Царь игрушек

«Если вам придётся побывать в Сергиевом Посаде, то не забудьте посетить единственный в России Музей игрушки. Основал его и долгие годы был первым директором замечательный человек Николай Дмитриевич Бартрам. Талантливый художник, любознательный исследователь, увлечённый энтузиаст, энергичный организатор, всю свою жизнь посвятивший изучению, сохранению и распространению русских народных ремёсел. А начиналось всё в деревеньке Семёновка Льговского уезда Курской губернии». Это фрагмент одной из статей курского краеведа Михаила Лагутича о замечательном нашем земляке, которого называли «царём игрушек». Но большинству курян это имя почти неизвестно. Нормандская кровь Дед Николая Дмитриевича, Эрнест Иванович Бартрам – выходец из Шотландии. Дослужившись в русской армии до полковника, вышел в отставку и приобрёл в Льговском уезде две деревеньки – Семёновку и Анастасьевку. Его жена умерла рано. А сын Дмитрий пристрастился к рисованию ещё в раннем возрасте и, несмотря на протесты отца, решил учиться живописи. Рос он упрямым, молчаливым, серьёзным, и отец нередко говорил: «Это моя кровь, нормандская». Да, главным, кто повлиял на жизнь Николая, был, несомненно, отец. Тот всё время чем-то занимался, что-то мастерил на своих любимых верстаке и токарном станке. Он сам делал рамки для своих акварелей, безвозмездно раздариваемых, разнообразные шкатулки, скамеечки, столики, альбомы. Кабинет и мастерская отца были сказочно волшебными местами для мальчика. В них он впервые увидел чудо творчества, чудо появления красоты и гармонии, созданных руками человека. И этот детский восторг, преклонение перед творениями рук человеческих остались на всю жизнь. Между Москвой и Семёновкой В 16 лет Николай поступает в Московское училище живописи, ваяния и зодчества. И уже на следующий год получает приглашение иллюстрировать книги, выполнять рисунки образцов для мебельных мастерских. В издательстве Сытина он иллюстрирует сказки Пушкина и Аксакова, оформляет журналы «Путеводный огонёк», «Светлячок», «Потеха и дело». Николай Бартрам первым придумал приложения к журналам в виде плотных листов с картинками, вырезая и склеивая которые, дети могли получать сказочные дворцы, деревни папуасов или заснеженные юрты эскимосов. Приезжая на лето в Семёновку, Николай Дмитриевич не прекращает работу и регулярно отправляет в Москву свои эскизы мебели, гобеленов, панно. Между делом в отцовской мастерской вырезает игрушки на сказочные темы и раздаёт их крестьянским детям. Постепенно созрела мысль из нескольких талантливых мальчишек организовать мастерскую. В 1893 году Бартрам создаёт для крестьянских детей учебную мастерскую игрушечно-столярного дела. Навыки работы с деревом помогли ему создавать собственные никогда не появлявшиеся ранее образцы. Первыми в мастерской стали работать, как выяснил Михаил Лагутич, Ваня Шепелев, Антон Стрекалов, Паша Асадчих. Особым старанием отличался Деменко Константин, ставший впоследствии старшим мастером. Из воспоминаний Павла Никитича Асадчих: «Первые месяцы учёбы денег получали мало, но на второй год зарабатывать стали прилично. Слух о мастерской быстро распространился, и потянулись в неё уже и из дальних сёл Льговского уезда. Учеников стало столько, что, как выйдем гулять на бугор, так весь и займём. Пришлось при мастерской открывать столовую. Николай Дмитриевич зайдёт, одних похвалит, кто хорошо работает, другим покажет и разъяснит, как надо делать. Никогда никого не ругал». Мастерская стала приобретать известность не только в Курской губернии. Её изделия появлялись на выставках в Киеве и Москве. В Семёновку стали приходить похвальные грамоты, дипломы, золотые и серебряные медали. Только Деменко имел их более пятнадцати. В 1904 году в Москве вышла книжечка «Маленькое дело маленьких людей» с рисунками Бартрама. В ней рассказывалось о работе Семёновской мастерской. В этот период среди прочего проявляется склонность Бартрама и к педагогике. Он не просто даёт задания, а старается выработать у ребят наблюдательность и умение творчески мыслить, гордость за свой труд. Основным увлечением Николая Дмитриевича становится игрушка, ярко украшенная, пестро расписанная в народном духе. Бартрам обратил внимание, что на ярмарках во Льгове большим спросом пользуются лепные, расписные игрушки, чаще всего свистульки. И он освоил нехитрые «секреты» этого мастерства. И дети сами стали лепить дам и кавалеров с румянцем во всю щеку, кошек с котятами, гордых петухов и круторогих баранов. Всё это яркое, свистящее. Казалось бы, всё одинаковое, но двух одинаковых найти было невозможно. Земля – крестьянам, мастерская – потомкам Со временем Николай Дмитриевич всё чаще уезжает в Москву и всё реже бывает в Семёновке. Ведь у него столько планов и ещё не реализованных замыслов. С целью