Секретный бар, булгаковская квартира и темная комната с абсентом: 5 новых баров на карте Москвы

Крошечный саке-бар в подвале паба Abbey Players

Крошечный, всего в двадцать квадратов, саке-бар в дальнем углу подвала паба Abbey Players, задуман как приют для полуночного алкоголика. По стенам явно прошлись вандалы, расписавшие репродукцию «Последнего дня Помпеи» Брюллова (что эта картина делает в саке-баре?) невразумительными надписями вроде «не будь огрызком». Столики сколотили из расписанных в стиле шинуазри дверей старых комодов, простенок украсили алыми шторами будто из салуна, музыку ставят на кассетнике Hitachi (кажется, это вообще единственное место, где можно увидеть, что такое аудиокассеты в действии). Атмосфера, как вы понимаете, горячая и слегка безалаберная, и публике это нравится.

Пока Виталий Бганцов («Вода», Veladora, «Новое пространство», Bambule) смешивает элегантные коктейли (грейпфрут с нефильтрованным саке или саке с томатом, негрони с юдзу, умами-ром, сухой мартини) и наливает с горкой саке из огромных бутылок и бумажных пакетов в ледяные стаканы, шеф-повар Артем Мухин (Bambule, Black Swan Pub, Abbey Players Pub) сооружает на импровизированной кухоньке тут же в зале сандо-сэндвичи с докторской колбасой, креветочными котлетами и говядиной с горячим сыром и заваривает доширак горячим куриным бульоном прямо из чайника. Ложка красной икры превращает его в песню из оперы Clochard Deluxe, и все это хулиганство излучает такое обаяние, что покинуть Hitachi нет никаких сил. На то и рассчитывали.

Абсентерия в подвалах Солянки

Игры в speak-easy в Москве ведут давно и безуспешно: рано или поздно любой секретный бар становится общественным достоянием. Так случилось и с абсентерией в подвалах Солянки. Открытая в начале года «только для своих», сейчас она ждет всех.

Вход через буржуазный кальян-лаунж, вниз, в темную комнатку, которая вдруг превращается в линчевский краснобархатный кабинет, и дальше, к стойке на пятерых, за которой пьют исключительно абсент. Атмосфера насыщенная, густая, кинематографическая. Главным образом из-за барного хедлайнера — абсента.

Вокруг напитка клубится масса легенд — от репутации галлюциногена (не подтверждена исследованиями) и положения почти нелегала в течение едва ли не всего прошлого века до способности вдохновлять художников и музыкантов. В Silencio собрана внушительная коллекция абсентов со всего света, в том числе и ремесленных. Подают их, разбавляя водой с помощью особых чаш и эффектных фонтанов. Дегустация может быть действительно захватывающей, учитывая разницу в стилях, крепости и содержании туйона, придающего абсенту характерный аромат.

В баре есть и коктейли. Для них используют крафтовые браги из разного сырья (банан, мед, груша с тархуном), шрабы, ликеры и вермуты. Кроме заявленных в карте есть и особые напитки, например миксы, точно воспроизводящие парфюмерные композиции известных ароматов Fahrenheit от Dior и Tobacco Vanille от Tom Ford.

Бар Дмитрия Соколова с российским алкоголем

На углу Каретного Ряда и Садового появился первый русский бар в Москве. Даже странно такое писать, но из песни слов не выкинешь: не было еще в новейшей истории Первопрестольной бара, в котором карта напитков состояла бы по преимуществу из российских дистиллятов, вин, настоек, водок и прочих питий.

Пробел заполняет старожил барной сцены Москвы Дмитрий Соколов. В арсенале бара не только разные водки, но и российский джин, виски, ратафии, настойки, о-де-ви. Команда много работает с крафтовиками, создающими малотиражные алкогольные продукты. Раздел настоек, в котором сейчас есть, например, вишня и иван-чай, щавель и цедра лимона, мандарин и зерна граната, предполагает сезонную ротацию рецептов. Настойки, кстати, активно используют в коктейлях, образующих твисты на классику с русским колоритом. Из домашней брусничной ратафии, клюквенного кордиала и ликера юдзу собирают совершенно феноменальный MoskvaPoliten. Настойка на хрене и медовом яблоке с сацебели, рассолом и лимоном идеально ложатся в схему Russian Mary, а милк-панч из настойки на гречке и вересковом меде с ликером какао точь-в-точь как то самое мороженое за 48 копеек.

