"Портят ли феминитивы русский язык? Конечно, нет!"

Филолог Татьяна Шахматова об айтишницах, блогершах, геймершах и стримершах

"Нам всем очень повезло, что международным языком общения является английский, в котором вообще нет категории рода, иначе, возможно, крупных международных скандалов было бы больше", — рассуждает кандидат филологических наук, писатель Татьяна Шахматова в авторской колонке для "Реального времени". Филолог из Казани рассказывает о феминитивах и их месте в современном языке.

"Социальная роль женщин расширилась, и в язык хлынули феминитивы"

Язык — в той или иной степени всегда слепок с мировоззрения говорящего. Он отражает социальную и культурную повестку общества в целом. Тема феминитивов интересна тем, что это не просто отражение, а портретное фото в увеличенном масштабе.

Всплеск интереса к феминитивам в истории языка — дело не новое. В конце XIX — начале XX века социальная роль женщин существенно расширилась, и в язык хлынули феминитивы. Движение суфражисток, феминисток и социалистическое движение закрепили женщину на новых для нее позициях и должностях, которые еще в середине XIX века она занимать не могла. До этого большинство профессий, званий, общественных статусов именовались по мужскому роду, а сфера названий женских профессий была строго ограничена: швея, гувернантка, няня, медсестра, прачка и т.п.

В конце XIX — начале XX века появилась необходимость проявить роль женщины лингвистически. Споры в это время чем-то напоминали то, что мы наблюдаем сейчас. Но не во всем. Главное сходство, пожалуй, выражается в раздражении от феминитивов, которое подспудно связано с раздражением и страхом перед меняющимися условиями жизни и расшатыванием устоев патриархата. Забавно, что в начале XX века раздражающими казались, например, такие феминитивы как "телеграфистка", "телефонистка", "курсистка", "педагогичка", а вот образования с суффиксам -ша воспринимались более спокойно. В ходу были такие слова как "репетиторша", "авиаторша", "контолерша", "билетерша". Сейчас их можно встретить только в разговорной речи.

Фото wikipedia.org

Но то ли неприятие феминитивов было слишком сильно, то ли в силу появления дополнительных стилистических призвуков (интеллигент — нейтральное, интеллигентка — разговорное, директор — нейтральное, директорша — разговорное, сниженное), полной парности в обозначении мужчин и женщин в русском языке не возникло. В других славянских языках — например, в польском, в чешском — процесс образования женских пар выглядит более всеохватывающим и завершенным. В русском же языке мы наблюдаем другой процесс — возникновение обобщенного значения у слов мужского рода. То есть адвокат, директор, автор, корректор, инженер, бухгалтер и т.д. — это уже и мужчина, и женщина. Долгое время это всех устраивало.

"Вы зовете меня авторкой? Тогда я буду звать вас читательшей"

На рубеже XX-XXI веков на фоне активизации движения против дискриминации по гендерному признаку вернулся и активный интерес к феминитивам. Но условия игры поменялись: теперь стало важно не завоевать позицию, а укрепиться на ней. Не просто доказать, что женщины могут и имеют право, а могут лучше, во всяком случае, — не хуже.

Само по себе это внимание к женщине, ее судьбе, карьере, специфических трудностях, связанных с гендерной и биологической ролью, безусловно — важный симптом того, что общество становится более чутким, открытым, комфортным для жизни. Но наличие соревновательного компонента иногда привносит в эти споры элементы ринга.

Вряд ли ошибусь, если скажу, что практически каждый читающий эту статью наблюдал в Интернете битвы из разряда: "Вы зовете меня авторкой? Тогда я буду звать вас читателькой, а лучше читательшей!". Практически в любом профессиональном чате рано или поздно поднимается тема, как кого называть, и не всегда эти разговоры кончаются мирно.

"Трудно предугадать, обидится ли дама на президента или президентку"

Общаясь с представителями школы и агентства "Деловой протокол", я выяснила, что от подобных баталий не застрахованы и в самых высших институциях власти, причем практически по всему миру. Например, на заседании палаты депутатов итальянского парламента однажды разгорелись настоящие итальянские страсти, когда председателя палаты Лауру Болдрини назвали председателем, а не феминитивом от этого слова (наиболее близкий русский аналог — "председателька" или "председательша").

Дискуссия в итальянском парламенте — фрагмент с 26:26 по 27:22

По словам преподавателей школы делового протокола, такие разночтения — большая проблема во всем мире, потому что трудно предугадать, обидится ли дама на министершу или наоборот — на министра, на президента или президентку. Так что лингвистические недопонимания порой влияют на ход переговоров и на принятие решений на самом высшем уровне.

Нам всем очень повезло, что международным языком общения является английский, в котором вообще нет категории рода, иначе, возможно, крупных международных скандалов было бы больше.

"Вряд ли мы назовем докторицей женщину-доктора, которая действительно помогла"

Аргументы "за" и "против" феминитивов в современном русском языке известны. Сторонники феминитивов настаивают на том, что подчеркивание пола важно, поскольку таким образом происходит утверждение важной роли женщин в современном социуме, декларируется их высокий статус наравне с мужчинами, что помогает сопротивляться дискриминации и откровенной мизогинии.

