"Самый сложный — детский поиск": как дайверы и водолазы ищут пропавших

Не найден — жив

— По профессии я экономист, одно из моих хобби — подводное плавание. Я еще в армии пробовал погружаться с аквалангом. Переехал в Москву и выучился на инструктора по подводному плаванию. На одной из обучающих программ познакомился с руководителем "Добротворца" Кареном Агамаляном, — рассказывает Евгений Шлыков, руководитель направления "Старшие поисковых групп".

Карен попросил Евгения помочь с организацией мероприятий по очистке водоемов. Ежегодно подводные охотники, дайверы и водолазы собираются и очищают водоемы. Все это происходит на добровольных началах.

— Позже он рассказал мне о возможности помогать: искать пропавших людей. Я согласился. И стал погружаться не для собственного удовольствия, а чтобы помочь другим. Я в команде около четырех лет, — говорит дайвер.

Заявки в "Добротворецъ" могут приходить от добровольного поисково-спасательного отряда "ЛизаАлерт", различных служб или на номер горячей линии 8−800−100−81−54. Дальше заявку в работу берет координатор, собирает дополнительную информацию. Предает ее старшим поисковых групп. Набирается команда, оборудование, и группа выезжает на место.

Под каждый вызов специалисты подбираются отдельно. Подводный охотник (они ныряют с задержкой дыхания и могут просмотреть береговую линию), оператор эхолота, судоводитель, оператор дрона, дайвер или водолаз. Старший на месте проводит брифинг, все получают задачи, и начинается поиск.

— Я не веду свою личную статистику по количеству поисков. Потому что поиск отнимает много сил, не только физических, но и эмоциональных. Если я буду пропускать каждую историю через себя, вспоминать, считать — то очень быстро получу выгорание, — считает Евгений.

В отличие от других поисковых отрядов, где вероятность найти пропавшего человека живым высока, "Добротворецъ" чаще сталкивается с трагедией. Поэтому слова "не найден" звучат для них иначе и воспринимаются с надеждой. Не найден — значит, возможно, жив.

— Если мы ищем потенциально погибшего человека, то его лучше найти, чтобы родные могли проститься. А если мы участвуем в поисках пропавшего и наша группа должна исключить вариант утопления, то лучше не найти. Бывают редкие исключения: в Вологодской области наш водолаз нашел мальчика в болоте живым, — рассказывает волонтер. — Мы работаем и даем заключение, что человека в водоеме нет. Это очень важно, потому что дает силы и энергию поисковикам на берегу. И надежду родным.

На поисках в Смоленской области, где пропала девочка, которой не было и двух лет, группа "Добротворца" исключила ее нахождение в воде. И это тот случай, когда было важно не найти, чтобы поисковики сосредоточили внимание на других вариантах. На четвертый день девочку нашли живой.

— Конечно, мы не можем дать гарантию, что человека сто процентов нет в воде. Поисковики в лесу проходят мимо лежащего и могут не заметить его. Под водой видимость ограничена и часто приходится работать наощупь. Темно, холодно — никакого удовольствия нет. Зачем мне это? А кто будет это делать? Нас, таких поисковиков, единицы. Бывает, устал, возвращаешься после работы домой, и вдруг — поиск. Выезжаешь, потому что больше некому, — говорит Евгений.

Отделения "Добротворца" есть не только в Москве и области, но и в Иванове, Владимире, Орле, Санкт-Петербурге — почти по всей стране. Но людей всегда не хватает.

— Как правило, дайверское и водолазное снаряжение у каждого свое. Оно дорогостоящее и подбирается индивидуально. Мы обеспечиваем баллонами с воздухом, грузами для погружения. Какое-то оборудование закупаем на гранты или средства спонсоров. Например, двигатели для лодок или эхолоты, — рассказывает Евгений. — Главное, конечно, люди, волонтеры. Мы стараемся адаптировать знания пришедших специалистов к поисковым мероприятиям, научить.

Основной причиной гибели на воде Евгений считает нарушение правил безопасности. Рыбаки на катерах без спасательных жилетов, управление лодкой в состоянии опьянения. Зимой и весной — нахождение на тонком льду. Дети без взрослых в воде.

— Был поиск ребенка в природной среде, ночью похолодало. Я спал в машине, и пришлось даже завести двигатель, чтобы согреться. Расстроился, потому что шли не первые сутки поиска девочки: слишком холодно, наверное, ребенок погиб. На следующий день мы осмотрели все водоемы и поехали домой. И в это время нам сообщили, что ее нашли живой! А ведь она была только в платье и сапогах. Настоящее чудо! После этого я стал верить, что детей нужно искать до тех пор, пока не найдешь. Часто они справляются там, где погибают взрослые.

Нам важно поставить точку

— Несколько лет я была волонтером отряда "ЛизаАлерт", активно принимала участие в направлении "Беспилотная авиация". Периодически к нам поступали заявки от "Добротворца". Чтобы понять, как лучше взаимодействовать операторам дронов и водолазам, пошла учиться на координатора поисков. Стала работать и с "Добротворцем". Почти год я помогаю с поисками, организовываю учения, — рассказывает Ольга Воробьева, координатор.

Результат поиска для "Добротворца" практически всегда предсказуем. Ольга тоже говорит, что всем важно поставить точку.

— "Найден, жив" для водолазов очень редкое явление. Раньше мы говорили, что такого вообще не случается, но не так давно впервые за четыре года существования группы был найден живой ребенок, — говорит Ольга. — Очень важно для самих заявителей, чтобы мы нашли пропавшего. Это трагедия, но необходимо, чтобы у родственников не было ложных надежд. Такая надежда "съедает" людей, мешает жить дальше.

— Самый сложный — детский поиск, — считает Ольга.

Одной из сложных стала история троих детей, пропавших в Смоленске. Два мальчика-близнеца и их друг пошли по практически растаявшему льду. Погибли. Один мальчик не найден до сих пор.

Другой случай: мальчика-дошкольника привезли на лето к бабушке. Пошел гулять с другом к реке, случайно уронил обувь в воду, стал доставать и утонул. Все произошло на глазах второго ребенка.

— Мы повторяем, что нужно быть внимательным к себе и родным, помнить о безопасности. Повторять с детьми правила поведения на воде. Детские лекции по безопасности пока проводит только Ивановское отделение. Такие занятия должны быть регулярными, — считает волонтер.

Бывают случаи, когда специалисты "Добротворца" вынуждены отказывать заявителям. Есть водоемы, где водолазы и дайверы погружаться не могут. Например, реки с очень быстрым течением. Или МЧС не дает разрешение на работы, потому что место опасное.

— Волонтеров всегда не хватает, а у нас особенно, потому что нужны редкие специалисты. Нужны навыки, подготовка и оборудование. Нас мало, и мы всегда очень рады, когда к нам приходят единомышленники из любого региона. Есть и направления, к которым можно присоединиться без специальных знаний. Например, координаторов мы обучим с нуля. Единственное условие — возраст от 18 лет, — говорит Ольга.

Вера Костамо