Девушки в пижамах готовы заполонить улицы по всему миру. Во всем виноват коронавирус

Эпидемия коронавируса изменила не только индустрию моды, но собственно модные тренды. Редакция Vogue в своей статье предрекает возвращение пижамы в «уличную», «дневную», «городскую» моду после того, как COVID-19 пойдет на спад и карантинное заточение закончится. «Лента.ру» выяснила, когда ночная одежда впервые стала уместной за пределами спальни и какой путь она прошла «на публике». Очень многие сотрудники европейских, американских, а теперь и российских компаний, которых их компании-работодатели были вынуждены перевести на удаленку, внезапно для себя поняли, что работать в домашней одежде или даже просто в пижаме удивительно удобно. Не исключено, что это удобство офисные работники захотят сохранить и тогда, когда им придется вернуться в свои кабинеты и опенспейсы. У пижамы есть свои богатые традиции, и она уже не раз попадала и на подиум, и на улицу, и в офис, так что этот путь для нее не в новинку. Изначально «народный прототип» современной пижамы был не домашней и тем более не спальной, а уличной одеждой. Но не европейской, а азиатской. Европейцы со времен раннего Средневековья отходили ко сну в длинных полотняных рубахах: у мужчин это были рубахи с длинными рукавами, у женщин — сорочки как с длинными рукавами, так и без рукавов или с короткими рукавами. Женскую ночную сорочку у состоятельных людей было принято украшать кружевами или вышивкой. Но, разумеется, появление в ней не только на публике, но даже в кругу домашних в аристократической семье было верхом неприличия, извинявшимся только особыми обстоятельствами вроде тяжелой болезни. Ночная сорочка приравнивалась к нижнему белью, а не к верхней одежде. Однако в викторианские времена британцы, а именно служащие колониальных войск и администрации в Индии, нашли довольно-таки неформальную альтернативу уже старомодным длиннополым ночным рубашкам. Подданные британской короны обнаружили в колониях необычный, но очень удобный в жарком и влажном климате наряд для домашнего отдыха: легкую рубаху из тонкого хлопка и широкие брюки. Этот костюм, в котором местные жители ходили в городе, был практически одинаковым и у индийцев, и у иранцев и назывался piejamah: созвучно и на хинди и урду, и на фарси. Разумеется, дамы не могли позволить себе расслабляться в легких и гигроскопичных брючных костюмах даже в собственных спальнях в жаркие часы индийской сиесты. Это преимущество оставалось за джентльменами. Уже в середине XIX века пижама вошла в их обиход настолько прочно, что путеводитель Hand-book of British India: a Guide to the Stranger, изданный в 1854 году, посвятил этому экзотическому для европейцев нововведению несколько строк. Британские портные с Сэвил Роу, внимательные к пожеланиям своих заказчиков, быстро освоили новый предмет домашнего гардероба и стали шить вернувшимся из индийских колоний отставникам и всем прочим желающим пижамы по мерке и на европейский лад. У пижамной куртки появился английский воротник с лацканами, карманы (в том числе — позже — и нагрудный), контрастный кант по обшлагам, бортам и подолу, вышитая монограмма и прочие атрибуты респектабельного портновского искусства метрополии. Вместо хлопка пижамы шили из более дорогого шелкового атласа. Классическая мужская пижама, как правило, выдерживалась в темных тонах: синий royal или navy с контрастным белым или кремовым кантом. Но были и любители легких хлопчатобумажных пижам светлых тонов, комфортных для сна. Приход классической брючной пижамы в европейский дамский гардероб, как и вообще появление в нем брюк, можно считать достижением женской эмансипации конца XIX — начала ХХ века. Как и в случае с короткими юбками и отказом от корсетов, этот процесс значительно ускорила Первая мировая война, вообще позволившая людям забыть о многих доселе привычных условностях. Американские женщины пользовались своими вновь обретенными правами активнее европейских товарок. Достаточно почитать об их спортивных увлечениях, например, у Фитцджеральда в романе «Ночь нежна», где его главная героиня Розмэри уже в первой главе показывает мастерское умение плавать кролем. На пляж Розмэри выходит в пляжном халате, но другие молодые женщины 1920-1930-х порой пробовали надевать купальный костюм с широкими пижамными брюками. Об этом со смесью изумления и восхищения писал тогдашний американский таблоид Lawrence Daily Journal-World, обнаруживший, что именно женщины покупают 86 процентов продаваемых в Штатах пижам. Активной проповедницей пляжной пижамы стала неукротимая модная революционерка Коко Шанель. Она предлагала ее клиенткам и носила сама. На знаменитых фотографиях 1930-х годов она запечатлена на плече атлетичного