Исследователь об избиении подростков на Урале: «Субкультуры стали черной дырой»

Многие комментаторы утверждают, что подобные случаи – черта новейшего времени. Так ли это? Можно ли говорить, что подростковой жестокости стало больше или меньше? — Подростковая агрессия, если оглянуться в обозримое прошлое, существовала всегда и шла рука об руку с недостаточно развитой эмпатией (это чувство сопереживания, умение представить себя в чужой «шкуре»). Но сегодня это явление усугублено двумя причинами. Первая причина: юношеские субкультуры, в которых преимущественно формируются молодые люди, сознательно вытесняются из сферы общественного внимания. Некоторые из них (АУЕ* – арестантско-уркаганское единство, зацеперы) внесены в перечень организаций, деятельность которых запрещена в России. Другие замалчиваются. Социализирующие общественные организации через систему грантов и госзаказов переводятся на проекты, связанные с патриотикой. Но от этого субкультуры (тематические молодежные ассоциации как с общественной, так и с антиобщественной направленностью) никуда не исчезли. Некоторые из них приобретают более уродливые формы, нежели если бы они были на «свету». Субкультуры стали «черной дырой». Что там происходит – сейчас никто не знает. Лишь изредка, по «горизонту событий» (по фактам, похожим на тот, что продемонстрировал Сухой Лог), мы можем догадаться, какие страсти там кипят. В маленьких городках, подобных Сухому Логу, выбор у подростка невелик. Там, как правило, царят сейчас ОФники, представители «околофутбола» (ОФник – это и есть сокращение от «околофутбола»). Эта якобы болельщицкая организация вобрала в себя некоторые нормы разгромленного АУЕ*. Эта организация готовит «бойцов», якобы для стычек с болельщиками других спортивных команд. Но, если честно, в самоорганизацию этих юных «боевиков» верится с трудом. Вспоминается слаженная криминализированная система, которую на основе подростковых peer-групп отладили в 1990-е годы профессиональные бандюганы (перечитайте Юрия Щекочихина «Лев прыгнул»). Тогда с подростков собирали денежную дань, прикрываясь нормами субкультуры (и финансово наказуемыми нарушениями этих норм). Одна из основных форм социализации сегодняшних ОФников – забивы. Это когда стенка на стенку. Именно там бьют лежачего, ногой – по голове, по печени и т.д. Забивы устраиваются не только с болельщиками чужих спортивных команд, но и между своими – для тренировки бойцовских качеств. У ОФников – свои нормы, ценности, правила поведения, вступительные ритуалы, наказания за «предательство». В таком же маленьком городке, как Сухой Лог, я записал не так давно жаргонизм «фронтовик». Это, с подросткового языка, тот, кто сменил компанию, гулял с одними ребятами, перекинулся к другим. В рамках запрещенного ныне АУЕ* это было «преступлением». Меняя компанию, подросток уносил с собой секреты прежней компании. И это, с точки зрения подростка, было наказуемо (и физически, и материально). Сейчас некоторые правила околокриминальных субкультур перешли в другие сообщества, отчасти – к ОФникам. Что же произошло тогда в Сухом Логу? — Чтобы ответить на вопрос, нужно оперативно мониторить субкультурную ситуацию, пользуясь наработанными в 1990-е годы методиками. Нужно выявлять, по каким законам живет там отрочество. Все эти нормы, ценности, образцы поведения, кумиры стремительно меняются в деталях – и мониторинг должен быть регулярным. Чтобы противостоять антиобщественной субкультуре, нужно знать, чему оппонировать, каким принципам организации, каким идеям, каким эмоциональным «узлам». Когда-то мы в Детско-молодежной общественной организации юных корреспондентов Свердловской области такие мониторинги проводили вместе с подростками. И ежегодно выпускали сборники, отражая текучую субкультурную реальность в Свердловской области. Потом нам перекрыли кислород, перестали финансировать этот проект. И вместо знакомства с точными характеристиками субкультурных групп в Сухом Логу и их взаимоотношений, общество теперь гадает: что же там произошло, вроде столько денег в патриотизм вбухали. В агрессивных, деструктивных субкультурах значима каждая деталь. Чтобы понять, что произошло, нужно видеть всю картину (субкультура – это такая же сложная самовоспроизводящаяся система, как общество в целом). Нужно понимать, что происходит на границах субкультурной «группы сверстников». Все, кто не попадают в ряды «офников» – «тапочники». Презренные «тапочники». Чувствуете? Это уже наметившийся конфликт. А есть еще «шавки». («Мы так называем тех, кто без оснований надевает на себя «околофутбольные» вещи, кто называет себя «правым». Таких ультрасы не любят»). И таких конфликтов, таких линий разлома там десятки. В некоторых группах ОФников «западло» отказаться от «стыка». Стык – это драка, когда двое-трое на такой же численности группу, или один на один (забив, напомню, это драка между большими группами, в 10-20 человек). Эти стыки и забивы ежедневно происходят на просторах России, в больших и особенно в маленьких городах (где подростку нечем заняться, точнее – хочется заняться чем-то «острым», будоражащим нервы). Я так много говорю про ОФников, потому что для «нормального» подростка – это сегодня основная угроза и боль. Кстати, чтобы скрыть подростка, который давал мне интервью по поводу современного ОФничества – мне пришлось приложить невероятные усилия. Это было необходимо, чтобы уберечь его от «наказания». Ни одного представителя субкультуры я так не «шифровал». С полицией отношения у носителей этой субкультуры еще суровее. Контакты не приветствуются, хотя «делюга» (уголовные правонарушения) тоже не поощряются. Этот жаргонизм – делюга – тоже пришел к ОФникам из криминального. Как и словечко «пообщакаемся» (надо ли расшифровывать?). Вторая причина подростковой агрессивности более общая. Она кроется в современной культуре. Современные культуртрегеры часто работают в жанре «монолог антигероя». Монологи произносятся от лица ущербных, больных, не верящих ни во что людей («Справедливость – это фантом / Поверь, ты видать, начитался романов…»). Для эстетически развитой личности – не проблема разобраться, от какого лица звучит такой рэперский текст, сопоставить его с другими произведениями искусства. Но если человек с детства не научен читать, ходить в картинные галереи, слушать классическую музыку – для него «монолог антигероя» звучит как дополнительные нормативные позиции в собственной агрессивной субкультуре. Эти «монологи героя» инкорпорируются во внутренний мир подростка, растворяя все другие общезначимые нормы. Характерны ли подобные инциденты только для небольших городов? Если да, то почему? — Да, характерны. Сегодня в маленьких городках есть спорт, есть секции и кружки. Этого не отнимешь, здесь государство постаралось. Но этого недостаточно. Подросток хочет самостоятельности, риска, «проектов» с непредсказуемым финалом, поскольку и его взросление – такой же «непредсказуемый» проект. А разного рода «грантовые» мероприятия скучны, как правило, казенны, абсолютно предсказуемы. Их организуют в большинстве своем женщины, и для мальчишеской социализации это вызов. Парни ищут других лидеров и находят их у «ОФников», в лице «командиров». Эти лидеры авторитарны, они ненамного старше своих подчиненных, они смелы, они умеют драться, они не боятся боли – ну и так далее. За какие «провинности» подростки могут настолько жестоко избить сверстников? — Я сказал об этом чуть выше: «измена» своей группе, необоснованные претензии на смену статуса в группе (вчерашний «тапочник» пытается командовать ребятами-ультрас), «незаконное» присвоение дифференцирующих внешних признаков («шмот», то есть «говорящая» одежда). Есть целая череда наказаний: от материальных, связанных с выплатой денежных «штрафов», до физических – избиения. По данным прокуратуры, в избиении могли участвовать до 15 человек. Почему такое большое количество подростков соглашается присоединиться к жестокости – ведь трудно предположить, что все они имеют какие-то отклонения? Как можно оградить своих детей от подобного? — Субкультурная группа живет по нормам, правилам, принципам своего «подросткового племени». Эти нормы и ценности превыше всего остального. Чтобы вырваться из объятий такой деструктивной субкультуры, требуется немалое мужество, а как правило – и помощь взрослых. И здесь ясно, как велика роль семьи. Родители вынуждены сами проводить свои «мини-мониторинги» местных субкультур. Они должны быть интересней, значительней, мужественней любого «околофутбольного» лидера. И конечно, в их силах – научить «правильно» воспринимать современную культуру, не буквалистски радоваться любому новому «хейтерскому» образу, а видеть в нем лишь познавательное отражение многосложной картины мира. * АУЕ — экстремистская организация, запрещена в России Фото: Olga Sokolova/Global Look Press