Владимир Лидский: Стараюсь писать "за жизнь" в позитивном ключе

В случае с нашим сегодняшним собеседником - Владимиром Михайловым, известном в литературном мире как Владимир Лидский, - буквально не знаешь, за что ухватиться, чтобы начать разговор с ним и о нем. Изучая информацию в интернете, натыкаешься на, казалось бы, нечто из параллельной реальности - "бишкекский писатель Владимир Лидский стал одним из трех лауреатов престижной Одесской международной литературной премии имени Исаака Бабеля 2021 года".

Премия эта, к слову, учреждена с целью выявления и поддержки лучших образцов современной художественной словесности в жанре рассказа, написанного на русском языке в России, на Украине и в других странах.

Другой источник делится хвалебными отзывами о театральных постановках по пьесам Лидского в самых разных точках мира. Третий портал посвящен наградам, премиям, описаниям творческих вечеров и читок произведений писателя.

Так кто же такой Владимир Михайлов? Откуда взялся псевдоним Лидский и каково сегодня быть русскоязычным писателем в Кыргызстане?

Владимир Лидский: Мои прадеды и прабабушки - выходцы из небольшого городка Лида на западе Беларуси. Меня как человека пишущего заинтересовала история земли предков. Получилась внушительная книга "Темная Лида", в которой собраны повести и рассказы о городе и его людях. Конечно, главным образом о моих родственниках - только у моего прадеда было одиннадцать детей, но и о других жителях. Для меня Лида - мой Макондо (вымышленный город в Колумбии, фигурирующий в романе Габриэля Гарсиа Маркеса "Сто лет одиночества". - Прим. ред.), такая капля, в которой отражается судьба не только Беларуси, но и, пожалуй, всего Советского Союза. Отсюда и мой псевдоним.

Что касается премии имени Бабеля, которую вы упомянули, она достаточно молодая, ей всего пять лет. До того как в 2021-м году я стал ее лауреатом, на протяжении, кажется, четырех лет я принимал участие в конкурсе и каждый раз входил в шорт-лист. Участвовал как обычный русскоязычный писатель, только из Кыргызстана. У меня никогда не было никаких негативных ассоциаций с Одессой, я очень люблю южнорусскую писательскую школу, того же Бабеля, Катаева, Зощенко, всех выходцев с юга, которые создали целую литературную школу.

Как я чувствую себя в качестве русскоязычного писателя в Кыргызстане? Абсолютно не испытываю никакого дискомфорта. Нахожусь в своей родной русскоязычной среде и пишу, естественно, на русском языке, потому что других языков не знаю.

На кыргызский язык меня перевели один раз - рассказ "Молчание". С местной, отчасти фольклорной, отчасти этнографической тематикой. Инициатива исходила от моей хорошей знакомой, литератора и переводчика Афины Абдылдаевой. Она прочла, загорелась и предложила сделать перевод на кыргызский. Он даже был опубликован в одной из местных газет.

Владимир Лидский берет интервьюу режиссера картины "Восхождение на Фудзияму" Болота Шамшиева, 1988 год. Фото: Архив Владимира Лидского

После этой публикации последовали предложения переводить еще, появилась новая, кыргызскоязычная аудитория?

Владимир Лидский: Как бы это ни было печально, но нет. В соцсетях я довольно активно публикую какие-то свои тексты, отрывки из рассказов и повестей. Но в основном пишу, что называется, "за жизнь". Обо всем, что происходит. Как акын - что вижу, о том и пою. И стараюсь это делать в позитивном ключе. Там, в интернете, и сложилась моя аудитория, в том числе кыргызскоязычная. Это я подвожу к тому, как ощущает себя русскоязычный писатель в Кыргызстане - прекрасно! То есть у меня есть своя аудитория, меня кто-то читает, меня публикуют. Так что я здесь, в Кыргызстане, в Бишкеке, есть. Но, в то же время меня здесь нет.

Какой крутой переход от "я здесь" до "меня здесь нет"... Поясните.

Владимир Лидский: У меня 19 пьес, но ни одну из них не поставили в Кыргызстане. При том, что они идут по всему миру, по всей России. И книги мои в республике не издают. Они выходят в Москве, Санкт-Петербурге, дальнем зарубежье, но только не у нас.

