Нижегородский театр драмы предложил по-новому взглянуть на подвиг Минина и Пожарского
Огонь, гигантский колокол, звенящие и падающие с высоты на сцену цепи – сцены спектакля «Смута» в театре драмы производят неизгладимое впечатление. А огромный символический крест, который то становится помостом для действия, то служит эшафотом и отсылает к Голгофе, становится главным символом постановки. 12+ Курс истории В спектакле занята почти вся труппа. И это неудивительно, ведь здесь показана вся история смутного времени – непростого периода, когда власть постоянно переходила из рук в руки. Правда, зрители, которые не очень знают историю, не всегда успевают понять, что же происходит и кто стал очередной жертвой гонки за властью. Годуновы, Шуйские, Лжедмитрии, Ляпунов, Трубецкой, Заруцкий, Романовы – как стёклышки в калейдоскопе меняются герои, рассказывая страшную повесть междоусобиц и… своих смертей. Режиссёр спектакля Геннадий Шапошников причудливо тасует колоду самых ярких летописных страниц. И чтобы не потерять нить повествования, перед походом в театр желательно освежить в памяти вехи Смутного времени. Актёрам непросто показать всю подноготную своих героев за несколько минут на сцене. И тут на помощь к ним приходят художники. Авторы подчёркивают, что спектакль – не реконструкция эпохи, а попытка художественного осмысления сложной и неоднозначной темы. Под крестом Художник по свету Сергей Скорнецкий создал настоящее чудо. Алые всполохи и ледяной синий свет, заливая пространство сцены и сменяя друг друга, производят потрясающее впечатление и невольно рождают у зрителя чувство тревоги. Безукоризненны и великолепны не только сценография, но и костюмы Бориса Шлямина. Для одежд героев он использовал десятки настоящих волчьих шкур. И ассоциация с волчьей стаей, в любой момент готовой растерзать каждого, кто окажет сопротивление, настолько сильная, что пробирает до дрожи. На фоне этого – «Та, что обрывает нити» – Смерть. Не привычная старуха с косой в чёрных лохмотьях, а элегантная дама в белом и в чёрных очках. Этот образ – отголосок булгаковского демона войны Абадонны, который снимал очки, чтобы убить виновного.Людмила Штепанова в этой роли становится королевой мира. Вкрадчивые интонации её голоса страшнее воплей и рыданий. Именно так, мягко и незаметно, подбирается к людям смерть, добивая беспомощных и толкая на безумства сильных. И уже не удивляешься, что Минин, которого обычно представляют деятельным и решительным, как школьник слушает её, всё больше и больше погружаясь в размышления и сомнения. Сергей Блохин в роли Минина создал образ неуверенного в себе человека, постоянно размышляющего и ищущего выход из безвыходной ситуации. Сомневался ли Минин? Каким он был на самом деле? Сегодня никто не скажет точно. Летописи скупы и дают лишь обрывки знаний. Да и те можно трактовать по-разному. И эти обрывки режиссёр сплетает в тонкое кружево, которое рвётся от малейшего натяжения нитей жизни. История в лицах Далёк от классического прочтения и образ князя Пожарского. Перед зрителем он предстаёт не воином в сверкающих доспехах, а усталым человеком, после ранения готовым удалиться от суеты и спокойно доживать свой век. Он не поддаётся на пламенные уговоры Минина и уходит… чтобы потом вернуться и исполнить свой долг перед страной. Эти колебания, безупречно отыгранные Александром Сучковым, придают Пожарскому достоверности и человечности. И зритель вместе с Мининым искренне радуется его возвращению. Сильный образ патриарха Гермогена создал Валерий Никитин. Его беседа с Мининым раскрывает мотив подвига, на который готовы истинные сыны Родины. И не только подвига Минина, но и подвига самого Гермогена, готового безропотно встретить смерть.Яркая роль Марины Мнишек досталась Марине Львовой. В отличие от остальных персонажей режиссёр дал ей возможность показать в деталях судьбу своей героини от влюблённой девушки, превратившейся в самую влиятельную женщину страны и упивающуюся этой властью, до женщины, пережившей смерть всех, кто был ей дорог. Любила ли она самозванца? Кто знает… Судя по спектаклю, любила. Тем страшнее её судьба. В финале, когда она проклинает Романовых, становится действительно страшно. И режет слух современное «ничего личного» в устах матери нового русского царя – Марфы Романовой, безжалостно убившей сына Мнишек, чтобы её собственный ребенок взошёл на престол. Эпоха кончилась. Но что будет потом.
