Павел Волков о том, как переболел ковидом и вылечился в Запорожье

- Павел, какова сейчас в целом эпидемиологическая ситуация на Украине в целом и в Запорожье в частности?

— По статистике у нас более 1,5 млн случаев заболевания и более 30 000 летальных случаев. Заболевших и переболевших на самом деле гораздо больше, ведь далеко не все обращаются за помощью, особенно кто болеет в легкой форме. Тем не менее даже с такой статистикой Украина по числу заражений в первой двадцатке среди стран мира, хотя по населению в двадцатку она ну никак не входит. Печальный результат, увы, закономерен.

Смотрите, в красной зоне — что предполагает закрытие всего на свете — у нас сейчас несколько областей на западе. Это результат новогодних каникул в Карпатах. Капиталу плевать на здоровье и жизнь людей, когда вопрос стоит о деньгах. Собственники курортов хорошо заработали, а теперь им хоть трава не расти. Ну а люди, которые массово туда поехали… нам 30 лет подряд говорят, что человек человеку волк, каждый сам за себя (кроме семьи в лучшем случае), все окружающие — конкуренты, и в этом состоит человеческая природа. Вот и плевать теперь людям друг на друга. Захотели кайфа — поехали в Карпаты, а кто там кого заразит — да какая разница! В желтой зоне, где ограничения минимальны, буквально 3-4 области. Остальные, в том числе Запорожье, в оранжевой зоне. По сути это то же самое, что желтая, только с предупреждением, что могут ввести красную.

Лично у меня переболели многие родственники и знакомые. Часть из них с последствиями, в том числе летальными. Мама, она врач в перепрофилированной под ковид больнице, поэтому как бы на передовой, заразилась еще прошлой весной. В итоге 3 недели в инфекционке, потом долго восстанавливалась, дышать было тяжело, слабость.

- Насколько люди соблюдают карантинные меры и каковы они вообще?

— Меры, прямо скажем, половинчатые. Да, рекомендуется в публичных местах носить маски, перчатки, обрабатывать руки антисептиком, держать дистанцию в полтора метра и т.д. Последнее, например, даже при желании часто выполнить невозможно. Ну какие полтора метра в общественном транспорте или на кассе в магазине? А в кафе? Одно время их закрывали и разрешали работать только навынос или на летних площадках — это хоть что-то. А как можно в заведении общепита находиться в маске, если ты приходишь туда поесть? Когда периодически городские маршрутки заставляют брать только сидячих пассажиров, начинается транспортный коллапс. Когда разрешают стоячих, люди набиваются как кильки в банку, и весь карантин коту под хвост. Особенно если кто-то заходит в маске на подбородке или вообще без маски. Сейчас такого меньше, чем даже полгода назад, но антисоциальных личностей, которым плевать не только на себя, но и на остальных, хватает. С учебными заведениями непонятно что делают. То удаленка, то не удаленка. Нет системы, хаос.

Но главная проблема этих каких-никаких мер в том, что соблюдают их по желанию. Взять какой-нибудь супермаркет. Когда прошлой весной еще никто особо не болел, ввели жесткие меры, пускали в зал по несколько человек, на улице очереди стояли (не соблюдая дистанцию, естественно). А теперь, когда чуть ли не полстраны болеет, зайти в магазин можно даже без маски. Да, на кассе придется нацепить, достаточно и так, чтобы нос торчал, но в зале люди бродят как угодно, овощи руками берут и т.д. Как вы думаете, быстро мы победим коронавирус с таким подходом?

А нормальные меры ввести на Украине не могут из-за крайней слабости экономики, усугубляемой по сути колониальным положением Украины, выводом олигархами и чиновниками миллиардов за рубеж. Если сделать как в Китае, придется людей за государственный счет некоторое время обеспечивать. А это… ну вы понимаете, что не для того стоял майдан, да и события 1991 года как бы не с этой целью происходили.

- Как вы сами соблюдали меры предосторожности? И как умудрились заболеть?

— Мы с женой с самого начала пандемии вели себя сознательно. Ограничили круг непосредственного общения, благо с нашим родом занятий это не было большой проблемой, в публичных местах носили маски, обрабатывали руки антисептиком и т.д. Наверное, это и берегло нас до 2021 года. Но ближе к Новому году друзья из Киева попросили нас помочь с передвижением в незнакомом городе одному чешскому журналисту, который приехал снимать так называемый марш Бандеры.

С одной стороны, мы, находясь в сознании, понимали, что во время пандемии это авантюра. С другой — человек приехал, чтобы показать европейскому зрителю и читателю, как замечательно у нас чувствуют себя нацистские организации, которым почему-то не отказывают в проведении массовых мероприятий в центре столицы, несмотря на коронавирус. Вроде как отказать в помощи было бы неправильно. В общем, ковид мы подхватили, очевидно, в Киеве — то ли у друзей, где жили несколько дней, то ли в транспорте, то ли в толпе на самом марше нацистов.

