Наболело: «Старшую дочь люблю, а младшая мне чужая»

В рубрике "Наболело" редакция «Рамблера» публикует вопросы, которые волнуют наших читателей. Вместе обсудить тему, которая не дает покоя нашей сегодняшней героине, мы предлагаем в комментариях.

Обычно мать в таком не признается, а может быть, это только я такая неправильная женщина. Считается, что всех детей мы любим одинаково, но в моем случае это не так. Я отчетливо понимаю, что по-разному отношусь к своим дочкам, и как с собой справиться, я не знаю.

Старшую дочь я родила рано, в двадцать лет. Обычно ребенок в этом возрасте воспринимается как обуза, но у меня все было иначе. Да, нам с мужем пришлось как-то выкручиваться, мы тогда были еще студентами. Он работать пошел, я перевелась на заочное обучение. И тем не менее, Алису (имя изменено — прим.редакции) я полюбила сразу. Да, были и бессонные ночи, и детские болезни, но каждый день был наполнен новыми впечатлениями. Алиса казалось нам чудом, самой прекрасной и умной девочкой на свете.

Мы с ней как-то сразу совпали, я понимаю ее на инстинктивном уровне. Может, все дело в том, что она очень на меня похожа, у нас даже дни рождения в одном месяце, с разницей в восемь дней. Алиса всегда интересовалась тем же, что я, у нас много общих интересов, а с годами стало понятно, что мы ко многим вещам относимся одинаково. Она такая же аккуратистка, также любит точные науки, такая же целеустремленная, волевая, ответственная. Профессию выбрала себе уже в пятнадцать лет, никаких метаний и сомнений. В вузе училась без всяких проблем, с третьего курса уже пошла работать по профессии — ради опыта. Нас даже рукоделие объединяет — мы обе любим шить, вязать, что-то делать руками.

Второго ребенка я вообще не планировала, в то время отношения с мужем стали уже напряженными, мы были на грани разрыва. Забеременела случайно и оставлять ребенка сначала не хотела. Но муж обрадовался и уговорил рожать. Мне показалось, что это хороший шанс для нас двоих, что это поможет преодолеть кризис. Когда Алисе было шесть лет, родилась Инна (имя изменено — прим.редакции). Через четыре года мы с мужем все равно расстались, но отец он образцовый и с дочками всегда общался и помогал.

С Инной все сразу было иначе. Сначала я думала, что все дело в том, что я не хочу заново проходить этот период с пеленками и недосыпом. Тем более, что в отличие от Алисы Инна в раннем детстве очень часто болела, буквально простужалась от дуновения ветра. Но и потом ничего не изменилось. Теперь понимаю, что Инна просто другая.

Она с детства мечтательница, живет в каком-то своем мире, вся в книжках или в компьютере. Рассеянная, вечно о чем-то думает, и очень чувствительная, любое неосторожное слово принимает близко к сердцу, потом долго переживает. Поэтому мне приходится постоянно контролировать себя, а это раздражает. Рассеянная, в детстве постоянно теряла вещи, ничего поручить нельзя, потому что может забыть все, что угодно, к быту вообще равнодушная, грязно или чисто — ей все равно, она сидит, что-нибудь пишет, рисует, может весь день питаться бутербродами и ей нормально. И это меня иногда просто выводит из себя.

При этом ее увлечения меняются постоянно. Она бросила музыку ради танцев, потом захотела в художественную школу, увлеклась графическим дизайном, затем вообще переключилась на театральный кружок. Да, финансово мы можем все это оплачивать, но я не понимаю такой разбросанности. Сейчас она в десятом классе и все еще не определилась, куда пойдет после школы. Я понимаю, что она и не должна быть копией меня или Алисы, но мне трудно найти с ней хоть что-то общее. Подруги говорят, что она просто творческая личность, но это все совсем не моя тема.

Да, я стараюсь ничем не проявлять своего отношения: у дочек всегда были одинаковые по ценности подарки, вещи, игрушки, в их конфликтах я стараюсь быть нейтральной стороной, хотя в принципе они нормально ладят друг с другом. Когда Инну хвалят за какие-нибудь достижения — например, она красиво оформила декорации к школьному спектаклю — мне приятно, но и только. А когда хвалили Алису, я была счастлива так, как будто это мои достижения.

В глубине души я знаю, что они для меня разные по ценности, как бы ужасно это не звучало. Когда Алиса уезжала отдыхать в детский лагерь, я себе места не могла найти, скучала каждый день, словно у меня забрали половину себя. Когда Инна уехала отдыхать с бывшим мужем и его родителями на море на все лето, я реагировала спокойно, без грусти, без сожалений, ничего внутри не дрогнуло. Да, мы перезванивались, я интересовалась, как она и все ли в порядке, но в другие дни я вообще забывала о ней. Когда я опасно заболела, то в первую очередь подумала об Алисе, о том, как она будет без меня. А про Инну и не вспомнила.

Мне ужасно стыдно, что я чувствую эту разницу в своем отношении к дочкам. Я понимаю, что Инна ни в чем не виновата, что я должна любить ее также, как Алису, но у меня не получается. Я никому не могу в этом признаться, потому что меня же посчитают ненормальной. И страшно что при мысли, что Инна однажды поймет мое истинное отношение. Хотя иногда мне кажется, что она и так догадывается об этом.