Первый врач — и сразу главный. Андрей Карпунин — об ОКБ, статусе медика и отношении рязанцев к своему здоровью

— Как вы пришли к тому, что хотите стать врачом?

— Меня всегда привлекала природа человека, всё, что связно с науками о том, как он устроен: нейрофизиология, психология. Не последнюю роль в выборе профессии сыграли моя мама и тётя: они хотели попробовать себя в этой профессии. Мама заложила во мне это стремление. Так я стал первым врачом в семье.

— Эффективный врач-управленец — это реально? Всегда ли работа по своей медицинской специальности сочетается с функциями хозяйственника?

— Есть одна из теорий, почему советская промышленность делала большие успехи и была так эффективна: директора проходили все должностные ступени на своём производстве, осваивая каждый этап.

Я пришёл в больницу 23 года назад медбратом. Всё это время я осваивал новые медицинские специальности. У меня не было самоцели стать управленцем. И я буду сочетать должность врача с практической медициной: это и ежедневные обходы в отделениях, и помощь врачам в выполнении операций, во всём, что связано с основной профессией.

Принятие управленческих решений помогает выстраивать лечебный процесс. Наша больница включилась в международную систему сертификации ISO, прошла соответствующую сертификацию Росздравнадзора. Все сертификации призваны улучшить работу медицинской организации, повысить качество оказываемой медицинской помощи и сократить риски для пациента. Организация лечебно-диагностического процесса начинается с управления так называемыми вспомогательными процессами (управление рисками, снижение издержек). Так что управление и лечение очень взаимодополняемы.

Герои и героини

— Что вы точно измените, находясь на посту главврача, а что решили оставить как есть?

— Самая сильная часть больницы — её коллектив. Сейчас персонал испытывает нечеловеческие нагрузки, абсолютно весь: и врачи, и сестренский и младший медперсонал, и экономический блок. В эту «эпоху ковида» мы объединились с другими медицинскими организациями (к ОКБ присоединили больницу №10, поликлинику №14, Михайловскую ЦРБ — 62ИНФО), и то, как справляются наши сотрудники, достойно похвалы. Именно на основе кадров можно строить дальнейшую программу развития.

Что хочется изменить, так это исторически сложившуюся разрозненность между медслужбами. Нужно сделать так, чтобы каждое подразделение понимало проблемы другого. Поясню на примере взаимодействия экстренных и плановых служб, у которых есть разделение из-за разных подходов к работе. Первые работают, так скажем, «с колёс», у вторых более размеренный подход к пациентам. Я своей задачей вижу наладить взаимодействие между этими направлениями, чтобы было понимание друг друга и больше помощи. Плановая медицина должна брать на себя определённые риски; экстренная всегда включится в работу в критических ситуациях.

Ещё хочу сказать вот о чём. За многими вещами, которые выполнялись в нашей больнице эксклюзивно, за какими-то уникальными операциями стоит определённый человек, герой со своим подвигом. В этот процесс нужно вовлекать больше сотрудников. Нужно наладить передачу знаний, сделать процесс системным. Чтобы вместе с уходом человека (например, в отпуск) работа не прекращалась, а больница чувствовала себя увереннее.

— Герои — это хорошо, это движущая сила. Но возможно ли было организовать санавиацию или службу трансплантации без поддержки со стороны?

— Конечно, для любого события нужна подготовка, должна сформироваться законодательная база, нужен внешний административный ресурс. Когда врач Дмитрий Карпов предложил создать службу трансплантации, Дмитрий Хубезов поддержал его — как хирург, он понимал, что это возможно. Сформировалась команда, появилось оборудование и материалы для высокотехнологичных вмешательств (а это процесс непрерывный, обновление у нас происходит постоянно).

На помощь пришло руководство области. Губернатор Николай Любимов с воодушевлением поддержал эту идею, поддержал своим авторитетом. Это было нам необходимо: трансплантация очень сложная тема, у нас возникали препятствия, связанные с негативным отношением к пересадке органов.

Здоровье и ответственность

— Нет худа без добра: пандемия коронавируса помогла поднять статус врача в России. Но многие люди всё ещё недовольны отечественной медициной. Почему?

— Я снова вернусь к советскому времени, где сформировалось профилактическое направление медицины. ВОЗ признала модель нашей системы профилактики болезней «золотым стандартом». Но огромный минус этой же модели в том, что отношения врача и пациента строились по принципу «родитель — ребёнок», где медик становился неким проводником. Но ведь медицина не может волшебным образом вернуть человеку здоровье, она призвана лечить болезни.

К сожалению, не каждый человек понимает, что ответственность за своё здоровье несёт прежде всего он сам. Медики могут советовать, рекомендовать, улучшать качество жизни, спасать, но следует помнить, что ваше здоровье — это с какого-то этапа жизни невосполнимый ресурс.

Люди недовольны, потому что у многих завышены ожидания от системы здравоохранения. Даже в молодом возрасте причинами серьёзных проблем часто становится «социальные болезни»: употребление алкоголя, наркотиков, курение, малоподвижный образ жизни. Статистика летальных исходов среди молодёжи связана именно с ними.

Но при этом в России уровень доступности медпомощи, в том числе высокотехнологичной медицины — в нашу пользу по сравнению с другими странами. У нас есть возможность менять суставы, сердечные клапаны, органы, врач приходит к вам и вашему ребёнку на дом бесплатно. Не зря все нацпроекты начались с системы родовспоможения, со строительства перинатальных центров. И такого нет нигде.

Да, система здравоохранения иногда даёт сбои, поскольку она, как и любая другая, ограничена в ресурсах.

Равнодушных медицина не терпит

— Есть ли существенный разрыв в качестве платной и бесплатной медицины?

— Я не вижу особенной разницы. Сервис различается, да. Кофе в бесплатной поликлинике вам не предложат, но не стоит путать сервис и качество. Платная медицина хорошим сервисом иногда может компенсировать недостаточное качество услуг. А их спектр в государственной медицине не уступает платным клиникам, когда речь идёт о действительно важных вещах. Например, один вылет вертолёта санавиции обходится казне минимум в 150 тысяч рублей.

— Насколько высоким эмоциональным интеллектом должен обладать медик? Может ли врач, не обладающий эмпатией, быть хорошим специалистом?

— Эмпатией должен обладать каждый, кто работает с людьми. Ни в одной клинической рекомендации не прописана способность к сопереживанию. Но без неё вылечить ни одного тяжёлого пациента невозможно. Результаты лечения у врача с личным участием выше, чем без него.

Отсутствие эмпатии у врача не есть профессиональная непригодность. К счастью, существуют специальности, где нет прямого контакта с людьми. Врач лабораторной диагностики, или рентгенолог, например.

А вот равнодушных медицина не терпит.

— Приходилось ли вам обманывать пациентов из соображений гуманизма?

— Бывают ситуации, когда медицина бессильна. Я никогда не даю ложных надежд, но и про смерть не говорю. У пациента не должно быть ощущения безысходности.

— Свободного времени в связи с назначением у вас стало меньше, на что его будете тратить?

— Я трудоголик, люблю свою работу. В свободное время люблю побыть в кругу семьи, почитать, не забываю про занятия спортом. Но лучший отдых для врача — это сон и тишина.

Ирина Орлова