Заслуженный учитель РФ Ямбург про Год педагога и наставника: «Мы проектируем будущее»
Евгений Александрович, как вы оцениваете проведение Года педагога и наставника в российских школах? — Сама идея отличная, очень продуктивная. Итоги я оцениваю отлично. Объясню, почему: внимание к педагогам так же, как и к врачам после пандемии, очень важно. Педагог проектирует будущее: какими будут наши дети – таким будет и наше будущее. Это внимание оправдано. Во-вторых, очень изменилась ситуация в мире, сами дети уже совершенно другие, не как 10–15 лет назад. От педагога требуются совершенно новые компетенции. Мы сегодня имеем дело с большой проблемой: по данным союза педиатров, здоровых детей всего 12,4 %, остальные имеют те или иные нарушения, и на первом месте идет психоневрология. Отсюда мы имеем детский суицид, детский буллинг. Я один из участников рабочей группы, которая разрабатывает новые профессиональные стандарты учителя. Сегодня мало быть просто учителем истории, учителем физики, нужно знать еще основы дефектологии, основы медицинской психологии, сопровождать ребенка на всех этапах развития. Педагог-наставник – это тот, кто овладел этими компетенциями и может обучать других. Это чрезвычайно важно. Я это оцениваю как очень мощный положительный итог не только минувшего года, но и в последующем. Дальше будет Год семьи, именно родители – это первые педагоги. Преемственность со школой сохраняется, но мы еще в самом начале пути. Раз уж заговорили о компетенциях, какими еще умениями должен обладать современный учитель? — Помимо компетенций, связанных со здоровьем, нужны еще культурологические компетенции. Очень много напряжения возникает из-за того, что педагог плохо себе представляет специфику и ментальность детей разных национальностей, разных верований. Я пример приведу: у меня завуч поймала под лестницей пятерых подростков. Не подумайте ничего плохого, был намаз, они совершали там молитвы. Я их позвал, говорю: «Что вы творите? Идет учебный процесс! Это нужно делать в мечети, дома». Школа должна быть светской в целях безопасности в многонациональном и многоконфессиональном государстве, но это вовсе не означает, что она должна быть агрессивно-атеистической. Как мы выходим из положения? Раз в четверть собираются дети, и каждый из них рассказывает про свою религию. Мне очень важно, чтобы православный ребенок в моей школе знал, что ислам – это смирение, а джихад – это не убийство людей, а убийство греха в себе. А с другой стороны, чтобы мусульманский ребенок знал, что когда Христа спросили, можно ли лечить в субботу, он сказал, что не человек для субботы, а суббота для человека. Нам надо научить детей быть вместе. А школа – это единственное место, где они собираются все вместе. Достаточно ли для педагогов сегодня проходит профильных курсов для повышения квалификации? — Я считаю, что недостаточно. В этой парадигме работают Государственный педагогический университет, бывший РГПИ им. Ленина, городской московский университет и психолого-педагогический университет, где руководитель академик Рубцов. Остальные не начали. Для специальных госпитальных школ [программа обучения детей с тяжелыми заболеваниями, находящимися длительное время в стационарах больниц] мы подготовили 23 тысячи педагогов – это капля в море, их нужно миллион с лишним. Наверняка в вашу школу приходят молодые педагоги. Как у вас выстроена работа с ними, чтобы они влились в коллектив, переняли опыт старших коллег, у них был стимул к работе? — Ко мне на практику приходили магистры, кстати, не только молодые, еще и 40-летние. Многие из них получали второе высшее образование, что не может не радовать. Учитель обществознания, который ранее работал в банке, может практические вещи показать ребятам более глубоко, чем педагог, опирающийся на теорию. Здесь вот в чем вопрос. В Москве платят прилично. Я учителю плачу 90 тысяч рублей – это неплохая сумма для Москвы, но уже в Подмосковье эта сумма будет 53 тысячи рублей, а в Красноярске за те же 30 часов работы педагогу высшей категории платят 28 тысяч рублей, а цены везде одинаковые. Если мы хотим единое образовательное пространство, давайте сделаем так, чтобы за одинаковый труд педагогам везде платили одинаково. Сейчас в Москве проблем с учителями нет, в Санкт-Петербурге нет, а где-то вообще днем с огнем не могут найти педагогов. Кроме того, что педагог сердце отдает детям, есть и другие органы, есть желудок. Надо кормить семью. В школу возвращается наконец-то воспитательная функция... — Я сразу перебью: воспитательная функция никогда не уходила из школы, поверьте мне – я полвека в школе. Я застал и брежневскую эпоху, и перестройку, и перестрелку... Мы никогда не прекращали заниматься воспитанием. Во все времена мы продолжали водить детей в походы, делать театральные фестивали, создавать интересные олимпиады и так далее. А вот чем мы перестали заниматься? Мы не стали навязывать идеологию, и даже в новой измененной Конституции России нет требования единой идеологии, ее не может быть одной для верующих и атеистов, для людей разных национальностей. Задача учителей и школы – помогать ребенку вырабатывать мировоззрение. Появилось в стране «Движение первых», появились «Кванториумы» – они стали большим подспорьем в воспитании школьников? — Я за всю Россию не могу сказать, все зависит от особенностей региона, от возможностей. Школа – это не коробочка, где все должно быть. Поэтому в Москве – а поскольку я москвич, то за Москву и говорю – есть «Суббота московского школьника», когда ведущие вузы открывают для школьников свои лаборатории, экспериментальные площадки, и они там учатся работать на самом современном уровне. Недавно защищался с проектом пятиклассник. Он на базе вуза разработал трость для слепых людей. Она отличалась от прежних тростей тем, что фиксирует препятствия, шаги, расстояние, причем он провел расчет, и трость оказалась дешевле существующих аналогов. Я думаю, что вскоре его изобретение найдет практическое применение. Ваши пожелания педагогам в начале нового года? — Я пожелаю жизненного оптимизма, вызова. Всякие проблемы будут нарастать, такая жизнь сейчас у нас, но нужно не унывать и не опускать руки. Напомню, самый страшный грех в христианстве – уныние. Что касается Года педагога и наставника, хотелось бы, чтобы Министерство просвещения взяло на вооружение лучшие находки этого года и продолжило работу над проблемами, которые пока не решены. Фото: РИА Новости / Владимир Федоренко
