«Мы несём за них ответственность до самой старости»: Елена Ханга об отношении родителей с повзрослевшими детьми

Где находится тонкая грань, когда в отношениях с подростком родителю необходимо настоять на своём, а когда услышать его?

Отдавать в спорт или школу, где ребёнка ждёт большое будущее, но он не хочет? Как заставить окончить ВУЗ и получить диплом, если ребёнку это не нужно, и он хочет бросить учёбу?

Бывает ли выбор родителя неверным?

Сегодня мы говорим об этом с журналистом и телеведущей Еленой Хангой.

Елена Ханга. Фото vk.com/elenakhanga

Елена Ханга – журналист, теле- и радиоведущая, покорившая российских телезрителей мягким женственным обаянием и острым умом. Наиболее известна как ведущая популярных телешоу «Про это» и «Принцип домино». Выпустила книгу «Про всё», посвящённую в значительной степени выяснению своих родовых и этнокультурных корней. В 2007 году вместе с Олегом Вакуловским опубликовала детектив «Третье пророчество».

Елена воспитывает дочь, Елизавету-Анну, названа в честь тренера по теннису Анны Дмитриевой.

О сложностях взаимодействия с детьми, о воспитании, образовании и любви сегодня она поделилась с нашими читателями.

Елена Ханга с дочерью Анной. Фото vk.com/elenakhanga

Интервьюер – руководитель журнала Colady Наталья Капцова.

Елена Ханга: Вне всякого сомнения – мама. Я очень её уважала, считала успешной и хотела быть похожей на неё. Поэтому я не только стремилась делать как она, но и слушалась её во многом.

Моя мама в детстве ходила в музыкальную школу, а также играла в теннис и была чемпионкой Узбекистана. А когда мне было 9 лет, то она и меня отдала в теннис, а я даже ни секунды не сопротивлялась – мне это безумно нравилось. Правда, до этого она меня заставила заниматься музыкой. Я только позже поняла почему.

Хотела бы объяснить, почему некоторые дети проживают такой путь. Мои бабушка и дедушка эмигрировали из США в Советский Союз. Причина была в том, что дед был афроамериканец, а бабушка белокожая.

Они понимали, что их будущий ребёнок – метис, и он не сможет получить нормального образования в Америке, ведь в стране разгуливал расизм, да и денег у семьи не было. А в России у них бы всё получилось. Мой дедушка, когда родилась моя мама, сказал: «Я хочу, чтобы моя дочь получила здесь такое же образование, которое в Америке получают белые люди».

А это набор простой – хорошая школа, музыкальное образование, прекрасная няня и теннис. У моей мамы няня была актрисой театра, а школа, музыка и теннис дополнили идеальный дедушкин набор.

Елена Ханга с мужем, мамой и Папой Ли с Марин. Фото vk.com/elenakhanga

Когда я родилась, моя мама на подсознательном уровне следовала тому же совету. Только няни не было, а так – школа, английский, музыка и теннис. Когда моя дочка родилась, произошло то же самое – хорошая няня, потом у неё была лучшая учительница музыки, затем она пошла в английскую школу, а затем и на теннис. Кстати, играла она в ЦСКА, как и я 40 лет назад.

Получается, мы следуем совету наших родителей. Дети ещё не понимают, чего они хотят. Они и про большинство увлечений не знают. Цель и долг родителей – дать возможность ребёнку попробовать всё. Не получилось в теннисе, отдай в шахматы, не получается там, попробуй отдать в балет и т.д. Но у нас, у родителей, всё равно есть свои желания и несбывшиеся мечты, комплексы, которые мы за счёт детей стараемся компенсировать.

Елена Ханга: Я ненавидела музыку. Просто ненавидела! Бедная Сара Львовна – мне сейчас перед ней так стыдно. Я очень не любила музыку. Но мама сказала: «Нравится, не нравится, ты должна знать нотную грамоту. Может, в консерватории ты не будешь выступать, но какие-то вещи играть обязана».

