И как она связана с ментальным здоровьем
Гениев часто считают безумными — ведь они предлагают и делают то, что не приходит в голову большинству людей. Но действительно ли гениальность и безумие связаны? И что вообще делает людей гениями? На эти вопросы пытается ответить психиатр и нейробиолог Нэнси Андреасен. В статье для The Atlantic она рассказывает, правда ли творческие люди чаще сталкиваются с ментальными расстройствами, можно ли исследовать креативность и чего мы о ней пока не знаем. Публикуем сокращенный перевод.
#note1 {display: none;} .block { background: #f5f5f5; border: 0px ; text-align: left; width: 300px; z-index: 1; padding: 10px; font-family: sans-serif; font-size: small; } .spoiler > .block {display: none; position: absolute;} .spoiler > input:checked + .block {display: block;} label {font-size: small; vertical-align: super;} label:hover {cursor: pointer; text-shadow: 1px 1px 2px #f5f5f5, 0 0 1em #f5f5f5; }
Почему именно креативность
Как психиатр и нейробиолог, изучающий креативность, я имела удовольствие работать со многими одаренными и известными людьми на протяжении долгих лет. Но Курт Воннегут — милый, забавный, эксцентричный, привлекательный, измученный своими внутренними демонами — всегда будет одним из моих любимчиков. Он был преподавателем в Мастерской писателей Айовы в шестидесятых и участвовал в моем первом большом исследовании как сотрудницы кафедры психиатрии. Я изучала связь между креативностью и психическими заболеваниями, и работа с Куртом оказалась весьма плодотворной.
Начнем с того, что он периодически оказывался в депрессии. Его мать тоже страдала от этого заболевания. Сыну Курта, Марку, диагностировали шизофрению, но, возможно, на самом деле это биполярное расстройство. Марк — практикующий врач и писатель. В своих книгах The Eden Express и Just Like Someone Without Mental Illness Only More So он рассказывает, что многие члены семьи имели проблемы с ментальным здоровьем — от расстройств пищевого поведения до злоупотребления наркотиками и алкоголем.
В то же время Воннегуты были очень талантливыми. Отец Курта был успешным архитектором, старший брат Бернард — химиком и изобретателем, получившим 28 патентов за годы научной карьеры. Марк, как уже упоминалось, писатель, а дочери Курта, Эдит и Нанетт, — художницы. А достижения самого Курта известны всем.
Для многих участников того исследования — все они были писателями, связанными с Мастерской — творчество и проблемы с ментальным здоровьем были как две стороны одной монеты. И неудивительно. Еще древнегреческие философы❓Эта мысль появляется в «Проблемах» — работе, авторство которой часто приписывают Аристотелю. Но исследования показывают, что тексты в этой книге принадлежат разным авторам. Подробнее см.: «История мрачного помешательства: меланхолия от Аристотеля до Дюрера». задавались вопросом, почему все исключительные люди были меланхоликами. Похожая мысль есть и у Шекспира. Тезей, герой его пьесы «Сон в летнюю ночь», говорит: «Безумные, любовники, поэты — Все из фантазий созданы одних». Английский поэт Джон Драйден писал: «Высокий ум безумию сосед. Границы твердой между ними нет».
Эта взаимосвязь заинтересовала меня не только как ученого, но и как литературоведа. В молодости я изучала литературу в Рэдклиффском колледже, а затем поступила в Оксфордский университет. Примерно в то же время Сильвия Плат, которой я восхищалась, училась в колледже Смит и поступала в Кембридж. В 1963 году она покончила с собой.
В том же году я получила докторскую степень и стала преподавать литературу эпохи Возрождения в Университете Айовы. Вскоре после этого издательство Принстонского университета согласилось выпустить мою книгу о поэте Джоне Донне. Но я не чувствовала радости. Кому вообще нужна эта книга? Могла ли я потратить силы и время на что-то более полезное — например, спасти кого-то? И я решила стать ученым или врачом. Поступила в медицинскую школу при университете и начала работать с пациентами, страдающими шизофренией и расстройствами настроения. Психиатрия привлекала: ведь она связана с самым интересным и сложным органом — мозгом.
Безумные гении
Большую часть карьеры я изучала нейробиологию психических расстройств, но меня занимали и другие вопросы. Что делает нас креативными? Почему у одних есть проблемы с ментальным здоровьем, а у других нет? Как на это влияют врожденные особенности и воспитание? И наконец, почему среди людей с ментальными расстройствами так много творческих умов? В последнем исследовании я смогла подойти к ответам ближе, чем кто-либо другой.
Установить связь между гениальностью и безумием пытались еще в XIX веке. Итальянский психиатр Чезаре Ломброзо в своей книге «Гениальный человек» (1888) подробно рассматривает черты, которые часто ассоциируют с гениальностью: заикание, леворукость и, конечно, неврозы и психозы. Он приводит в пример многих выдающихся личностей — Руссо, Дарвина, Ньютона, Байрона, Бодлера, Шумана. Ломброзо предположил, что гениальность и дегенеративность тесно связаны и передаются по наследству.
