Надвигается тьма

Кинозвезды, выбравшие для появления на вручении «Золотых глобусов» черные наряды (в знак солидарности с жертвами сексуальных домогательств). Американские женщины — члены палаты представителей, одевшиеся в черное на первое ежегодное обращение Трампа к конгрессу (по той же причине). Наконец, внезапное засилье черного на подиумах, сменившее пестрые этнические краски прошлых сезонов. Все это явно символизирует триумфальное возвращение в моду самого загадочного из всех цветов — строго говоря, отсутствия цвета (если, конечно, верить физикам). Но уходил ли он вообще? В январе 2018 года продажи черных платьев в США выросли на несколько процентов, согласно данным маркетологической компании Edited. Однако, как признают аналитики, не исключено, что это не связано с акциями против харрасмента: в том же исследовании приводятся цифры роста продаж одежды черного цвета у популярных массовых ретейлеров по сравнению с 2014 годом, и они впечатляют: 269-процентный рост у Boohoo, 145 процентов — у Zara, 114 — у H&M. Черный, судя по всему, остается самым популярным цветом у покупательниц. Исследовав 183 тысячи моделей платьев, представленных у работающих в США онлайн-ретейлеров, маркетологи обнаружили, что 38,5 процента из них — черного цвета (на втором месте, со значительным отрывом, белый — 10,7 процента). Глава аналитического подразделения Edited Кэти Смит считает, что бренды «таким образом стараются создать более долговечные линии одежды и привлечь более широкую покупательскую базу». С этим мнением трудно поспорить. Карл Лагерфельд говорил когда-то: «Черный — это цвет, который подходит подо все. Если вы носите черное, то можете быть уверены в себе». Да и само выражение «N — это новый черный», проникшее благодаря сериалам и в русский обиход, недвусмысленно указывает на незаменимость этого цвета. Черный — это база, основа, на которой может удержаться любой дизайнерский изыск. Традиционно черный считается цветом скорби и траура, но уже в позднем Средневековье он занял почетное главенствующее место в иерархии моды, вытеснив с вершины «царский» пурпур и оттенки красного. Как показывает в своем исследовании «Бедные цвета, богатые цвета: испанская одежда в начале XVI века» историк Вальядолидского университета Хиларио Касадо Алонсо, уже в то время черный и серый стали излюбленными цветами одежды испанской знати (под влиянием моды Бургундского герцогства). Одежда именно этих цветов стоила дороже всего; впрочем, как отмечает автор, интенсивно окрашенные ткани вообще долго еще оставались привилегией высших классов — бедняки довольствовались блеклыми цветами или некрашеным холстом. «Книга придворного» Бальдасара Кастильоне, после первого издания в 1528 году переведенная почти на все главные европейские языки, настоятельно советовала истинным аристократам не покупаться на «побрякушки для простолюдинов» и одеваться сдержанно и со вкусом — в черное. Впрочем, и в глубокой древности черный был не только цветом печали и горя. В Египте времен фараонов черный, цвет нильского ила, источника процветания страны, символизировал богатство и власть. Да и древние римляне, одними из первых принявшие черный как цвет траура, ценили его и как парадный оттенок, отмечает культуролог Джон Харви в своей книге «История черного». В XVIII-XIX веках мутно-черный стал цветом бедноты — из-за появления дешевых красителей и благодаря практичности (на нем меньше была видна грязь, особенно заполнявшая воздух городов угольная пыль). К тому же он символизировал скромность, а это считалось главной добродетелью работающих женщин — гувернанток, домашней прислуги, продавщиц универсальных магазинов, появлявшихся во все больших количествах. Парадоксальным образом в тот же период, в первой половине XIX столетия, черный стал и цветом новой социальной элиты — банкиров и финансистов. В массе своей выходцы либо из еврейских, либо из протестантских кругов, с отвращением относившиеся к вычурным, расшитым золотом придворным нарядам европейской аристократии, они принесли моду на строгие черные сюртуки и лаконичный крой. Глядя на обитателей лондонского Сити или нью-йоркской Уолл-Стрит, можно заметить, что эта профессиональная мода оказалась исключительно живучей. Но гувернантки и продавщицы, сами о том не догадываясь, тоже готовили революцию в моде. Еще в 1880 году «Справочник Кэссела по каждой отрасли практической жизни, или Энциклопедия домашней и общественной экономики» (Cassell's Household Guide to Every Department of Practical Life: Being a Complete Encyclopaedia of Domestic and Social Economy) — популярное пособие для состоятельных замужних женщин — указывал, что «дамам, как правило, не нравится, когда их прислуга одевается в платье, которое они сами носили: разница в общественном положении между хозяйкой и горничной делает это неприятным». Но составлявшие энциклопедию ученые мужи и знатоки этикета делали одно исключение: платья «черного или же иного темного оттенка шелка». Еще не ставшее маленьким черное платье к концу столетия проникло в гардеробы женщин всех сословий и уровней достатка именно благодаря скромным работницам прилавка. У них было одно неоспоримое качество — молодость, и черный цвет вдруг стал цветом юности, свежести и простоты. Изобретенный в 1863 году дешевый и качественный анилиновый краситель для ткани сделал глубокий насыщенный черный еще более доступным. «В одежде грядет революция, и принесут ее не модницы, а армия нью-йоркских продавщиц», — предрекала в 1890 году лондонская The Sun. И она не заставила себя долго ждать: начало ХХ века принесло с собой моду на спортивность и моложавость, и ничто по тем временам не отражало тенденцию столь же хорошо, как укороченное черное платье. Неожиданным фактором стала и Первая мировая: миллионы вдов носили траур, но даже в скорби многие стремились выглядеть по возможности элегантно. Так что когда в 1926 году Коко Шанель представила свою «модель 817 из черного крепдешина», вошедшую в историю как Little Black Dress — «маленькое черное платье», она роняла семена в хорошо удобренную почву. Разумеется, не осталась равнодушной к черному и богема. «Черный цвет поэтичен. Как вы представляете себе поэта? В ярко-желтом пиджаке? Вероятно, нет», — считает бельгийский модельер Анн Демельмейстер. Поэт Владимир Маяковский своей «кофтой фата» опроверг мнение дизайнера еще за полвека до ее рождения, но все же нельзя отрицать, что именно черный стал цветом людей искусства во второй половине ХХ века. В черное одевались битники 1950-х, «раскрасить все черным» призывали The Rolling Stones (хотя сами по сей день склонны к более жизнерадостным колерам), с черным всех возможных оттенков ассоциируются субкультуры панков и готов, благополучно дожившие до наших времен. Черный странным образом оказался цветом объединения — его предпочитают домохозяйки и байкеры, банкиры и рок-музыканты, «дети улиц» и светские дамы. Он позволяет выразить практически что угодно — от скорби и гнева до откровенной сексуальности и умиротворенного спокойствия. В культурном контексте современного общества черный стал совершенно нейтральным — практически действительно отсутствием цвета. Что подтверждается и последними научными открытиями: в 2014 году британская фирма Surrey NanoSystems представила самый черный в мире материал. VantaBlack отражает лишь 0,035 процента света, что делает его практически невидимым для человеческого глаза. Пока им заинтересовались в основном военные, но кто знает — возможно, следующая итерация «черного как нового черного» в моде будет черной до полного исчезновения цвета.