Власть свободного выбора

Елена Стафьева о новой коллаборации H&M Коллекция, созданная для H&M независимым британским брендом Erdem, вроде бы воспевает классику, а на деле оборачивается гимном современному миру и его свободам Ранним утром под сияющим калифорнийским небом, которое может быть только нарисованным на компьютере, но никак не настоящим, в шоу-руме H&M в Западном Голливуде Эрдем Моралиоглу выглядит совершенно образцовым англичанином, как с картин Дэвида Хокни. Хокни, кстати, оказывается очень правильным референсом — потому что именно его вспоминает Эрдем, когда рассказывает интернациональной прессе, как он придумывал свою коллекцию, одетый в пижамную блузу в цветочек из этой самой коллекции, черные узкие брюки и простые белые кроссовки. Описание его аутфита тут вовсе не дань глянцевому стилю. Суть в том, что и он сам, и тот способ, которым он носит вещи из коллекции ErdemXHM,— это практический гид по современному стилю. И все это имеет прямое отношение к тому, как эта коллекция создавалась и, в итоге, к ее сути. — Это был особый процесс,— рассказывает Эрдем,— на примерке я снимал пиджак с парня-модели и надевал на себя, чтобы оценить, насколько он удобен, а потом примерял его на модель-девушку. Тут был своего рода вызов, потому что это действительно цельная коллекция, где одно подводит к другому и наоборот. Особенно интересным в этой коллаборации было то, как мужская одежда воздействует на женскую. Как это работает, становится понятно только вечером во время шоу в женском клубе The Ebell. Среди каких-то феерических цветочных шпалер, переходя из зала в сад и обратно, идут парни в леопардовых шубах и подрезанных до состояния шорт женских пижамный штанах или в викторианский блузах со стойкой, а девушки — в мужских твидовых пиджаках и мужских же пижамах в традиционных английских цветочках. И те и другие — с микросаквояжами через плечо, сделанными по мотивам крокодиловой сумочки мамы Эрдема. Именно в мужской пижаме ErdemXHM пришла на вечеринку Кирстен Данст и выглядела самой модной. Эта история гендерной амбивалентности продолжается и в мини-фильме, который снял в честь этой коллекции Баз Лурман. Фильм называется «Тайная жизнь цветов», цветы в самых разных видах — это главный символ и главный мотив Erdem. Перед тем как мы увидим фильм под открытым и совершено уже черным калифорнийским небом, Лурман произносит целую речь про эту работу. Он называет его «трейлером к фильму, который никогда не был снят» и говорит: «Это повествование, которое выросло из одежды,— у нас даже не было сценария. Это была сложная задача, мы никогда не делали так раньше». Шутит про свой новый айфон с отличным разрешением экрана, на котором он нам сейчас все покажет, и очень к месту поминает свою жену и соратницу — художника по костюмам Кэтрин Мартин и ее четырех «Оскаров». В «Тайной жизни цветов» парни ходят в костюмах, а девушки — в платьях, разворачивается вполне традиционная история любви, но есть очень острое ощущение подвижности гендерных границ. Девушки в викторианский платьях с кружевом и коротким ежиком на голове, парни с длиной челкой и в шелковых пижамный штанах, и когда на экране целуются двое, то не сразу понимаешь, кто там — мальчик и девочка, мальчик и мальчик или девочка и девочка. При этом сам Эрдем совершенно не боится определения «женственность», причем даже в его традиционном смысле. — Я всегда был очарован языком женственности — цветами, кружевом, украшениями. В детстве, когда я рисовал, это всегда были женщины, я наблюдал за моей матерью и другими — как они одеваются, как ухаживают за собой. Обычно цветы и женственность ассоциируются со слабостью, но для меня женственность — это сила и даже власть. Это было основным смыслом моей работы с самого начала. Этот смысл я бы определила другим словом, которое он вскользь бросает, но которое кажется мне ключевым,— деконстектуализация. Взять классические, привычные, традиционные вещи и поместить их в новый, не свойственный им контекст и таким образом получить эффект острой современности. Вся коллекция держится на том напряжении, которое возникает в результате такой деконтекстуализации: взять что-то викторианское и смешать с чем-то из 60-х, взять вещь из прошлого и носить ее так, что она выглядит будущим, взять мужское и сделать его женским и наоборот. Но сюрприз тут не в этих эффектах самих по себе, а в том, что добиваются их с помощью вещей, выглядящих вполне традиционно. Эрдем специально отмечает, как важен для него классический стиль. — Хороший дизайн для меня — это довольно вечная вещь, и я нахожу в этом большую прелесть. Я думал об одежде практически не стареющей, которая не имеет ничего общего с трендами. У нас небольшой лондонский бренд и возможно, это самый малоизвестный бренд за всю историю коллабораций Н&М, и для меня важно, чтобы эти вещи покупали просто потому, что они хорошо придуманы и отлично сидят. Это все не для клиентов, которые хотят надеть что-то с лого дизайнера во всю грудь, но для тех, кто ищет что-то, сделанное действительно красиво и с большим тщанием. И вот тут — между классикой и использованием ее в новых целях и новым современным способом — и есть главное напряжение. Во всей коллекции, и в мужской и в женской ее части, практически нет вещей унисекс — за исключением, может быть, пальто и брючных костюмов, мужские вещи выглядят вполне мужскими, женские — абсолютно женственными, но при этом и само шоу и фильм, посвященный коллекции, прямо-таки воспевали новый мир с его свободой презентации себя и своей сексуальности и подвижностью гендерных границ. Одной из мощнейших тем современной фэшн-индустрии — коллаборациям, дропам, то есть сотрудничеству массовых и дизайнерских марок, мы обязаны именно H&M. Они дали этой истории главный импульс своей первой коллаборацией — в 2004-м с Карлом Лагерфельдом и его собственным брендом. На тринадцатый год, конечно, уже накопилась некоторая инерция и возникла необходимость ее преодоления. Сделать такой выбор, как в этом году, действительно не самый предсказуемый, и так довольно виртуозно провести важные для современной моды вообще и для H&M с их культом divercity идеи — это, собственно, и есть реализация такой необходимости. Причем сделано это без всякого вызова и очень спокойно, потому что Erdem если чем и известен, то точно не борьбой с патриархальным миром. Выбрать именно такого — неожиданного, мягкого и оттого очень действенного проводника для вполне передовых идей это далеко не самый стандартный ход. Но есть еще одна, более важная, вещь, которую отчетливо демонстрирует нам эта коллаборация. То что эти идеи утверждает сейчас главный гигант стрит-фэшн, значит только одно: они перестали быть чем-то революционным и вызывающе прогрессивным, а стали обыденностью, нормой, которая обжалованию уже не подлежит. Теперь жизнь выглядит так – и это радостная новость. — Когда я получил звонок из Стокгольма с предложением сделать мужскую и женскую коллекции, я немедленно стал думать о видео, которое Брюс Вебер снял для Pet Shop Boys,— «Being Boring». Все эти молодые ребята в английском загородном доме, учиняющие там разгром. И девушки в кроссовках с красивыми парнями, и парни в рубашках и смокингах, и восхитительная игра между формальным и неформальным, которую я нахожу очень интересной. Судя по тому, что буквально на следующее утро в The Highlight Room на крыше отеля The Dream за соседним столом сидит парень в шелковой рубашке с викторианскими цветочками из коллекции ErdemXHM, и Erdem и H&M вполне удалось реализовать главный мотив этой песни — We were never being boring.