Через пару недель после возращения домой нам почти одновременно стало плохо. ПЦР мы сдавать не стали, так как все было очевидно: повысилась температура, общее недомогание, а жена потеряла вкус и обоняние. Мы сразу самоизолировались и так, в легкой форме, переболели. Потом в начале февраля сделали ИФА-тест и получили странную картину. У жены выработались антитела (больше 10), а у меня вообще нет — ноль с хвостиком.

Внезапно 8 февраля поднялась высокая температура. А к утру 10 февраля она была 39,2, и пришлось вызывать скорую. Фельдшер по дороге в больницу сказал, что, по его опыту, скорее всего у меня ковид и цитокиновый шторм. Это такой чрезмерный иммунный ответ на ковид, который может привести к смерти. Его при короне, кстати, провоцирует астма. Так что привет году в СИЗО, который усугубил у меня это хроническое заболевание.

- Как на Украине организовано лечение? Есть ли ковидный фонд, не весь его еще пустили на «Большое строительство»?

— Ремонт в больнице действительно идет, наверное, это тоже часть «Большого строительства». Впрочем, именно там он действительно нужен. Надо сказать, что, несмотря на всё, больница в плане борьбы с ковидом обеспечена неплохо. Для реанимации закупили аппараты ИВЛ, в том числе неинвазивные: швейцарские, Нamilton Medical, и французские, не помню название, провели кислород. Есть хорошие антибиотики и даже мощные иммунодепрессанты, которые как раз нужны во время цитокинового шторма.

Все это, как и системы, физраствор, шприцы, больным дают бесплатно. Кормят, опять же, вполне терпимо, особенно если учитывать сильную ограниченность в средствах. Обед вообще отличный — суп, каша, сосиска или рыба, салат, хлеб, чай. Завтраки и ужины, конечно, не очень — каша с хлебом и чаем, но с голоду точно не умрешь. Не уверен, что в каждой больнице так, но сам я попал именно в такие условия. Правда, это не значит, что для лечения не нужны деньги, и немалые. Количественный анализ крови делается в частной лаборатории, компьютерная томография, УЗИ, да и немалая часть препаратов — это уже за свой счет. Плюс есть индивидуальные моменты, как, например, аллергия на отдельные лекарства, это как раз мой случай. Тогда, конечно, подходящие аналоги тоже надо покупать самостоятельно. Но в целом для лечения коронавируса больница обеспечена многим.

- Расскажите подробнее о том, как вас лечили.

— В первую очередь мне сделали рентген, который выявил очаговую нижнедолевую пневмонию, с большой вероятностью бактериальную. И, что интересно, анализ крови показал не ковидные, а воспалительные процессы, ПЦР-тест — отрицательный, ИФА-тест показал, что антител нет. И как быть, не верить анализам? Решили, что пневмония все-таки бактериальная. Согласно этому диагнозу назначили соответствующие антибиотики, препарат для поддержки сердца и еще кое-что по мелочи.

- То есть начали лечить неправильно, поставив неверный диагноз?

— А кто мог тогда это знать? Анализы показали бактериальную пневмонию и назначенное лечение должно было помочь в течение нескольких дней. Вот только через пару дней после госпитализации, особенно по ночам, стала подниматься температура и понижаться сатурация — насыщение крови кислородом. Пришлось воспользоваться кислородным концентратором, периодически дышать через маску. Более-менее сбивал температуру подручными средствами, но это принципиально вопрос не решило.

Когда температура стала постоянно подниматься выше 38, мне назначили гормоны и эноксопарин под кожу для профилактики венозных тромбозов, а также 2-й антибиотик. От такого лечения можно было бы и выздороветь, но к понедельнику, 15 февраля, стало еще хуже. Появилась одышка, сатурация еще снизилась. Сделали компьютерную томографию, взяли анализ крови. В результате — поражение легких 40%, ковидная пневмония, все показатели крови резко повышенные: D-димер (показывает вероятность тромбоза), например, повысился до 11 000 при норме менее 500, C-реактивный белок (индикатор воспаления) — 107 при норме меньше 5, ферритин (характеризует тяжесть воспалительного процесса) — 787 при норме 30-400. В некоторых статьях специалисты пишут, что такие показатели практически летальны.

- Что вам помогло выкарабкаться?

— В тот же день меня увезли в реанимацию. Там стационарный кислород провели, через трубы из баллонов. Концентратор дает максимум до 10 л, а стационарный — до 15 л. Благодаря этому сатурация повысилась, и я в маске смог относительно нормально дышать. В реанимации, конечно, надежнее — круглые сутки медперсонал рядом: осмотрят, померят сатурацию, пульс, давление, температуру, сделают капельницы, уколы, помогут при необходимости. Поэтому персоналу большое спасибо за труд.

