Труд заключенных применялся на трех крупных стройках Сталинградской области

Большинство россиян полагают, что ГУЛАГ располагался только в Сибири. Но нет. Отдельные острова "архипелага" были и на юге СССР. Так, в Волгоградской области было три ИТЛ (по документам больше, но это следствие реорганизаций) и один инвалидный - в Зензеватке в 1947 - 1948 годах. Там заключенные, не пригодные для тяжелых строительных работ, занимались сельским хозяйством.

Началось все 25 января 1942 года, когда учредили Сталинградский ИТЛ. 7 188 осужденных строили железную дорогу от Сталинграда до Камышина. Эта ветка нужна была, чтобы обеспечить перевозку военных грузов для Донского и Сталинградского фронтов. 9 июня лагерь переименовали в Нижневолжский. Управление перенесли из города в село Ольховка. Контингент расширили до 7 751 человека, в их числе были 571 женщина и 1 080 трудмобилизованных немцев. 11 сентября того же года эту структуру объединили с Саратовским ИТЛ и управлением Волгожелдорстроя в Приволжский лагерь.

Организация под юридическим названием "ИТЛ и Строительство Волго-Донского водного пути" была учреждена в марте 1948 года и работала до января 1949-го. Управление лагеря сначала находилось в хуторе (сегодня имеет статус города) Калач-на-Дону, а позднее было перенесено на станцию Донская Сталинградской железной дороги. Максимальная численность Волгодонстроя составила 12 355 заключенных. Они рыли канал и занимались сопутствующими работами. В начале 1949-го в результате реорганизации появились Калачевский и Цимлянский ИТЛ.

Пожалуй, это наиболее изученная часть "южных островов" ГУЛАГа. Как-никак одна из Великих строек коммунизма. Калачевский лагерь сначала подчинялся Главгидрострою МВД, но затем не раз менял ведомственную прописку. К 1952 году численность зэков достигла 59 114 человек. Как раз в начале этого года в междуречье Волги и Дона побывала поэтесса Ольга Берггольц. Некогда убежденная коммунистка была потрясена. В дневнике она назвала увиденное "безысходной, жуткой каторгой".

"Путь из Карповской в Сталинград, зимой, после пуска станции: во вьюге свет машины выхватывал строителей, которых вели с торжества с автоматами наперевес... и окружали овчарки. В темноте, под вьюгой. Сидела в машине, закинув голову, и куда-то глубоко внутрь, как свинец, текли слезы. За стеклами машины шел мой народ, 90 процентов из него были здесь ни за что... Чего они удивляются, что я запила после этого? Если б я была честным человеком, мне надо было бы повеситься или остаться там", - пишет Берггольц.

Узники не только копали Волго-Донской судоходный канал. Их руками построены судоверфь, одноименный поселок и пристань. Они же добывали камень и трудились на авторемонтном и лесозаводе. Весной 1953 года, спустя много месяцев после окончания строительства, лагерь закрыли, а имущество и заключенных передали областному управлению Министерства юстиции.

- Во время строительства канала здесь было множество бараков. Но об их местонахождении мы знаем только со слов жителей. Все это, конечно, было снесено, вообще застройка очень сильно изменилась. О старой планировке можем судить по фото. Но лагерь вы на фотографиях вряд ли найдете, - сказала заведующая Калачевским краеведческим музеем Вероника Никитина.

В Госархиве Волгоградской области находим, однако, рассекреченную инвентарную опись, в предисловии к которой кратко изложена история третьего ИТЛ, Ахтубинского. Он был создан в четвертом квартале 1950 года. Для надзора за лагерем и стройкой Сталинградской ГЭС учредили специальное подразделение прокуратуры, которое начало работать с февраля 1951 года. Ахтубинский ИТЛ и приглядывающая за ним прокуратура были ликвидированы в один день, 28 марта 1953 года. Как отмечают исследователи, труд заключенных использовали только на первом этапе. Отбывавшие наказание наши соотечественники разрабатывали каменные карьеры, перевозили через реку грузы, рыли канал, соединивший Волгу с Ахтубой, прокладывали дороги и возводили дома... Потом потребовались куда более квалифицированные рабочие. Поэтому завершали Волжскую ГЭС (современное название электростанции) уже вольнонаемные.

Лагерное управление располагалось в Сталинграде. Подчинялось Сталинградгидрострою, а с 1953 года перешло в ведение ГУЛАГа Минюста СССР. Максимальная численность заключенных в Ахтублаге была зафиксирована в 1953 году и составила 26 044 человека.

"Стремительный крах лагерной экономики после смерти Сталина был обусловлен противоречиями, присущими карательной системе. Сама кадровая политика в ГУЛАГе отражала экстенсивный характер лагерной экономики, не способной создавать эффективно действующие стимулы для работы. Все более устойчивое стремление использовать вольнонаемные кадры, потребность в более сложной организации трудового процесса означали только одно: ГУЛАГ был не в состоянии выполнять хозяйственные задачи имеющимися средствами, - пишет историк Алексей Захарченко. - Его, казалось бы, мобилизационные преимущества оборачивались в свою противоположность. В конечном итоге после демонтажа ГУЛАГа "великие стройки коммунизма" в Поволжье были завершены гражданскими строительными организациями. Таким образом, советское руководство своими действиями опровергло тезис о преимуществах лагерной экономики в капитальном строительстве".

Глазами классиков

Солнце Волго-Дона

"Пришли назначенные сроки. Строительство закончилось. Новый водный путь был открыт. Люди убрали последние строительные леса. Мощные триумфальные арки шлюзов поднялись к южному небу во всей торжественности своих архитектурных линий и объемов.

Солнце впервые вставало в синеватых туманах над только что рожденным и тихо шумящим Донским морем.

Каждый человек, вложивший свой труд и свое сердце в это величественное сооружение, на минуту замолк и задумался. О чем? О том, что нет в мире большего душевного удовлетворения, чем сознание достигнутой цели. О том, что выполнен долг перед современниками и перед потомками. О том, что мало любить Родину, а нужно жить и работать так, чтобы Родина любила тебя".

(Константин Паустовский, из очерка "Героический юго-восток")

"Что мне делать, скажи, если сердце мое

Обвивает, глубоко впиваясь, колючка,

И дозорная вышка над нею встает,

И о штык часового терзаются низкие тучи?

Так упрямо смотрю я в заветную даль,

Так хочу разглядеть я далекое, милое солнце...

Кровь и соль на глазах!

Я смотрю на него сквозь большую печаль,

Сквозь колючую мглу,

Сквозь судьбу волгодонца..."

(Ольга Берггольц, из "Писем с дороги")