Аргументы "против" чаще затрагивают вопросы вкуса, стиля и языкового чутья. Самые продуктивные модели для образования феминитивов по-русски — модели с суффиксами -к-(а) (авторка, редакторка, инженерка), -ш-(а) (директорша, малярша, блогерша, библиотекарша), -иц (айтишница, фельдшерица, крановщица, проводница) и некоторые другие. Главный камень преткновения — в том, что практически все они воспринимаются как маркер сниженной, разговорной или даже оскорбительной оценки. Вряд ли мы назовем адвокатшей хорошего адвоката, а докторицей женщину-доктора, которая действительно помогла. Элемент -ка, наряду с другими значениями при именовании людей (в отличие от того же польского), имеет значение панибратского отношения. Танька, Митька, Валерка, Светка, подружка. Или значение уменьшительно-ласкательное.

Фото intex-press.by

"У системы русского языка достаточно средств, чтобы прояснять гендер"

Острая поляризация в обсуждении лингвистических вопросов — всегда очевидный симптом противоречий в обществе. Являются ли эти противоречия глубинными и насколько серьезна их мотивация, попытаюсь ответить, пояснив собственную позицию относительно феминитивов с точки зрения филолога и с точки зрения работающей женщины, носителя русского языка.

Начну с филологического аргумента. Когда я преподаю русский язык иностранцам — французам или испанцам (тем, у кого в языке тоже есть категория рода) — то на теме "Род имен существительных" у нас бывает особенно весело. Дело в том, что на первых уроках удобнее всего давать интернационализмы — слова, которые употребляются в разных языках. Но почти все слова, к примеру, греческого происхождения, в русском и французском языках разного рода. В русском языке — женского, а во французском — мужского. Проблема — это он (le problème). Тема — это он (le thème). Система — он (le système). Поэма — он (le poème). Зато университет — это она. А "моя книга" — это "mon livre", то есть "мой книгa". В испанском другие разночтения: дом и стол — женского рода (la casa, la mesa).

Конечно, студентам смешно. Однако род неживых объектов — это всего лишь условность. Хотя мы и воспринимаем ее как данность, но вряд ли кто-то всерьез станет ломать копья из-за того, что французам отчего-то кажется, что книга имеет больше мужских черт, нежели женских.

Казалось бы, все иначе, если речь о людях. В действительности это не совсем так. В русском языке есть масса слов, которые относятся к женскому или среднему роду или вовсе являются словами общего рода, но при этом обозначают и мужчин, и женщин. Личность, индивидуальность, особа, персона, фигура, лицо, зазнайка, плакса... Другими словами, вопрос об именовании людей тоже довольно условен. А поскольку, как я уже отмечала, названия тех же профессий мужского рода воспринимаются как слова с обобщенным значением, сочетающие и мужское, и женское, то и здесь мы имеем дело с условностью и языковой привычкой. Некоторые профессии устойчиво закрепились только в мужском роде (как автор или инженер), у других появился женский аналог (как журналист и журналистка, учитель и учительница, поэт и поэтесса).

Фото hse.ru

У системы русского языка достаточно средств, чтобы прояснять гендер, даже если человек именуется словом с обобщенным родовым значением: "автор пришла на встречу с читателями", "аналитик сегодня особенно придирчива". Так сложилось исторически, как говорят на филфаке.

Кстати, некоторые новые феминитивы постепенно встраиваются в существующую систему, прорываясь через общественное раздражение: айтишница, блогерша, куашница (тестировщики в сфере IT), геймерша, стримерша. Рискну предположить, что скоро какие-то из них мы увидим в словарях наряду с формами мужского рода. Это тоже часть процесса. По каким-то причинам некоторые слова приживаются и остаются. Когда процесс устаканится, задачей лингвистов станет понять, почему остались именно эти.

"Дополнительно эротизируем женщину, превращая в объект"

Портят ли феминитивы русский язык? Конечно, нет. Русский язык вообще непросто испортить, он очень рачительный хозяин и большой эстет — отовсюду берет все самое полезное, функциональное и выразительное. В русском языке система феминитивов своеобразная, неполная, но она существует. Она обязательно отберет что-то для себя, лишнее забудется или останется в сфере разговорного употребления, как случилось со многими феминитивами предыдущей волны в конце XIX — начале XX века.

Мое мнение работающей, русскоговорящей женщины такое: феминитивы — это хорошо, но стулья ломать не нужно. Допустим, вы пишете или читаете резюме. Что важнее — вопрос о поле или о навыках, профессионализме, дисциплинированности, умении выстраивать отношения в коллективе? Если поставить впереди всех этих качеств гендер, то, возможно мы не уравниваем мужчин и женщин, а выпячиваем половую принадлежность? Вопрос ведь можно и так поставить. И доводя эти размышления до логического предела, — дополнительно эротизируем женщину, превращая в объект. Здесь, в интернет-посте, я бы поставила хитрую улыбочку с подмигиванием.

Фото предоставлено Татьяной Шахматовой

Кстати, вот тоже острый некогда лингвистический вопрос — эмодзи. Еще недавно далеко не все их принимали, считали маргинальным приложением к интернет-тексту, но, тем не менее, эмодзи встроились в систему письменной речи, обогатили ее.

Но вернемся к феминитивам, которые вопреки всем наказам феминизма могут трактоваться как нежелательный маркер гендера! Этот забавный логический парадокс только доказывает, что острые споры вокруг феминитивов, в сущности, не имеют настоящего прикладного значения. Это ровно тот случай, когда дела важнее слов. Понятие равноправия необходимо внедрять прежде всего в наш образ жизни и мысли, а язык отразит это безо всяких подсказок со стороны.

С праздником 8-е Марта! Хочу пожелать дорогим дамам весеннего настроения, здоровья, красоты! Чтобы красивые и добрые слова в ваш адрес всегда подкреплялись не менее благородными поступками!