Да, нюансы бывают, но это человеческий фактор, мало ли у кого что случилось. Тяжело другое — общая атмосфера. Это я был, скажем так, при памяти, просто слабый совсем и плохо дышал. А рядом-то лежали люди в совсем другом состоянии. У кого-то с ковидом инсульт, кто-то на ИВЛ, у кого-то трахеостома. Люди в основном пожилые, им особенно тяжело. Рядом первые пару дней лежал дедушка, на неинвазивном аппарате ИВЛ, разговаривал. Я к нему привыкнуть даже успел. А потом утром просыпаюсь, а его уже нет, совсем. Прямо так тяжело на душе стало. Вот в полутора метрах от меня еще ночью живой человек был…

Медики вроде к такому относятся проще, у них на руках люди постоянно умирают. Если рвать себе душу каждый раз, то можно очень быстро сорваться, придется из профессии уходить, поэтому какие-то защитные реакции неизбежно включаются. Хотя я даже по маме знаю, что многие врачи каждую смерть своих пациентов переживают очень глубоко. Не всегда это показывают, правда.

- Получается, вас спасли реаниматологи?

— Да, но не только. В момент отчаяния жена обратилась к коллегам-журналистам из Украины и России за помощью в поиске специалиста по ковиду для консультации. Она изначально была уверена, что у меня все-таки корона. Дима Василец и другие подключились, нашли врача в Киеве. А товарищи из Москвы, Александр Васильев и Игорь Дмитриев, — специалиста из красной зоны московского ковидного госпиталя. Консультации с врачами из двух столиц стали отправной точкой коррекции лечения. Я очень благодарен коллегам за помощь и поддержку.

В общем, в результате консультаций стало ясно, что диагноз скорее всего неверный, пневмония таки коронавирусная и время упущено, поэтому не надо ждать результатов нового ПЦР-теста, а сразу в два раза увеличивать дозу гормонов и колоть препарат для разжижения крови и предотвращения тромбоза. А 17-го февраля пришел результат повторного ПЦР-теста — положительный. Консилиум из заведующего пульмонологией, заведующего реанимацией и врача-реаниматолога решил, что необходимо прокапать иммунодепрессант актемру. И мне очень повезло, что он имелся в больнице, потому что 200 мг его стоит почти 15 000 грн — это выше, чем официальная средняя зарплата в месяц по Украине, не говоря уже о зарплатах реальных.

После актемры индикатор воспаления снизился. Пару дней на несколько часов меня подключали к неинвазивному аппарату ИВЛ, чтобы раздышался. Потом вернули на обычный кислород. В итоге в реанимации я провел дней 8 или 9, уже точно не помню. После стабилизации показателей анализа крови вернулся в обычную палату на кислородный концентратор. Позже повторили ИФА-тест на иммуноглобулины G. Показатель около 7,5. То есть организм наконец выработал антитела. По протоколу перешли на лечение НОАК (это не народно-освободительная армия Китая, а новые оральные антикоагулянты) и витамин D.

- А что с реабилитацией? Как она организована на Украине?

— Если с лечением за год очевидно есть подвижки в лучшую сторону, то реабилитация — это беда. Слово «организована» вообще неуместно, если мы говорим на эту тему. Нет единого понимания, как отказываться от кислорода. Кто-то говорит снимать маску, не обращая внимания на то, что сатурация падает даже до 85, а кто-то говорит, что, пока не раздышусь, чтобы держать 98-99 и не было одышки, ни в коем случае не снимать.

Родные перечитали тонны протоколов, но и там очень много белых пятен. Даже в научных журналах противоречивые данные. Особенно касательно дыхательных упражнений. Нужны ли, например, упражнения с форсированным выдохом? Одни утверждают, что обязательно, иначе можно не раздышаться и остаться инвалидом. Другие — ни в коем случае, это может привести к баротравмам. Вот и что делать? В итоге жена нашла упражнения во временных методических рекомендациях медицинской реабилитации при новой коронавирусной инфекции Минздрава РФ, и они нам понравились, по крайней мере по ощущениям.

Сейчас я уже несколько дней как дома, явно иду на поправку, но медленно. От кислорода отказаться пока не могу, пользуюсь концентратором. Хожу несколько раз в день по 30 мин по комнате. С утра на маске, вечером уже удается снимать ее ненадолго. Делаю дыхательную гимнастику, которую сами нашли, пью прописанные лекарства.

Кстати, интересный факт на заметку. Когда на Украине ищешь информацию по лечению ковида или реабилитации на русском языке, находится контент на российских сайтах, немного на белорусских. Весь научный и научно-популярный украинский контент исключительно на украинском языке, и русскоязычные граждане от него фактически отрезаны. Не потому, что не владеют украинским, они им владеют, а просто потому, что естественно искать информацию на родном языке. Так что, уважаемые российские медики и ученые, выкладывайте, пожалуйста, больше материалов, они очень нужны миллионам русскоязычных граждан Украины. Кроме как у вас, взять их больше не у кого.