танцовщика Сергея Лифаря и на фоне кабинок для переодевания на пляже венецианского острова Лидо в широких светлых «пляжно-пижамных» брюках и сандалиях-эспадрильях, дополненных темным топом из джерси, многорядным ожерельем из фальшивого жемчуга и причудливыми головными уборами. Однако надо признать, что женским «пижамным костюмам» так и не удалось выйти за пределы спальни, будуара и в самом крайнем случае пляжа до начала 1960-х годов. Максимум, на что решались женщины в 1940-1950-е, — это позаимствовать мужскую пижаму у супруга или возлюбленного для комфортного сна. Выглядело это порой по-своему пикантно — как, например, полосатая пижама на героине Софи Лорен в фильме «Ключ». Голицына вышла замуж в 1949 году и обосновалась в Италии, где и открыла собственное ателье. В 1960 году она устроила в Палаццо Питти дефиле, поразившее воображение европейских модниц и шокировавшее ханжей. Коллекцию составили шелковые костюмы из узких брюк-капри и куртки без рукавов, чем-то слегка напоминавшей старинный камзол. Ирен назвала свое творение palazzo pajama. Носить такое могли только хрупкие и тонкие женщины. Первой оценила новинку голливудская кинозвезда Одри Хепберн, которая дополняла «пижаму» своими любимыми балетками на плоской подошве. Отдала «пижаме» должное и знаменитая модная редакторка Диана Вриланд. Однако мода на шелковые псевдо-неглиже не стала повсеместной. В 1970-1980-е о ней забыли. Вновь надевать «в пир, мир и добрые люди» одежду, напоминающую ночные сорочки, придумал модельер-бунтарь Джанни Версаче. В 1995 году он, к восторгу своих смелых поклонниц, вывел на подиум моделей в шелковых платьях-комбинациях. Заданный этим показом тренд на «нежный гранж» (платье-комбинация, рокерская «косуха», грубые ботинки) был ведущим всю вторую половину 1990-х годов. Его «лицом» (а точнее — порочным личиком) была британская супермодель Кейт Мосс. Подлинный триумф «городских пижам», впрочем, был впереди. Его предтечей стало дефиле Dolce & Gabbana 2009 года, на котором итальянский дуэт выпустил на подиум моделей в классических, даже, можно сказать, олдскульных темных пижамах с контрастным кантом, но не застегнутых на пуговицы, а запахнутых на манер кимоно или халата. Этот образ повторялся и в популярном фильме «Секс в большом городе», где главная героиня Кэрри Брэдшоу бежит к подруге встречать Новый год в шубе поверх пижамы. После такого паблисити «городские пижамы» заполонили не только подиумы, но и магазины, и не только люксовых марок вроде Dries Van Noten, Valentino и Jonathan Sanders, но и демократичных Zara и H&M. Последние выпускали пижамы в своих капсульных коллекциях с Erdem и Kenzo. Поклонницами «расслабленного шика» стали Джессика Альба, Рианна, Джиджи Хадид, Сирша Ронан, Зендая и другие модницы. Пижамы шили самые разные: однотонные и в полоску, с принтом пейсли («турецкий огурец»), polka dot («в горошек»), с графичными абстрактными рисунками или романтичными цветочками. Особенно забавно смотрелись городские пижамы с рисунками, традиционными для детской: слониками, мишками, пирожными и тому подобными «кавайными» принтами. Их надевали с высокими каблуками — не в пример palazzo pajama 1960-х, к которым полагались балетки и слиперы. Мода преходяща, и к концу 2010-х пижамы на улицах и вечеринках всем немного надоели. Так бы им и уйти в модные архивы еще лет на 30, если бы не коронавирус и карантин. Сидение дома на удаленке перед экраном компьютера, на которое COVID-19 обрек сотни тысяч офисных модниц по всему миру, сразу вернуло пижаме ее прежнюю привлекательность. «Сегодня многие дизайнеры, например, Батшева Хей и Хайдер Акерманн, бодро откликаются на массовый и впервые, пожалуй, в истории моды не зависящий от страны, экономического или социального статуса потребителя запрос на пристойную домашнюю одежду. Такую, в которой не только приятно эстетически и комфортно проводить время дома, но и прилично появиться перед гостями или коллегами, внезапно постучавшими в Skype или Zoom. И, конечно, провести рабочую встречу достойно», — комментирует Людмила Норсоян. С ней согласна и российский модельер Светлана Тегин: «В последние годы мы приходили домой только для того, чтобы лечь спать, поэтому культура домашней одежды была забыта за ненадобностью. Пижама — то немногое, что от нее сохранилось. Сейчас пижамные луки во время онлайн-конференций стали нормой». Прежде Тегин уже предлагала клиенткам домашнюю одежду из кашемира и планирует возобновить ее выпуск — благо спрос налицо. Станет ли «городская пижама» снова одеждой для гламурных выходов в свет и вечеринок, как это было в середине 2010-х, или останется удобной и относительно благопристойной «униформой для удаленки», покажет только время. Пока у нее есть все шансы.