Идею о том, что гениальность можно унаследовать, рассматривали и до Ломброзо. Фрэнсис Гальтон, ученый и двоюродный брат Чарльза Дарвина, в своей книге «Наследственный гений» (1869) проанализировал генеалогические древа известных людей. Он выяснил, что, например, среди родственников Баха было более 20 выдающихся музыкантов, в роду Бронте — более 3 талантливых писателей и так далее.
Эту концепцию развивал и английский врач Хэвлок Эллис. Работая над книгой «Исследование британского гения» (1904), он дважды просмотрел Национальный биографический словарь — справочник с информацией о знаменитых британцах. Эллис проанализировал биографии тех, кому в словаре было уделено больше всего места и кто обладал выдающимися интеллектуальными способностями. Из его выборки в 1030 человек 8,2% страдали меланхолией, 4,2% — безумием.
Связаны ли интеллект и креативность?
Пожалуй, самое масштабное исследование провел американский психолог Льюис Терман. Он сам был одаренным ребенком, и его интерес к изучению гениальности был основан на личном опыте. Терман хотел проверить предположение Ломброзо о том, что гениальность связана с дегенеративностью. А еще надеялся разработать методику измерения гениальности.
В 1916 году Терман создал классический тест для измерения IQ. На его основе он впоследствии отбирал участников своего исследования, которое началось в 1921 году. Терман хотел набрать не менее 1000 учеников с третьего по восьмой классы с уровнем IQ выше 135. Окончательная выборка состояла из 856 мальчиков и 672 девочек.
Детей оценили по нескольким параметрам. Исследователи узнали, как протекало их раннее развитие, выяснили игровые интересы, провели медицинские обследования. А еще записали, сколько книг дети прочитали за последние два месяца и сколько есть в их домах. Впоследствии информацию регулярно обновляли.
«Термиты», как стали называть этих детей, развенчали некоторые стереотипы о раннем развитии. Физически они превосходили контрольную группу — были выше, спортивнее, реже болели. Единственным недостатком была близорукость, что неудивительно. Дети также были более социализированными и в целом лучше приспосабливались к жизни. Все это сохранилось и во взрослом возрасте: участники исследования, как правило, вступали в счастливые браки и хорошо зарабатывали.
Однако высокий IQ не привел «термитов» к заметным творческим достижениям. Значительный вклад в науку и культуру внесли немногие, а наград, которые отмечали бы выдающийся уровень креативности — например Нобелевскую премию, — не получил никто. 30% мужчин и 33% женщин даже не окончили колледж. Многие работали на скромных должностях, не требующих особой квалификации.
Вывод оказался простым: высокий IQ не означает выдающихся творческих способностей.
Последующие исследования показали, что после определенного порога интеллект практически не влияет на креативность. Обычно за этот порог принимают уровень IQ 120.
Как исследовать креативность
Но от чего тогда зависит гениальность, если не от интеллекта? И как искать подходящих кандидатов для исследований? Есть несколько подходов.
Первый подразумевает количественное измерение креативности. Задача неоднозначная: ведь чтобы измерить креативность таким образом, надо сначала дать ей определение. Этот подход основан на оценке дивергентного мышления — способности придумывать разные ответы и решения для одного вопроса или задачи. Например: «Как использовать кирпич? Сколько способов вы можете предложить?». Человек с дивергентным мышлением может придумать множество вариантов — от возведения стен до использования в качестве подставок для книг. Чем разнообразнее будут ответы, тем более креативным будет считаться опрошенный.
Такой подход подразумевает определенные допущения:
дивергентное мышление — это суть креативности;креативность можно измерить с помощью тестов;люди с высокими результатами тестов очень творческие.
Другой вариант — отобрать тех, чьи творческие достижения были признаны. Например, лауреатов престижных премий в области науки, музыки, литературы. Но здесь возникают другие сложности. Можно ли сравнивать креативность в искусстве, бизнесе и науке? И считать ли научные и бизнес-инновации результатом творчества?
Хотя я признаю ценность первого подхода, второй мне все-таки ближе. В семидесятых и восьмидесятых, работая в Университете Айовы, я проводила одно из первых исследований связи между креативностью и ментальными расстройствами. Участниками стали писатели из Мастерской — Курт Воннегут, Ричард Йейтс, Джон Чивер и еще 27 человек. В качестве контрольной группы я выбрала людей разных профессий — от юристов до бухгалтеров. Уровень IQ в обеих группах был примерно на одном уровне: около 120.
Выдвигая гипотезы, я основывалась на биографиях известных людей, которые так или иначе сталкивались с психическими расстройствами. Я предположила, что:
у писателей окажутся родственники с шизофренией, но сами они будут чувствовать себя относительно хорошо;в семьях участников исследования могут быть примеры выдающихся творческих способностей.
