Плодить мигрантов вместо граждан – удел страны победившего капитализма
Страна отметила День матери, уже ставший традиционным. Это событие в очередной раз натолкнуло на невесёлые размышления о недооценке материнского труда в нашем обществе. Что является естественным следствием капиталистического пути развития, ибо, согласно американской феминистке марксистской ориентации Нэнси Фрэйзер, каждая стадия капитализма тем или иным способом паразитирует на женском/семейном труде. Сегодня это выливается в так называемый кризис заботы.
Меры по увеличению рождаемости при этом демонстрируют неэффективность, а предложения некоторых публичных людей (например, члена Совета Федерации Маргариты Павловой) перестать ориентировать девочек на получение высшего образования кажутся абсурдными, поскольку стране нужны не просто матери, а умные и образованные матери.
Некоторые ораторы, в частности, директор Института биологии и биомедицины Нижегородского университета им. Лобачевского Марина Ведунова, идут дальше, утверждая, что человечество сделало огромную ошибку, когда дало женщине право на образование. Тенденция, прямо скажем, настораживающая. Слишком свежо в памяти, как согражданам, 40% которых умирали, не дожив до радостей старости, отодвинули право на заслуженный отдых после агитационной кампании бодрых людей неопределённого возраста, убеждённо заявлявших, что 60 и 55 лет – это слишком рано для ухода на пенсию.
В предложенном к обсуждению проекте Национальной идеологии России в разделе «Социальная сфера» сформулировано положение о необходимости поддержки семьи, материнства, отцовства и детства. Рассмотрим, как сегодня обстоят дела в этом вопросе и что можно предложить по их кардинальному улучшению.
Как многодетная мать, фактически не прерывавшая научной и преподавательской работы в связи с появлением на свет каждого ребёнка, могу с уверенностью сказать: меры поддержки семьи, материнства и детства, которые предоставляют наше государство и общество, неадекватны и недостаточны. Рождение ребенка никак не может быть рациональным шагом, если мыслить в капиталистической логике. Так, размеры упущенной выгоды, связанной с временным выпадением из карьеры (особенно для образованной и успешной матери) колоссальны, поскольку величина социального пособия по уходу за ребёнком жёстко лимитирована. Меры поддержки многодетных – ничтожны. Материнский капитал вместо адресной помощи семьям обогащает спекулянтов недвижимостью и кредитные учреждения. В регионах участки для многодетных выдают на бросовых землях, неудобьях, с отсутствующей или недоразвитой инфраструктурой.
Системы образования и здравоохранения в качестве сфер предоставления услуг заинтересованно множат больных и необразованных, и мать, которая сама не может разобраться в том, как лечить и учить своих детей, обречена обогащать частные клиники и репетиторов.
Современной матери жизненно необходимы образование и востребованная профессия – хотя бы для того, чтобы иметь возможность обеспечить детей в случае гибели отца или развода. А необходимость получения диплома и затем становления на рынке труда отодвигает время деторождения на весьма неопределённую перспективу.
Но разве такими людоедскими были эти тенденции в советском обществе, где на студенческую стипендию можно было прожить, а семейной паре предоставлялся блок в общежитии? Разве не легче было решиться на рождение новой жизни, зная о гарантированном трудоустройстве после получения диплома? Будучи уверенной в том, что ни испытательный срок, ни срочный трудовой договор (контракт, после окончания которого можно уволить даже женщину, находящуюся в отпуске по уходу за ребёнком) тебе не грозят? Поэтому без изменения существующей системы мы просто обречены.
Обсуждаемый проект предлагает для страны путь развития, в котором гармонично совмещены достоинства советской системы и либеральные свободы, укоренившиеся в постсоветский период. Единственной надеждой в настоящее время многим авторам представляется обновленная социалистическая перспектива. Так, экономист Михаил Делягин обозначает её как технологический социализм, а демограф Юрий Крупнов прямо утверждает, что с момента рождения четвёртого ребёнка в семье должны быть удовлетворены все базовые потребности. Президент успешной компании Андрей Павлов говорит о «праве на счастье», познать которое вне семьи невозможно.
