Рассекреченные документы советской разведчицы о ликвидации фашистского палача Вильгельма Кубе

Я - белоруска!

С 1943 года, когда троих отважных разведчиц вывезли самолетом из дремучих лесов под Смолевичами, и до самой кончины 7 сентября 2011 года Надежда Викторовна жила в Москве. Но считала себя белоруской. Да и была ею не только по родительским генам, да и по складу доброжелательного, общительного, неунывающего характера.

Гордилась местом рождения - городком Дрисса (ныне Верхнедвинск) Витебской области. Этим не совсем поэтическим названием, считают некоторые историки, местечко одарила русская царственная особа, здесь проездом остановившаяся, что-то не то съевшая и наградившая наутро место ужина и ночевки недобрым словечком. Но разве дело в названии. В родном городе - памятник Надежде на Аллее Героев. В краеведческом музее - посвященная ей экспозиция, сделанная с искренним душевным уважением. Конечно, многого там нет и не может быть: доступ открыт далеко не ко всем документам, связанным с разведчицей. А Троян, возможно, оставалась таковой и после войны…

С некоторыми из рассекреченных материалов мне удалось познакомиться благодаря помощи ее сына Алексея Васильевича Коротеева. И, думаю, будет интересно познакомиться читателям "Родины".

Откровения на высшем уровне

Гаулейтер Белоруссии и ее палач Вильгельм Кубе.

Сразу после уничтожения гаулейтера Кубе и рискованнейшего перелета из партизанского лагеря в Москву три девушки оказались на изолированной даче, чтобы немного отдохнуть и очень много поработать над "разбором полетов". Так было принято тогда. Так принято и теперь во всех спецслужбах мира: вернувшиеся назад разведчики проходят своеобразный карантин. Окруженные заботливым и во всех смыслах слова внимательным персоналом, они пишут подробнейшие рапорты-отчеты и отвечают на сотни вопросов руководства.

Допросы троих героинь вели не кто-нибудь, а народный комиссар государственной безопасности СССР Всеволод Меркулов, его заместитель Богдан Кобулов и начальник Разведуправления Красной армии, генерал-лейтенант Федор Кузнецов. Причины такого внимания - в фигуре гаулейтера Белоруссии Вильгельма Кубе: за два года его правления были убиты более 400 тысяч белорусов, русских, евреев…

Кубе был не только убежденным нацистом - протеже Гитлера превратился в настоящего изувера. Публично повторял, обращаясь к своим: "Надо, чтобы только упоминание одного моего имени приводило в трепет русского и белоруса, чтобы у них леденел мозг, когда они услышат "Вильгельм Кубе". Я прошу вас, верных подданных великого фюрера, помочь мне в этом".

Нет конца спорам, сколько покушений было на Кубе. Больше дюжины точно. Неудачными были все попытки убить гаулейтера в бою, подкараулить его, куда-то заманить, застать врасплох на охоте или в загородном доме с любовницей. Наконец пришло понимание: покушения, предпринимаемые извне, результата не принесут. Надо искать подходы, внедрить своего агента в окружение или найти кого-то, находящегося рядом…

Гитлер прислал специальный гроб для Кубе.

Партизанский отряд, в котором воевала Надежда Троян, относился к IV Управлению НКВД. Руководил Управлением товарищ Андрей - чекист, а в свое время и нелегал Павел Анатольевич Судоплатов. По согласованию с ним командир отряда Иван Федорович Золотарь принимает решение использовать для поиска, а затем и вербовки лиц из окружения Кубе молоденькую партизанку, медсестру (до войны училась в Минском медицинском институте), второго номера пулеметного расчета Надю Троян. Самую сложную в разведке специальность - вербовщика - она осваивала с листа…

Пройдя за короткое время невероятно рискованный путь, привлекая на свою сторону всех, в ком видела потенциальных союзников, Троян вышла на Елену Мазаник. Только она из всей челяди и окружения Кубе могла пойти на связь с партизанами. Пришлось преодолеть и сопротивление Мазаник, и ее неверие, и боязнь за себя и своих близких…

Мина с часовым механизмом разорвала Кубе в клочья.