У меня вовсе нет обиды, мол, я такой великий, а меня не хотят ставить и издавать. Дело и не во мне совсем. Такая ситуация сложилась в республике. "Не хотят" не только меня, но и многих других и русскоязычных, и кыргызскоязычных писателей, поэтов, творческих людей. Их не знают, не замечают. Вы культуру, искусство возьмите. То же самое. Да, какие-то локальные "звезды", которые известны в том числе и за рубежом, есть. Но таких брендов, как тот же Айтматов, их нет... Людей интересует другое - как заработать, прокормить семьи. Я живу рядом с Ошским рынком, там подростки зарабатывают тем, что толкают тачки с продуктами. Им что, есть дело до книг? Они разве думают о театре или когда-нибудь там были? И это, к великому сожалению, касается многих наших граждан. О высоком думать некогда.

Послушайте, но ведь думать, как заработать, и в то же время интересоваться культурой, искусством людям удавалось и в более тяжелые времена. Один из самых страшных и в то же время ярких примеров - Великая Отечественная война, когда в республике строили театры, ставили спектакли, балеты. В тылу люди из-за нехватки книг буквально заучивали литературные произведения наизусть, обсуждали их...

Владимир Лидский: В военные и послевоенные годы в Кыргызстане было очень много эвакуированных и отправленных в ссылку из Питера, Москвы, Киева, Новосибирска и много еще откуда. В значительной степени это были люди творческих профессий, представители интеллигенции. И то, о чем вы говорите, - театральные, балетные постановки, литературные кружки - давайте будем честны, это главным образом их вклад. Ну и потом, мы были в составе Союза, где культура, искусство, просвещение в целом были неотъемлемой частью государственной политики. Так что да, люди не только думали о хлебе, но и стремились к культуре, к высоким материям. И интернета тогда не было... Интернет - это неплохо. Просто не нужно делать из него божество и поклоняться ему. Что в основном сейчас люди делают в интернете? Сидят в соцсетях, смотрят 30-секундные ролики, тратят свое время на комментарии, когда "кто-то где-то не прав".

Как вытаскивать наших граждан из этого плена?

Владимир Лидский: Искусство как ничто другое нуждается в государственной поддержке. А в Кыргызстане, к сожалению, за годы независимости она иссякла. Нужно ставить этот вопрос во главу угла, возрождать государственные издательства, поддерживать частные. Такая же история с книжными магазинами. Это нонсенс, что в Бишкеке, по сути, только одна книжная сеть "Раритет" издателя, просветителя Виктора Кадырова. Развалы и лавочки, где торгуют тем, что осталось от домашних библиотек, учебниками и карманными детективчиками, я в расчет не беру. Я говорю о Бишкеке, о столице, в глубинке и этого нет.

А как раньше было? Когда я работал на "Кыргызфильме", приезжал на сьемки в какое-нибудь село, а там такие вещи раритетные, которые и в Москве не найдешь! Винил можно было купить уникальный, энциклопедии редчайшие. Зайдешь в такой сельский магазинчик - выходишь без денег, но счастливый и с ценнейшими приобретениями.

Ключевой вопрос

Владимир, чем порадуете читателей? Что вышло нового?

Владимир Лидский: Книга "Из Европы в Азию" о Прокудине-Горском, его путешествиях и подвижничестве. Прокудин-Горский - энтузиаст и путешественник конца ХIХ - начала ХХ веков. С подачи Николая II у него был свой поезд и даже пароход, специальные автомобили повышенной проходимости, которые могли ездить по горам. И порядка 15 лет он провел в путешествиях. Сделал более четырех тысяч цветных стеклянных негативов. Путешествовал и по Центральной Азии, бывал на территории Кыргызстана. И, конечно, "Темная Лида", о которой я говорил в самом начале интервью. Книга была опубликована в этом году.

Досье "РГ"

Владимир Лидский - член Союза кинематографистов КР. Дважды лауреат (1985 и 1988 гг.) премии Союза кинематографистов Киргизской ССР, автор серии книг о "кыргызском чуде" - "Киргизия на экране" (1998-й), "Кинолента памяти" (2007-й), "Байки о кино" (2012-й), монографии "Кыргызская мультипликация как национальный феномен" (1987-й).