"Я танцую как дебил", или трудно первые сорок лет

"Я танцую как дебил" — премьеру с таким интригующим названием давали 13 октября в Рязанском театре драмы. Мудрые люди говорят, что первые 40 лет детства — самые сложные в жизни мальчика. Рязанский драматург Игорь Витренко и режиссер Арсений Кудря показали, в чём же трудность. Спектакль идёт в большом зале, но в малой форме. Зрительские места расположены на сцене, актеры совсем близко, но ещё ближе их делает постоянная съемка, тут же транслируемая на экраны. В кадр попадают зрители, на заднем плане видны прохожие — и кажется, что действие разворачивается среди нас, в тесном кругу коллег и знакомых. На узнаваемость работают и типичные персонажи провинциального масштаба: инфобизнесмен-достигатор, "продавщица", эгоцентричный подросток, дедушка в свитере с оленями, женщина в поиске и, конечно, главный герой. Анатоль Сергеич, Толик, живёт простую, но не лишенную радостей жизнь в папиной хрущевке. Работает заместителем директора в салоне связи, смотрит ужастики, слушает рэпчик, клянчит смешные футболки у сына, переписывается с бывшей. Он давно плывёт по течению, но в его случае река судьбы имеет конкретный причал — по давнему предсказанию Толик скоро встретит любовь своей жизни. И пусть девушка на 17 лет моложе, как это может остановить мужчину, который в курсе, что говорить "хайп" — это уже кринж?! Толя молод душой, а значит, всё может получиться. Можно сказать, что "Я танцую как дебил" — пьеса о конфликте отцов и детей, ведь в борьбе за Ксюшу герою придется соперничать с сыном. Есть в спектакле и тема любви как приза, для завоевания которого надо проявлять смелость и инициативу. Сильные женские персонажи дают повод отвлечься на глобальные мысли о том, кто в семье голова, а кто шея. За всеми этими сюжетами скрывается актуальный вопрос (это и делает спектакль современным, а не непривычная для Рязани форма) — есть ли у человека право прожить свою жизнь как умеется? Странно танцевать, верить в пророчества, задавать себе в сорок лет вопрос "Кем я хочу быть, когда вырасту?", не быть достигатором, носить дурацкие футболки… Авторы разрешают Толику быть собой настоящим — и мир не рушится. Близкие любят его таким и остаются рядом, временные попутчики идут своей дорогой, и вся эта экзистенциальная драма сорокалетнего мужчины для случайного зрителя не больше, чем анекдот в курилке. Пожалуй, это освобождает.