Начав брать интервью, я почти сразу поняла, что не смогу подтвердить гипотезу о шизофрении. Писатели один за другим приходили ко мне и рассказывали о борьбе с депрессией, иногда — с биполярным расстройством. У 80% в течение жизни были расстройства настроения — у контрольной группы показатель составил лишь 30%. Это согласуется с результатами некоторых других исследований. Вторая гипотеза в целом подтвердилась — на примере тех же Воннегутов.
Итак, исследование поставило новые вопросы:
Почему креативность характерна для целых семей?Что именно позволяет ей передаваться?Как на это влияют гены и среда?Возможно, все писатели склонны к расстройствам настроения? Что, если бы я исследовала ученых?
Некоторое время я не искала ответы, сосредоточившись на нейробиологии ментальных расстройств. В восьмидесятых как раз стали появляться технологии, позволяющие визуализировать структуру и функциональную активность мозга. Работая с ними, я постепенно задумалась: что бы мы обнаружили, «заглянув» таким образом в мозг творческих людей?
Современные методы нейровизуализации позволяют добиться многого. Например, увидеть, какие зоны мозга активизируются во время выполнения тех или иных действий. Но что должно активизироваться во время творчества?
Многие писатели и другие люди искусства говорили мне, что для творчества важно не сосредотачиваться на конкретной мысли, а позволить разуму переключаться от образа к образу, размышлять обо всем, что приходит в голову. Я предположила, что в процессе таких размышлений активизируются ассоциативные области мозга, которые отвечают за обработку и интерпретацию информации от органов чувств. И в 1995 году провела исследование, которое подтвердило это.
Мы попросили участников лечь, закрыть глаза, вспомнить конкретные события прошлого и описать их вслух. А затем — расслабиться и не контролировать свои мысли, позволить им свободно сменять друг друга. Благодаря нейровизуализации мы увидели: во втором случае ассоциативные области мозга были очень активны.
Чем же в таком случае креативные люди отличаются от остальных? Я предположила, что они лучше выстраивают связи, создают ассоциации и видят в событиях и явлениях то, чего не видят другие. Чтобы проверить это, я решила сравнить, как активизируются ассоциативные области мозга у известных творческих людей и у тех, кто не проявляет таких заметных способностей.
На этот раз участниками исследования стали не только писатели, но и ученые, а также представители других областей культуры. В их числе, например, режиссер Джордж Лукас и лауреат Филдсовской премии Уильям Терстон. Окончательных результатов еще нет, но мы уже узнали многое о природе творчества — и о его связи с ментальными расстройствами.
Исследование проходит следующим образом:
Во время МРТ-сканирования участники выполняют несколько заданий на построение ассоциаций. Кроме того, они некоторое время не сосредотачиваются ни на чем и думают обо всем, что приходит в голову.Участники проходят интервью. Я спрашиваю о том, где они выросли, что любили в детстве, какой была обстановка в семье, как они справлялись с трудностями и достигли таких успехов в творчестве. И, конечно, мы говорим о ментальных расстройствах, которые переживали родственники участников или они сами.
Что показало исследование?
При выполнении всех заданий на ассоциации у творческих людей соответствующие зоны мозга были намного активнее, чем у контрольной группы.Такие люди и их родственники чаще сталкиваются с ментальными расстройствами, чем контрольная группа — хотя и не так часто, как участники моего первого исследования в этой области. Разница между людьми искусства и учеными не так велика. Наиболее распространенные диагнозы — биполярное расстройство, депрессия, тревожное расстройство и алкоголизм.В семьях участников исследования креативность в целом распространена, хотя и проявляется по-разному. Воспитание, по-видимому, играет очень важную роль. Большинство участников росли в среде, где высоко ценились знания и саморазвитие.Мы предполагаем, что и творческие способности, и склонность к ментальным расстройствам зависят от наследственных факторов. Возможно, дело также в некоторых чертах характера, которые свойственны креативным людям. Это готовность рисковать, стремление исследовать, делать что-то новое. Такие люди постоянно сталкиваются с недоверием и неприятием окружающих, что повышает уровень тревоги, стресса и действительно может привести к некоторым расстройствам.Озарение и новые идеи обычно приходят, когда человек расслаблен, а не сосредоточен на конкретной проблеме. Но для этого нужна подготовка — длительное изучение и обдумывание вопроса.
Есть и еще несколько выводов. Творческие люди часто самоучки — стандартные способы обучения, как в школах или университетах, им не слишком нравятся. Они много читают и еще в детстве предлагают нешаблонные решения и идеи. Отсюда следует и другая характерная черта — эрудированность. Тот же Джордж Лукас не только снимает фильмы: в круг его интересов входят социология, антропология, цифровые технологии, архитектура, дизайн интерьера. Наконец, у творческих людей попросту больше идей, чем у остальных.