Но я ей благодарна за то, что она меня заставляла. Когда я пошла в университет, я поняла, что безумно хочу стать оперной певицей. И мне наняли репетитора. Я по вечерам занималась и компенсировала то, что недополучила в детстве.

Родители хуже не сделают. Другое дело, что родители из-за того, что очень хотят, чтобы дети состоялись, могут «передавить» ребёнка, и испортить ему детство. И это моя, в частности, ошибка. У моей мамы этого не было. Тут необходимо чувствовать грань.

Мамина подруга говорила: «Моя дочь хоть пятым лебедем в «Лебедином озере», но в Америку поедет». И эта девочка мучилась страшно. С 4 лет уроки балета вопреки желанию ребёнка – это просто издевательство.

Но, с другой стороны, ты никогда не станешь хорошей балериной, если у тебя не будут стёрты ноги в кровь. Это просто невозможно. То же самое вам скажет скрипач. Конечно, этому ребёнку обидно, что он играет на скрипке, а за окном ребята гоняют в футбол. Ему тоже хочется играть в мяч, а родители заставляют по 6 часов играть на инструменте. То же самое делали папа Паганини и папа Майкла Джексона. И мы понимаем, что если бы их не заставляли – ничего бы из них не получилось. Сирена Уильямс, величайшая теннисистка – как её заставлял отец работать?

Талант – лишь 20% успеха. Остальное – работа. Поэтому нужно чувствовать грань – как не отнять у ребёнка детское счастье, но в то же время не пойти на поводу.

У меня есть пример. Одна моя родственница имеет двух дочерей. У обеих в детстве были кривые зубы. Было принято решение ставить брекеты. Одна девочка с удовольствием согласилась, а вторая закатила истерику. Мама решила второй не ставить. Прошло время, девочки выросли. У первой – ослепительная улыбка, открытый характер, жизнь бьёт ключом. А вторая всю жизнь стеснялась своих зубов и была зажатой. Она задала маме вопрос: «Почему ты мне не поставила брекеты?» На что получила ответ: «Я хотела, но ты мне не дала». Тогда дочь сказала ей: «Как ты могла слушать пятилетнего ребёнка? Ты же мне всю жизнь испортила!»

Вот эта самая грань. Мама не должна была идти на поводу.

Елена Ханга. Фото vk.com/elenakhanga

Елена Ханга: Мне кажется, что это должно быть с грудничкового возраста. Причём я не такая. Я сумасшедшая, я тревожная, я больная на всю голову мама. В хорошем смысле этого слова. До сих пор звоню и спрашиваю: «Ты дошла? Ты пришла? Ты поела?»

Мне уже подруги говорят, чтобы я старалась себя контролировать и отпустила ребёнка во взрослую жизнь. Но я понимаю, что надо было прививать ему ответственность и отпускать самой именно с самого раннего возраста.

Другая тема – амбиции. Эти амбиции ты никогда не воспитаешь, если ребёнок с самого детства не будет сам принимать решения и добиваться того, чего хочет.

Например, ребёнок хочет куклу. Что я делала? Я бежала в магазин и приносила эту куклу. Неправильно! Надо было сказать, что куклу надо условно «заслужить». Или по дому помочь, или мусор вынести и т.д. Или предложить подкопить карманные деньги.

Почему это важно? У ребёнка должно быть отложенное удовлетворение. Он должен понимать: чтобы достичь желаемого – нужно сделать какие-то шаги. И когда он получит желаемое, у него и счастья в три раза будет больше, и он научится планировать свои силы, оценивать возможности, время.

Когда он будет старше, ему этот навык пригодится. Обязательно нужно, чтобы ребёнок сам решал. Может быть, он вообще не согласится на эти условия, а значит, не очень-то и хотелось. Пусть он сам решает.

Елена Ханга: Я как мама считаю, что да, нужно. Что такое лишний вес? Это плохая привычка.