Именно Елена Мазаник заложила мину в кровать Кубе. Опытная военная разведчица Мария Осипова эту мину ей передала. Но первую брешь в неприступной крепости пробила Надежда Троян, завербовавшая горничную гаулейтера.

Гаулейтер был уничтожен в собственной спальне своего дома.

Об этом - в рассекреченном "Рапорте", подписанном резидентом "Канской", Надеждой Троян. В записке она называет Елену Мазаник Галей. Так обращались к ней в доме Кубе.

Документ приводится в сокращении.

Рапорт Надежды Троян.

Документ приводится в сокращении.

Начальнику 4 Управления, комиссару гос. Безопасности 3 ранга П.А. Судоплатову

Рапорт

От резидента опергруппы Ивана Федоровича "Канской"

При этом прилагаю описание своей работы по подготовке убийства немецкого генерала Белоруссии Вильгельма Кубе.

13.10.1943

Прежде мне никогда не приходилось сталкиваться по-серьезному с чекистско-оперативными органами. И, впервые, начиная с конца июля месяца 1943 г., я начала работать резидентом опергруппы Ивана Федоровича.

Я могла искусно обработать украинцев, завербовать их для поставки нам оружия, патронов и т.д., я могла беспрепятственно доставить все это на место, могла распространить партизанскую литературу, доставить в лагерь врача, могла сделать все необходимое для отряда, но никогда не думала, что когда-нибудь буду выполнять задание по этой линии.

Иван Федорович дал мне много ценных указаний, вырастил во мне уверенность, что для выполнения этого задания так же, как и при выполнении заданий неоперативного характера, основным залогом успеха является твердость, настойчивость, уверенность в проводимых мероприятиях.

Мое первое задание было серьезным и ответственным. Я прекрасно понимала, что объект важный, над ним работают десятки людей и каждое неосторожное действие может усугубить положение, вплоть до безвыходного.

Мне нужно было найти пути подхода к Кубе для его уничтожения. После серьезного обдумывания, внимательного изучения задания, я заявила Ивану Федоровичу, что в Минске проживает знакомая Тала. Как интересная женщина насильно была взята на работу личной прислугой Кубе. Раньше я не придавала этому большого значения, но с получением задания поняла, какую роль может сыграть Тала в нашем деле. С твердым решением выполнить задание, 1 августа я выехала в Минск.

Освоилась с обстановкой городской под немецкой властью и приступила к розыскам Талы. Разыскать Талу мне было нелегко, т.к. на квартире у нее была всего лишь один раз и помнила только, что она живет на улице Толстого по левой стороне. От одной из моих подруг-студенток узнала, что Тала у Кубе уже больше не работает, все ее пребывание там было для нее каторгой.

Тем не менее я продолжала ее розыски. Собрала о Тале некоторые сведения и в конце концов узнала, где она живет. После четырех длительных бесед (3-4-5-6 августа) с Талой я убедилась, что она в своих патриотических чувствах осталась прежней, советской женщиной.

Она рассказала мне обо всем персонале, обслуживающем Кубе, в том числе назвала Галю Мазаник. Я поинтересовалась настроением Гали и других и сделала вывод, что самой интересной личностью для меня является именно Галя Мазаник.

После наших бесед я ей открыто заявила о цели своего посещения. Пришлось много беседовать, рассказывать о нашей жизни, о героических подвигах отдельных партизан, чтобы убедить ее в реальности мною сказанного, чтобы убедить ее, каким ценным материалом она обладает. Я убедила ее, как нам будет полезно мое знакомство с Галиной Мазаник.

Познакомить с Галей меня могла только Тала, 8 августа в воскресенье мы с Талой прогуливались по улице Энгельса, где находился дом Кубе, с тем, чтобы нас могла увидеть Галя. Галя увидела нас, узнала Талу. Тала вызвала ее на пару слов на улицу. И мы с ней договорились, что через несколько дней я к ней зайду. И добавила, что я живу на районе в деревне и, если не устраивает деньгами, то я могу ей заплатить продуктами. На этом окончилось мое первое знакомство с Галей Мазаник. С этим я уехала на базу, чтобы доложить Ивану Федоровичу, что путь найден.