Активное вовлечение советских женщин в профессиональную и общественную жизнь сопровождалось широкомасштабным переносом выполнения воспитательной функции на плечи учителей и других педагогов (вспомним Дома пионеров, Дворцы спорта, множество бесплатных досуговых учреждений советского периода). Сегодня здоровье и образование детей являются сферами ответственности родителей, а детсады, школы и прочие организации (кружки, секции) только предоставляют услуги и избавлены от обязанностей, присущих данным институтам в советский период.
Рождение и воспитание детей – это труд и немалые жертвы, что плохо сочетается с атмосферой общества потребления, ориентированного на удовольствия, сибаритство и расслабленность. Подобные «приоритеты» все постсоветские годы активно насаждаются с помощью СМИ, а, прежде всего, телевидения, не предлагающего обществу позитивного образа многодетности, но транслирующего ролики о больших семьях исключительно как о маргиналах и вымогателях социальной помощи.
Институт семьи стремительно разрушается в современном мире не случайно. Это абсолютно не контрактный институт. Его, конечно, можно описать в контрактных терминах: родители обязаны содержать детей, взрослые дети – обеспечивать престарелых родителей. Но ни рождение, ни смерть не подчиняются формальной логике. Новая жизнь – всегда Великое Чудо, требующее самопожертвования со стороны родителей, вплоть до риска матери умереть при родах, несмотря на все достижения современной медицины. Уход за умирающим – это тоже самопожертвование, на которое западный человек уже давно неспособен, он отправляет своих стариков в медицинские учреждения и богадельни.
Уничтожив локальную традиционность внутри себя, капиталистический мир утратил способность общественного воспроизводства и теперь вынужденно осуществляет поставки «человеческого капитала» из регионов с более устойчивыми семейными ценностями. Ибо рождение и воспитание детей – это, говоря рыночным языком, крайне рискованные инвестиции. Выгоды здесь неявны, строго не калькулируемы, риски – огромны. Не случайно немецкий мыслитель Гегель в своей «Философии права» писал о постыдности кантовской концепции семьи как контракта, поскольку таковой может и должен работать как принцип организации взаимодействия людей только в сфере гражданского общества.
Экономика, основанная на провоцировании безграничного потребления никому не нужных вещей и тотальной зависимости населения от кредитных организаций, плохо сочетается со стимулирующими рождаемость мерами. В то же время в традиционном аграрном обществе ребенок с определенного возраста не только лишний едок, но и дополнительный труженик. В настоящее время материальные и финансовые льготы в России не могут служить достаточным источником средств для многодетной семьи. Однако при проживании в сельской местности старшие дети вполне способны оказывать семье посильную помощь на приусадебном участке и присматривать за младшими.
Увеличению числа детей в семьях объективно препятствует жилищная проблема. Не только люди, наделенные разумом, даже животные, руководствуясь лишь инстинктами, отказываются размножаться в стесненных условиях. Поэтому задача расширенного воспроизводства российского населения неразрывно связана с развитием диверсифицированной экономики, возрождением производства, дезурбанизацией.
Пока этого не происходит на уровне государственной политики, выбор в пользу многодетной семьи, проживающей в сельской местности, который позволяет иметь обширное жизненное пространство, растить детей на свежем воздухе и кормить их здоровой пищей, остается маргинальным. Однако именно такое решение позволяет повысить значимость отца в семье, поскольку в частном доме мужчина имеет гораздо больше возможностей проявить маскулинные качества, нежели в городской квартире.
Недостаточный уровень рождаемости неизбежно вызывает потребность в миграции. Либерально ориентированные авторы представляют ее как объективный процесс, но это, скорее, отсутствие грамотной государственной стратегии. В готовой и относительно дешевой рабочей силе заинтересован, в первую очередь, бизнес, а издержки миграции в виде политики адаптации и инкорпорации иностранцев в принимающий социум ложатся на государство. Для рядовых граждан трудовая миграция часто несет множество негативных последствий, включая нелегальные преступные сообщества, консолидированные по принципу страны происхождения.
Расширенное воспроизводство создает соответствующую атмосферу в семье. Ребенок неосознанно усваивает ролевые стереотипы и поведенческие модели своих родителей. Девочка, воспитанная в многодетной семье, к пяти годам знает, что она станет матерью, когда вырастет, а мальчик – что станет отцом, защитником и опорой семейства. В этом-то и должно заключаться сексуальное воспитание, а не в том, чтобы ознакомить ребенка в школе с различными видами сексуальных девиаций.