Я так в своё время боролась со свекровью. Она моей дочке постоянно подсыпала в чай много сахара, кормила вареньем, булочками. Я говорила, что это плохая привычка. Ведь пока ребёнок маленький, он это может быстро переработать, а когда она вырастет с привычкой постоянно есть круассаны – есть шанс, что у неё будут проблемы с весом и недовольством внешностью. Она станет несчастной, закомплексованной, полной девушкой. И в этом виноваты будем мы, родители, которые приучили её к такому питанию.

Поэтому сфера здоровья не обсуждается. И тут никакой демократии быть не может.

Елена Ханга. Фото vk.com/elenakhanga

Елена Ханга: Я считаю, что со своим ребёнком всегда можно договориться. У меня в доме и мама, и бабушка курили. Я сама им покупала иногда. Но я видела, как они кашляли, и понимала, что это удовольствие «ниже среднего». И бабушка говорила: «Никогда не кури, ты же видишь, как я мучаюсь». И я ни разу не пробовала, хотя могла в любое время.

Мне кажется, когда у тебя доверительные отношения с ребёнком, всегда можно всё объяснить. Другое дело – переходный возраст. Ты становишься врагом, и с этим нужно смириться. Я в своё время была в шоке просто! Моя дочь нажаловалась репетитору, что её мама «выбешивает». Это было в 12 лет. Я была так потрясена! А сейчас я с ней разговариваю, ей уже 20, она даже не помнит этой ситуации. Говорит не обращать внимания. А я тогда столько слёз пролила, что я плохая мать. Так что надо просто переждать этот возраст!

Елена Ханга: Я приведу пример. Может быть, я сделала тогда ошибку. Моей дочке нелегко давалась математика, и мы взяли репетитора. Я однажды спросила у него: «Что я ещё могу сделать?» На что он мне сказал, что лучшее решение – отказаться от репетитора. Как так, она же не сдаст?! И он тогда сказал: «Ну и пусть не сдаст, пусть останется на второй год. Это для неё будет большим уроком, нежели, когда вы её тянете». Мы, конечно, так не сделали. Но в целом он прав – пусть «ударится носом в грязь», но он поймёт, что она сам принимает решения, и сам за них несёт ответственность. Наверное, это правильно.

Елена Ханга: Ребёнку не надоест этот телефон. Сейчас такие игры увлекательные, что оторваться невозможно. Я думаю, что родители должны уметь заинтересовать. Если ты любишь читать, то ты должен привить своему ребёнку любовь к чтению. Я любила джаз и теннис, и я привила дочери любовь к этим занятиям.

Но надо прививать именно то, в чём ты сам разбираешься. Чтобы он видел, как у тебя горят глаза. Иначе ребёнку не будет интересно. Моя дочь первое время на теннис ездила с няней, и результатов не было. И я поняла, что няне теннис неинтересен! Она с ней о нём не говорит, не показывает, не рассказывает. И тогда на тренировки стала ходить я. Мы обсуждали всё! И она втянулась! Ей надо показать, что она часть этого мира. И речь сейчас не только о теннисе.

Обязанность родителей – так заинтересовать ребёнка, что он не будет хотеть курить и выпивать. А надеяться на то, что ребёнок наиграется в телефоне – бесполезно!

Елена Ханга. Фото vk.com/elenakhanga

Елена Ханга: Это происходит из-за того, что нет альтернативы. Нечем заменить. Вот и всё. Это как жвачка. Мы её жуём не потому, что она вкусная, а потому что делать нечего. А была бы вкусная еда под рукой, мы бы лучше её ели. Всё просто!

Елена Ханга: Когда я училась, на факультете журналистики МГУ была «Школа юного журналиста». С 8 класса мы туда ходили и с нами занимались старшекурсники, давали нам задания. И за эти два года мы понимали, нравится нам это или нет. Многие в итоге не стали поступать, потому что поняли, что это им не надо.

