Актриса Леся Шестовская: «Театр на Юго-Западе - одна большая семья»
С актрисой Театра на Юго-Западе Лесей Шестовской мы договорились о встрече в её любимом парке «Никулино». Побывали в храме Архистратига Михаила, покормили птиц, даже с горки покатались. И конечно же, поговорили о её родном театре – гордости не только Западного округа, но и всей Москвы, на спектакли которого билетов не достать.
Это сегодня Леся Шестовская хорошо знакома театралам по спектаклям «Ромул Великий», «Зойкина квартира», «Кабала святош», «Портрет Дориана Грея» и многим другим. А когда-то первые шаги на сцене она сделала именно здесь.
«ОНИ НЕ ИГРАЛИ – ЖИЛИ!»
Фото: Кирилл Журавок
– Леся, а как вы попали на прославленную сцену Театра на Юго-Западе?
– Я окончила Высшее театральное училище имени Б. Щукина. Начала играть в Студии сценических искусств А. М. Кравцова. Прошла прослушивание во МХАТ Татьяны Дорониной, начала ходить на репетиции. В это время моя однокурсница попросила помочь ей в показе в Театре на Юго-Западе. Она этим театром бредила и хотела служить только там, а я, к своему стыду, ничего не знала о нём. Слышала только, что там работает знаменитый актёр Виктор Авилов.
И вот мы пришли – после МХАТа сцена показалась малюсенькой. На рядах сидят «комиссия» и какой-то лысый мужик. Показали мы наш скучный отрывок. «Комиссия» молчит. И вдруг мужик говорит мне: «Можешь покричать?» Я сразу же закричала: «Ааа!» Он даже не засмеялся, а заржал и говорит: «Кричи: «Наша Таня громко плачет». Потом попросил меня почитать любой монолог, спеть, станцевать. Мужик был такой обаятельный, что выполнять его просьбы мне было одно удовольствие. А ещё мы почему-то много смеялись. Потом стали обсуждать «Бориса Годунова» в Малом театре. И я влюбилась в этого человека. В его потрясающую улыбку, в его поразительно голубые глаза. В его необыкновенно заразительный смех. Это был Валерий Романович Белякович.
«Дракула», режиссёр В. Белякович. Фото: пресс-служба Театра на Юго-Западе
На репетиции во МХАТ я больше не пошла. Белякович взял меня в свой театр. И это было счастье. Это был мой театр. И сейчас это мой театр. Белякович мне сказал ходить на спектакли. Первая постановка, которую я тут увидела, была «Три цилиндра». И тут я окончательно умерла. Сцена оказалась огромной, актёры – все боги. Они не играли – жили!
ПЕРВЫМ БЫЛ «СОН»
– А каким стал первый спектакль с участием Шестовской в Театре на Юго-Западе?
– Моя первая роль здесь – «Сон в летнюю ночь». Я до сих пор играю в нём фею. Репетировали всего месяц. Никакого застольного периода, когда происходит читка пьесы. Сразу на ногах. Очень хорошо помню первую репетицию. Я и ещё одна новенькая, Илона Барышева, сидим на рядах. Играет музыка. Валерий Романович кричит: «Идите все на сцену! Живите под музыку!» Актёры пошли, мы с Илоной сидим, и Олег Задорин, один из основателей театра, нам говорит: «Идите тоже!» Ну и выпихнул нас. Миша Докин тоже очень помогал, подшучивал, веселил, вовлекал в процесс. И Анатолий Николаевич Лопухов, наш звукач прекрасный (теперь его нет на этом свете…) тоже очень поддерживал! Я чувствовала, что всё в этом театре пропитано любовью, все были одной семьёй. А ещё я чувствовала дикую ответственность. Было совершенно нереально их подвести.
– Какие спектакли были потом?
– «Страсти по Мольеру» – там я играла Люсинду и Марианну. И почти сразу был ввод в спектакль «Дракон» на роль Эльзы. Вот здесь началась настоящая школа Юго-Запада. Как правильно встать в свет, как общаться с партнёром через зал. Авилов, Гришечкин, Сергей Белякович, Коппалов, Боча (Ирина Бочоришвили. – Ред.), Ванин, Галкина, Докин – все «старики» учили, как жить на сцене Юго-Запада. Когда меня вводили в «Дракона», накануне Виктор Васильевич Авилов остался со мной после спектакля ночью в театре и сыграл со мной весь спектакль, за всех. На другой день я была готова – репетиция была в день спектакля. А через какое-то время ко мне подошли Галкина и Авилов и сказали, что хотят, чтобы я ввелась в легендарного «Мольера» на роль Арманды. Я была в шоке. Я смотрела этот спектакль несколько раз, и каждый раз это было потрясение. После первого спектакля я подошла к Авилову и долго не могла ничего сказать. Просто молча обнимала его. Я счастлива, что это было в моей жизни.
Фото: Кирилл Журавок
«БЕЛЯКОВИЧ НЕ ТЕРПЕЛ ФАЛЬШИ»
– Как проходили репетиции легендарного режиссёра Театра на Юго-Западе Беляковича?
– Валерий Романович давал толчок, направление, энергию роли. А ты сам должен был наполнить её жизнью. Белякович не терпел фальши, его коробило от неверных интонаций. Тогда он мог и пульнуть чем-нибудь на сцену. (Смеётся.) Иногда и крепкие слова употреблял, но потом всегда извинялся и говорил, что это не он, а Космос через него разговаривает. А это так и было. Он и сам – Космос. Наш нынешний руководитель Олег Леушин, конечно, мягче. Когда Белякович ушёл в Театр им. Станиславского и оставил Олега худруком, Олег поставил несколько спектаклей – «Люди и джентльмены», «Любовь и голуби», «Портрет Дориана Грея», «Дозвониться до дождя». Это было так удивительно, он вёл репетиции по-романычески, но так мягко и нежно. Какое-то удивительное сочетание. Кайф, я бы сказала! Уникальность нашего театра в том, что в нём происходит колоссальный взаимообмен энергиями актёров со зрителями. Белякович как-то сказал, что публика – это женщина, а актёр – мужик, и он должен женщину возбудить и оплодотворить. Зритель не может оставаться равнодушным. У нас в театре идёт спектакль «Фотоаппараты» по пьесе Петра Гладилина. Я там играю Машу. Это гениальная постановка! После премьеры Гладилин сказал: «У вас на Юго-Западе играют для каждого зрителя, глаза в глаза, сердце в сердце, душа в душу». Я думаю, что дело не в камерности, я была в других маленьких театрах. Этот волшебный эффект очень редко испытывала.
«Собаки», режиссёр В. Белякович. Фото: пресс-служба Театра на Юго-Западе
– А публика какая в знаменитом театре?
– Я считаю, что самая лучшая публика – в нашем театре. Мне вообще кажется, что мы – одна большая семья. В наш театр часто приходят люди в моменты душевных катаклизмов. И говорят, что вылечиваются. Я знаю много таких историй. Это очень личное.
Фото: Кирилл Журавок