Модный приговор

«Никто ничего не понимает на самом деле»С создательницей концепт-стора IKRA и соосновательницей марки «Люби Меня» Еленой Шлыковой (Владивосток) мы говорили дважды: 30 марта — в первый «нерабочий» понедельник, объявленный президентом, и 20 апреля.— Мы пытаемся перейти в Сеть. У нас нет сайта, пытаемся использовать готовые решения и заполнить каталог максимально быстро. Быстро не получается, так что единственный канал, который у нас остался, — Instagram, а там, сами понимаете, всё делается вручную. Вот прямо сейчас я сижу и переношу каталог на сайт, — рассказывала Шлыкова 30 марта. — Часть поставок мы не получили: с сегодняшнего дня склады поставщиков закрыты, и нам не пришла оформленная на пятницу и предоплаченная поставка, которую курьер не успел привезти.По словам Шлыковой, во Владивостоке вплоть до субботы, 28 марта, был обычный март с хорошими продажами: «Тема витала в воздухе, но не отражалась на нас. До последнего дня у нас [горожане] сидели по барам и ресторанам и говорили: «Да ладно, я не верю [в коронавирус]». 20 апреля создатель «Икры» подтвердила: спрос упал.— Мы по-прежнему продаем [вещи резидентов концепт-стора] в Instagram или WhatsApp. Люди ещё не привыкли, что у нас есть сайт, ну и в нашем городе клиентам традиционно проще написать в мессенджер. Плюс сама площадка иногда подводит.Мы не делали крупных закупок в апреле на весну (весеннюю коллекцию завезли намного раньше), но уже пора думать про осень, и мне пока страшно предположить, что там будет. Многие бренды уже сокращают осеннюю коллекцию, и я не понимаю, что они смогут нам предложить. Никто ничего не понимает на самом деле.Сейчас мы продаём футболки, худи — по большей части трикотаж. Но у меня, знаете, такое ощущение, что после эпидемии будет как после войны, когда Диор «выстрелил» со своими женственными образами, потому что женщины захотели быть красивыми. Маски спасают— Вся розница встала, те, кого не было онлайн, судорожно ищут, как туда выйти, — рассказывает в апреле и Наталья Зайцева, основательница бренда GETCLO из Владивостока, резидент IKRA Concept store. — Меня спасает то, что у меня собственное производство. Мы перестроились, нам разрешили шить средства индивидуальной защиты (маски — прим. DV), мы попали в реестр предприятий, продолжающих работу. У GETCLO нет и не было своей розницы, товары распространялись только через мелкооптовую торговлю. — Многие оптовики остановили закупки, и весеннюю коллекцию мы пытаемся хоть как-то продать сами, — говорит Зайцева. — Сейчас реализуем одежду через локальную интернет-платформу «Биптик». С соцсетями я особо не работала, поскольку нас устраивал принцип работы b2b. Поэтому сейчас соцсети меня не спасают — спасает только возможность не останавливать производство. «Если что, уйду в отпуск»— У меня маленькое ателье, работаем в основном на индивидуальный пошив, редко у нас что-то бывает просто в наличии в продаже. Пока ещё мы работаем на заказы, сделанные до карантина, — это свадебные и вечерние платья. На примерке у нас масочный режим, соблюдаются все нормы, ограничиваем поток посетителей, постоянно убираем, проветриваем, но продолжаем принимать клиентов, — говорит Дарья Столярова, основательница авторской мастерской из Хабаровска Be Brave, производящей нижнее бельё, нарядную и свадебную одежду.— Но вот в середине-конце мая, боюсь, будет сложно: мероприятия отменяются, свадьбы переносятся, и уже чувствуется, что люди экономят и отказываются от индпошива как от роскоши, в том числе от уже сделанных заказов. Столярова воспринимает нынешнюю паузу как шанс: — Я поняла, что это хорошая возможность передохнуть, может быть, пересмотреть свою работу. В последние четыре года я работаю много, очередь на заказы до трёх месяцев, иногда было не выдохнуть. Так что сейчас, если что, я уйду на лето в отпуск. Ситуация позволяет.На бельё заказы в Be Brave «стабильно есть, но стабильно мало».— Год, два назад это была золотая жила, но сейчас конкуренция выше, и массмаркет делает что-то подобное [нашим изделиям]. Но всегда есть покупатели, которые ценят индивидуальный подход, продолжают приходить постоянные клиенты. На них и держимся.Я работаю с московскими поставщиками. И сейчас уже да, есть сложности. Кто-то вообще на время закрывался. Есть дефицит определённых тканей, которые на Дальнем Востоке не продаются, мы продолжаем ждать их из Москвы. «Большинство людей поймут, что им нужно не так много»Дизайнеры готовятся к кардинальным изменениям в модных привычках. После окончания пандемии люди поймут, что им нужно меньше одежды. Спонтанно купленные ультрамодные вещи успеют устареть, пока мы сидим дома и обходимся универсальными трикотажными костюмами. Останутся «штучное» качество и длинные тренды.— Как изменится мода — зависит от того, сколько времени продлится эпидемия. Я не люблю делать прогнозы: что будет, с тем и будем работать. У нас во Владивостоке в принципе любят наряжаться, так что если войдут в моду женственные платья [как после войны], то мы будем готовы — у нас они есть, — говорит Елена Шлыкова.— Большинство людей поймут, что им не так много в жизни нужно. Будут более осознанно выбирать материалы для нижнего белья, чтобы они были, возможно, где-то дороже, но качественнее; чтобы изделие лучше сидело и дольше служило. Что до свадеб — всегда будут девочки, которым нужен особый подход, так что в пошиве платьев для нас ничего не изменится, — считает Дарья Столярова.— Я изначально за разумное потребление. Я создаю одежду, которая может носиться несколько сезонов и быть актуальной, и сама придерживаюсь такой философии: не покупаю без конца новые вещи и «вещи на один день». Для меня функция и комфорт — два приоритетных свойства одежды. И произвожу я столько, сколько потребляет рынок. Я не работаю на склад, — говорит Наталья Зайцева. — Потребление поменяется в любом случае, мода станет более осознанной, и мы к этому готовы. Меня лично очень радует, что привычки изменятся. Лишних вещей быть не должно.