К сожалению, сейчас часто встречается ситуация, когда ребёнок не знает, куда идти учиться. Тогда родители делают выбор за него. «Пойдёшь туда, куда баллов хватит, или куда я скажу».

И это неправильно. Ребёнок потом сидит там 5 лет и не понимает ничего. А время уходит. Он потом ко второму курсу понимает, что это не его, а родители уже столько сил и средств вложили в обучение, что требуют закончить его и получить диплом. И вот он учится на юриста, получает диплом, приносит родителям его и заявляет, что любит выращивать цветы. И это ведь трагедия. Только некоторые, обладающие хорошей силой воли, пойдут действительно выращивать цветы. А остальные будут работать по той профессии, которую получили, через силу. С потухшим взглядом.

Поэтому я считаю, что если ребёнок понятия не имеет, чего он хочет, родители должны заранее отводить его в те кружки и занятия по интересам, которые есть в городе. Или водить по своим друзьям разной профессии. Я лично приходила к Лизе в школу и рассказывала о профессии журналиста, другие родители – о других. А ещё лучше, если было бы можно своих детей привести на работу. Пусть они присматриваются, наблюдают, думают. Или на летние каникулы отправить куда-то.

Когда я передачу вела, к нам приходила детвора. Толку от них, конечно, не было, но они за всем наблюдали. Смотрели, как происходит бэкстейдж, как ведущий готовится, как запись идёт. И они понимали: «моё или не моё». Если понравится, можно и на практику устроиться. Деньги тут не совсем важны, а важно, что они почувствуют, насколько они в этом заинтересованы. Мне кажется, это даже для страны выгодно было бы, чтобы дети осмысленно шли учиться. А не просто, потому что мама сказала.

Елена Ханга. Фото vk.com/elenakhanga

Елена Ханга: Это ведь очень легко сделать. Вот, например, взять класс, 30 человек. И у всех родители разных профессий. Неужели нельзя договориться, чтобы папы или мамы приходили на классные часы и рассказывали о своей профессии? Или экскурсии. Тоже вариант. Было бы здорово.

Елена Ханга: Нельзя точно сказать. Есть ведь и девочки, и мальчики. И они разные. Есть те, кто в 18 лет тихие и скромные, а есть те, кто уже в 14 самостоятельные, бойкие и дерзкие, которые уже сами решают. Точно сказать нельзя. Но я думаю, что нужно с самого раннего возраста делегировать ответственность понемногу.

Но не стоит забывать, что мы несём за них ответственность до самой старости. И если вы думаете, что я не контролирую свою двадцатилетнюю дочь, то вы ошибаетесь. Просто это немного другой контроль, другие вещи нас волнуют.

У меня дочь за океаном сейчас, и я не знаю, куда она ходит, где развлекается. Я каждый день ставлю будильник на 6 утра, чтобы с ней перед её сном поговорить. Всегда говорю ей: «Где бы ты ни была, ночевать только дома!» Делюсь секретом, как проверить, дома ли твой ребёнок. Она мне говорит, что уже легла, не будет включать свет, потому что очень устала. На что я ей отвечаю: «Очень хорошо, только покажи мне свой паспорт». А паспорт нельзя показать, потому что она не дома. Тут я её и подлавливаю. Смешно, конечно!

Елена Ханга: Я несу эту ответственность для себя, но это не значит, что я ей навязываю что-то. Здесь есть тонкая грань.

Если, например, моя дочь захочет выйти замуж за человека, который мне не понравится, то я не буду препятствовать. Я могу высказать своё мнение, но решать только ей. Я не хочу, чтобы спустя время мне говорили, что я сломала её жизнь. Я не буду брать эту ответственность на себя. Но если я буду видеть, что он нечестен, манипулирует, ведь со стороны виднее, то я обязательно об этом скажу. А дальше уже как захочет.