13 августа я была (вновь) у Гали уже на квартире. Мы разговорились более подробно о положении на фронтах, о том, сколько гибнет теперь народу. Говорили о том, насколько подлыми оказались наши соотечественники, поступив служить в полицию, вступив в ряды самообороны. Затронули вопрос о девушках, которые теперь работают у немцев, о женщинах, изменяющих мужьям, гуляющих с немцами.

После таких бесед с Галей, зная о ее настроении от Талы, я решила изложить задачу, которую она, советская женщина-патриотка должна выполнить. 14 августа после нашей беседы Галя пошла меня проводить и по дороге я ей рассказала, что если она хочет выполнить перед родиной долг, она должна убить Кубе. Как это нужно сделать, я ее научу.

Такое сообщение произвело на нее большущее впечатление отчасти оттого, что она меня знает буквально несколько дней, отчасти оттого, что она наконец тоже сможет оправдать себя перед родиной. Первые несколько минут она смотрела на меня, не зная, как мне ответить. Потом она сказала, что в мое отсутствие имела разговор с Талой. Тала ей рассказала обо мне, о том, что она меня знает как студентку, комсомолку и что я являюсь партизанкой.

Я подтвердила это. Сказала ей, что являюсь представителем опергруппы бригады "Дяди Коли" и что непосредственным моим руководителем является Иван Федорович.

На этом фоне я обрисовала ее роль, которую она может сыграть, работая у Кубе. Договорились встретиться на следующий день 15.08 еще. Галя ожидала меня с нетерпением. Мы уже совместно изучали план действий. Изучали распорядок дня в доме Кубе, обязанности каждой девушки, работающей у Кубе в услужении. Совместно с Галей, при этом присутствовала ее сестра Валя, начертили план внутреннего устройства в доме Кубе. Я предупредила ее, что теперь каждое ее движение, каждое слово должно быть осторожным, строго обдуманным.

Я заметила, что Галя с Валей часто испытывают небольшие материальные затруднения. Располагая специально денежными средствами, я предложила Гале, что ее очень обидело. Она сказала, что для родины она сделает, что надо, без денег.

Участницы операции "Возмездие" (слева направо): Мария Осипова, Надежда Троян и Елена Мазаник.

В течение от 18 августа до 29 августа приходилось успокаивать Галю, обещать ей, что скоро будут медикаменты. Галя была уже настолько подготовлена для выполнения задачи, что торопила сама меня и она уже не удовлетворялась тем, что убьет одного Кубе, вместе с ним хотела еще убить человек 10-15 генералов, а это было возможно.

11 сентября я была уже у Гали. Но здесь произошел случай, очень помешавший нам. В СД произошел взрыв и это вызвало чрезмерное недоверие и осторожность всех немцев. То же самое было и в доме Кубе. Следующая встреча состоялась в воскресенье 19 сентября. Галя заявила, что "папа" неожиданно уехал и приедет, вероятно, к пятнице.

Во вторник 21‑го в 7 часов вечера я была на квартире у Гали. Дома Гали не было. Соседи сказали, что Вали тоже нет, так как приходила от Кубе девушка и спрашивала Галю. В ночь на 22‑е произошел взрыв. Я в это время была в Минске. При выезде из Минска я два раза была задержана. Знание немецкого мне помогло, и я была свободна. Приехала на базу и доложила, что Кубе убит, кем не знаю, но думаю, что нашей Галей Мазаник.

Как впоследствии оказалось, Кубе был убит именно Галей, миной, полученной ею от других лиц. Несмотря на это, я твердо заявляю, что инициатива в обработке Гали на убийство Кубе, упорная и настойчивая психологическая подготовка ее принадлежит мне, что я делала под руководством Ивана Федоровича.

13.10.43.

Троян (Канская)

Фотографии из книги Н. Долгополова. "Надежда Троян". Издательство "Молодая гвардия". 2016 год..