьи Ильи появились эти 168 миллионов. И не важно, как Моргенштерн этого добился — уверен руководитель благотворительного фонда «Нужна помощь» Митя Алешковский:
Митя Алешковский руководитель благотворительного фонда «Нужна помощь» «Тут просто не может быть двух мнений. Люди, которые посмеют сказать, что это не хорошо, по сути, говорят: мы лучше будем высокоморальные, а ребенок умрет. На мой взгляд, если ваши действия не ведут к противозаконному, если вы не предаете свои собственные ценности, а ничего из этого не произошло в истории с Моргенштерном, — то я не понимаю, за что здесь можно осуждать человека, — который мало того, что собрал огромное количество денег и пожертвовал сам довольно большое количество денег, но еще и привлек такое огромное внимание общественности и к проблеме, и к заболеванию, и к благотворительным сборам».
Но как так вообще получилось, что Моргенштерн стал инфлюенсером такого уровня? Ведь его методы у многих вызывают вопросы. С так называемой новой искренностью, когда при попытках перепечатать слова, произнесенные Моргенштерном, большую часть текста составляют многоточия, скрывающие мат. С такой искренностью многие тоже не согласны. А что дальше? Если это теперь нормально? Однако и в этот раз репер действовал в своем стиле. Вот только — а репер ли он вообще? Музыку уровня Моргенштерна так или иначе дети любили всегда. Сравнение спорное — но вспомнить, например «Руки вверх» — толпы поклонников при очень поверхностных текстах и крайне примитивном звучании. Но они так и остались популярными музыкантами, а не стали лидерами мнений. Просто во времена «Руки вверх» подростки их просто слушали — они не имели возможности следить за каждым днем их жизни. За всеми их мыслями по любому поводу. А бизнес актуальных сегодня кумиров — не столько в музыке, сколько в принципе в присутствии в медиа. В любой форме. Ну а в случае конкретно с Моргенштерном, во многом изменению его статуса поспособствовал и «Альфа банк» — считает колумнист портала BFM Семен Новопрудский:
Семен Новопрудский независимый эксперт, колумнист делового портала BFM.ru «Сотрудничество с «Альфа-банком» — это признание того, что он стал конвенциональной медийной персоной. У нас люди, которые, так или иначе, становятся какими-то партнерами банков — это новое качество их статуса. Они не просто популярны в определенной среде, не просто сильные медийные персонажи, но это еще и персонажи конвенциональные. То есть, персоны, к которым нужно прислушиваться тем, кто следит за тем, что можно назвать его творчеством или за его социальными сетями, но и тем, кто воспринимает его уже как персонажа, как легализованного кумир миллиона людей».
Моргенштерн, в свою очередь, заметно добавил «Альфе», как минимум в узнаваемости бренда и в количестве упоминаний в СМИ. Открытым правда остается вопрос — принесли ли подростки, пришедшие за Моргенштерном, банку непосредственно деньги? В общем, тут непонятно, кого и за что нужно благодарить. А многим непонятно: а благодарить ли нужно? Но перед семьей Ильи Худобы такой вопрос однозначно не стоит.