На портрете Елена Ханга. Художник Владимир Николаев. Фото vk.com/elenakhanga

Елена Ханга: У моих друзей прекрасный, талантливый парень растёт. Он отучился блестяще, но в день получения диплома он за ним даже не пошёл. Он сказал, что ему это не нужно, и он не собирается работать по профессии. Мы его и уговаривали, и обижались, но за дипломом он так и не пошёл. Он сказал: «Вы из советского времени, для вас важна корочка. Для вас идеал – диплом, кандидатская, работа, машина, квартира, дача. Мне это неинтересно. Сейчас всё по-другому. Мы можем снимать квартиру, где хотим, можем уехать куда хотим, заработать можем как хотим, даже на удалёнке. Никого не интересует стаж работы. И вообще, любите меня таким, какой я есть. Я счастлив быть таким. А вы будете счастливы тогда, когда заставите меня принять ваши условия счастья. А они у меня другие».

И на этих словах я сломалась. Ведь мы действительно ему навязывали свои идеалы и свои же страхи. И мы проиграли в этой схватке, он так и не получил диплом. Прекрасно зарабатывает, счастлив. А когда моя дочка робко затронула эту тему, я просто катком по ней прошлась. Разговоров не было, бросать учёбу даже не обсуждалось. Высшее образование нужно.

Хотя у меня есть пример, когда в семье айтишников растёт девочка, которой они не планируют давать высшее образование. Она неплохо владеет компьютером, и родители сказали, что обучат её самостоятельно, ведь у них знания точечные, профессиональные и без лишней воды. Мы, конечно, понимаем, что айтишник – это не врач и не инженер, и он может заниматься самообразованием легко и где угодно. Есть много профессий, где в принципе высшее образование не так и важно. Главное, желание и горящие глаза.

Зачем нужно высшее образование? В ВУЗах можно познакомиться с профессорами, обрастать связями. Но мы же понимаем, что и без этого можно обойтись. Поэтому всё зависит от того, кем ты хочешь стать и есть ли у тебя достаточно силы воли, чтобы заниматься самообразованием.

Елена Ханга. Фото vk.com/elenakhanga

Елена Ханга: У меня есть знакомый олигарх. У него две дочки. Одна – гигант мысли – умная, талантливая, разносторонняя. А вторая, младшая – «просто милая». И когда я с ним говорю об амбициях, он отвечает: «Я смотрю на свою младшую, она как подсолнух – лицом тянется к солнцу. Солнышко взошло, и она уже счастлива. Ей ничего не надо, деньги не нужны. Я ей куплю маленький цветочный магазинчик и образование высшее ей и не понадобится. Она счастлива и так. А старшая моя – глубоко несчастна. Из-за своих амбиций она ставит для себя высокие планки. Она их достигает, но всю жизнь она карабкается и тянется. И она счастлива только в очень короткие моменты, когда достигает очередной цели. Да, много денег, да, большой начальник. А счастья нет».

И он мне советует просто отпустить дочь и не мучить её. А я считаю, что ребёнку нужно дать возможность, чтобы у него было всё по максимуму. И если, имея это всё, она скажет мне, что ей это не надо, и она при этом будет счастлива, я не буду давить. Но это при условии, что она попробовала всё. А иначе, она просто не будет знать, что за пределами среднестатистической картины есть другие возможности. Что можно ходить в консерваторию, путешествовать и встречаться с принцем, например.

Ведь если не развиваться и не тянуться к лучшему, то и выберешь ты из своего окружения то, что придётся. А это совсем не счастье. Это единственное, что было вокруг тебя. Поэтому для меня важно было, чтобы ребёнок поступил в хороший университет, чтобы окружение было хорошее. Чтобы она смогла выбрать себе друзей и мужа таких, чтобы интересы совпадали, перспективных и стремящихся.

Ребёнку нужно дать право выбора, но если вы заранее предоставили ему максимально число вариантов. А дальше пусть выбирает, что захочет!