изучения организации игрушечного дела за рубежом посещает музеи Франции и Германии. Побывал почти во всех игрушечных мастерских, привезя в Россию чемоданы кукол, солдатиков, игрушечных животных. С 1904 года Бартрам работает художником Московского губернского земства, живёт с семьёй на Арбате. Всё вокруг дышит приближающимися революционными событиями. В квартире Бартрамов организуется столовая для рабочих. Одновременно Николай Дмитриевич вместе с женой Горького Екатериной Пешковой увлекается организацией воскресных школ. В этот период Бартрам в последний раз посетил Семёновку и на крестьянском сходе предложил селянам взять у него землю. Но крестьяне боялись непредвиденных последствий. Порешили на том, что земля будет распродана за символическую плату по отрезкам, в таком случае и крестьяне будут довольны, и закон соблюсти удастся. Об одном просил хозяин: сохранить мастерскую для подрастающей молодёжи, чтобы выходила она в жизнь, приученная к ремёслам, влюблённая в творения рук своих, понимающая искусство. А в своём доме открыть просил школу. Сам же обязался, пока жив, помогать всемерно. И буквально до прошлого года в сохранившемся доме располагалась школа. Больше чем просто игрушка Революция 1905 года потрясла Николая Дмитриевича. Он создаёт набор игрушек «Война грибов». В нём под видом разных пород грибов выведены представители различных общественных классов. Это было настолько явно, что набор был запрещён цензурой. Эти годы стали временем подъёма национального искусства, его признания. Репин с Поленовым положили начало Абрамцевскому собранию народного искусства. Бартрам активно включился в это движение, заняв в нём бесспорно лидирующее место. Его по-прежнему привлекает Курская губерния, где на стыке русской и украинской культур возникло оригинальное смешение разных стилей и методов народного творчества. Путешествуя по сёлам и деревням, он собрал богатую коллекцию старинной одежды, головных уборов, вышивок, предметов быта. Особый интерес представляли поселения старообрядцев. Они считали грехом носить одежду фабричную, поэтому было распространено домашнее ткачество. Вышивки Льговского уезда отличались большим разнообразием как по расцветке, так и по технике исполнения. В Москве Бартрам начинает активную пропаганду народной игрушки. В 1906 году организует выставку «Как делают игрушки». Она вызвала большой интерес общественности. В витринах разместили свистульки, сделанные в его мастерской резные деревянные игрушки, рисунки, объясняющие принципы производственного процесса. Тут же сидели его помощники и на глазах у всех кусок дерева превращали в сказочных персонажей. Николай Дмитриевич выступал в роли экскурсовода и давал пояснения. Слухи о необыкновенной выставке долетели до столицы. В 1908 году в Петербурге открывается следующая выставка «Искусство в жизни ребёнка». Николай Бартрам говорил, что «детская игра – это зеркало, отражающее жизнь взрослых, мы сейчас только намечаем пути художественного воспитания ребёнка, и значение искусства для детей – вопрос совершенно новый». В следующем году в Москве открывается ещё одна выставка «Русская игрушка прошлого». В статьях этого периода Бартрам пишет: «Игрушка – радость ребёнка, не умеющего ещё читать, она развивает его творчество, наблюдательность, приучает к образам и формам. Пройдёт немного времени, и от народной игрушки не останется и следа. Наша задача – сохранить и помочь в развитии этого дела». Николай Дмитриевич приходит к мысли о необходимости создания национального центра отечественной игрушки, где была бы возможна и научная работа. Время энтузиазма Наступил ноябрь 1917 года. Дочь Бартрама Анастасия вспоминает, как однажды не вернулся с работы отец: «Ждать больше не было сил, вышли на улицу, постояли в подьезде и вдруг видим, идёт вдали посередине дороги отец. Кинулись к нему. А он смеётся, рассказывает, как задержал его солдатский патруль, хотели арестовать. Вдруг красноармеец спрашивает: «Не помните, мол, меня? Шуригин я, в 1905 году в вашей столовой питался». Всякое добро добром откликается, закончил отец». С приходом Советской власти наступило время энтузиазма и созидания. Это соответствовало духу Бартрама. Всё вокруг пришло в движение. Он добивается организации профессионального союза работников прикладных и декоративных искусств, объединяющее художников, мастеров, музейных деятелей, учащихся профессиональных училищ. 