Шеф-повар Ян Бычихин закусывать предлагает по-русски основательно, но не без изящества. Первым делом берите перепелиные яйца с щучьей икрой – закуска универсальная. Бутерброд со шпротами и киви точно попробует каждый хотя бы из любопытства. Оливье, язык, грузди, холодец, селедка — весь водочный набор тоже имеется. Жареная перепелка с зеленым перлотто и конкилье по-флотски – флагманы горячего меню. На десерт предлагают бруснику с кедровыми орехами и сгущенкой, лучше и не придумаешь.

Интерьер бара выглядит минималистично, даже пустовато, и на то есть причины: Соколов не без оснований предполагает, что в Perepel будут ходить не только пить, но еще и весело плясать.

Коктейльный бар с французской кухней

Релокация с Менделеевской на 2-ю Брестскую не изменила концепцию коктейльного бара с французской кухней. В вытянутом полуподвале с белоснежными кирпичными стенами разместились два зала. В первом — длинная стойка из зеленого мрамора, высокий коммунальный стол и бархатный барный диван. Во втором — открытая кухня и столики с низкой посадкой.

Еда в баре — старая добрая французская классика: крокеты, беф-бургиньон, утиная ножка, тартар и эскарго. Пьют тоже традиционные напитки, стараясь выискивать забытые или не слишком распространенные коктейли. Коктейльная карта разделена на пять блоков. В разделе Signature собраны как раз такие напитки, из понятных ингредиентов, но при этом с новыми вкусами. Среди них — Red Velvet (кампари, ревень, кордиал брусника-шалфей, тоник). Хиты, переехавшие из старого Bijou, объединили в рубрике 5 stars, а под заголовком Selected Classic Cocktails выступает непревзойденная классика, например флагманский Bijou (джин, красный вермут, зеленый шартрез, апельсиновый биттер). В отдельные группы собраны горячие и безалкогольные напитки. Небольшая винная карта построена только на Франции, и каждую бутылку можно попробовать по бокалам.

Маленький ресторан в стиле «клошар-делюкс» на Патриарших

Патриаршие пруды — очень булгаковское место. Вокруг них разворачивалась и жизнь самого писателя, и события его произведений. Неудивительно, что почти прямо напротив того места, где Аннушка когда-то разлила масло, появилась «Зойка».

Филипп Голубев и Илья Эстеров (у них на двоих один бар Memo, у Ильи в активе Duran Bar и «Сыроварня») в партнерстве с Григорием Лепсом заняли под бар квартиру, где раньше проживал Easy Jobs Галины Дувинг. От прежней хозяйки оставили только роскошный мозаичный ковер, руководствуясь вполне советским «до основанья, а затем…». Не сказать, чтобы получилось сильно лучше: и без того небольшое помещение стало еще теснее, темнее и скученнее из-за оббитого медью потолка, массивного бара и близко расставленных столиков.

Бар разбирает коктейли на составляющие и предлагает пить дистилляты на бородинском с тмином, на халве и кофе, на трюфеле и сыре с плесенью в сопровождении безалкогольной составляющей, которую тут беспричинно называют антидорами. Иногда выходит странненько, как в случае с «Достоевским» (дистиллят на бородинском и мутный, неряшливый сок квашеной капусты с хреном), иногда замечательно, как с «Талоном» (трюфельный дистиллят с ананасовым шрабом).

Шеф Глеб Гайгер («Поколение», «Жеральдин») продолжает тему деконструкции на кухне. В его меню фигурируют карпаччо из сельди, котлета a la russe с фуа-гра под икорным соусом, сосиска a la Wellington (натурально, «Веллингтон» по рецепту Гордона Рамзи с баварской колбаской вместо вырезки). Читаешь — глаз радуется, ешь — себя жалеешь: сельдь пересолена, котлета вполне может обойтись панировкой понежнее, а баварской колбаске, которая так и кричит о консервантах и стабилизаторах в своем составе, вполне можно найти замену среди натуральных сосисок. Удался разве что буржуйский дошик с уткой на отличном бульоне. Ради него и «Талона» сюда и стоит приходить. Пока, по крайней мере, не проведут работу над ошибками.

* Скидки, подарки, акции и другие новости, которые приятно узнавать первыми, — в нашем Telegram и в Дзене.