27 апреля 1918 года единогласно председателем союза избирается Николай Бартрам. Основной целью союза было способствовать развитию и внедрению прикладного и декоративного искусства в промышленность. Одновременно Николая Дмитриевича выдвигают в комиссию по делам музеев Народного комиссариата просвещения, где он работает в контакте с Крупской и Луначарским. Также он был в составе комиссии по разработке новой формы для бойцов Красной Армии. Именно благодаря его рекомендациям, пишет Михаил Лагутич, были введены легендарная «будёновка» и шинель до пят, придававшие бойцам былинный вид. Здесь, конечно, стоит уточнить, что существует немало версий, кто именно стал автором «будёновки». Версия о Бартраме имеет место быть, но она не стопроцентная. Как говорится, «одна из». Также при активном участии Бартрама создаются новые музеи, в том числе музей-квартира Льва Толстого, музей мебели и фарфора. Наконец-то он приблизился к осуществлению мечты своей молодости – из собранной коллекции создать Государственный музей игрушки. В конце 1918 года решение о создании его было принято. Просто удивительно – холодный и голодный 1919 год. До игрушек ли тут было? Как говорится, быть бы живу. Но Бартрам вместе с такими же энтузиастами по всей Москве собирает экспонаты для музея. Сначала он был открыт в квартире Николая Дмитриевича. С 1920 года Бартрам работает деканом факультета художественной игрушки в Московском техникуме кустарной промышленности, первом в мире, специализирующемся на изготовлении детских игрушек. Он сам разработал программу преподавания: история игрушки, скульптура, формовка из папье-маше, роспись, игрушки резные, игрушки из ткани. Николай Дмитриевич учил студентов: «Вы должны себе ясно представлять, для какого возраста предназначена игрушка, она должна подойти внутреннему миру, психике ребёнка и по форме, и по цвету, и по содержанию». В 1920 году Бартрам становится действительным членом Академии художеств. В этом же году музей переезжает в новое помещение. Целый зал там был отдан кукольному театру. Это был первый Государственный театр кукол. О необходимости такого театра Бартрам говорил в своей книге «От игрушки к детскому театру». Затем новый вид искусства вторгается в жизнь – кинематограф. Николай Дмитриевич решает, что и он должен служить детям. По его сценарию режиссёр Рошаль снимает один из первых кукольных фильмов «Приключения Болвашки». Взрослую роль в нём исполнил сам Бартрам. Эта лента сохранилась в архивах, и мы можем увидеть самого художника. Окружающая действительность вся в коллективном труде, вся в движении, и Бартрам понимает, что совместная игра для детей гораздо интереснее. И его мастерская начинает выпускать наборы игрушек по определённым темам. Трудный период Постепенно страна вступает в трудный период своей истории. Всё меньше понимания и доброжелательности встречает Бартрам. Начинается «обострение классовой борьбы» и открыто признаётся «порочная роль» сказки в воспитании ребёнка, якобы уводящая его от энтузиазма реальных будней. Не рекомендуется производство традиционных кукол, кроме «пионера», «колхозницы», «рабочего». Празднование Нового года с ёлками также оказывается моральным разложением. Но, несмотря ни на что, популярность музея росла с каждым днём. Скоро по посещаемости он занял второе место после Третьяковской галереи. Возможно, это тоже, как и с будёновкой, не более чем версия или легенда, но в любом случае – красивая. В 1931 году принимается решение о выселении Музея игрушки в провинциальный Загорск. Художник Михаил Нестеров написал: «Уничтожают Музей игрушки». Николай Дмитриевич тяжело переживает всё это. «Планов много, а сил уже нет», – говорит он. Воспитана целая плеяда учеников и последователей. Написаны ценные руководства, намечены новые направления в педагогике. Однако судьба уже подводила черту. 16 июля 1931 года перестало биться сердце создателя музей. Но имя Бартрама не забыто. Музей игрушки под руководством Академии педагогических наук стал художественно-педагогическим. В 1973 году широко отмечалось 100-летие со дня рождения Николая Дмитриевича. Во многих изданиях о нём были опубликованы статьи. В музее в течение полутора лет действовала выставка, посвящённая этой дате. Михаил Лагутич заканчивает одно из своих повествований следующим образом: «Такую жизнь прожил бывший помещик Льговского уезда Николай Дмитриевич Бартрам, о котором помнят, к сожалению, только специалисты». Да, это так, но не совсем, всё же в интернете немало публикаций о нашем замечательном земляке, есть и статья в Википедии, да и наша эта публикация также свидетельствует о том, что полного забвения нет. Будем надеяться, что со временем имя льговского помещика появится и на карте Льгова или Курска в виде названной его именем улицы. КСТАТИ Николай Дмитриевич Бартрам решительно выступал против заполнивших магазины заграничных фабричных игрушек, о них он писал так: «Форма их искажена до неузнаваемости, продают страшных, с огромными головами на тоненьких ножках «марсиан», или кукол с перекошенными глазами и раздутыми точно от водянки головами. Такие игрушки давать детям нельзя». Подготовил Юрий МОРГУНОВ Фото из открытых источников