Шанс стать свободным: новые методы борьбы с зависимостями позволяют побеждать их даже в тяжелых случаях

26 июня во всем мире отмечался День борьбы с наркоманией, в октябре, и тоже на международном уровне, будут говорить о борьбе с алкоголизмом.

Сегодня эти страшные недуги поразили все страны мира. По приблизительным оценкам экспертов, от 3 до 4 процентов жителей планеты употребляют наркотики, а число пьющих вообще с трудом поддается учету. О новых подходах к лечению различных зависимостей «Вечерней Москве» рассказывает нарколог Екатерина Соборникова.

— Екатерина Анатольевна, когда-то в общественном сознании зависимость была одна — алкогольная. Потом заговорили о никотиновой зависимости, наркомании, игромании... Скажите, но если касаться именно алкоголя, зависимости со стажем, она как-то менялась от века к веку?

— Об этом можно говорить долго, но обмен веществ как изменялся от алкоголя при этом заболевании, так и изменяется, будь то в средние века или сегодня. Именно поэтому стоит считать зависимость от алкоголя болезнью — не дурной привычкой, не слабоволием, ни в коем случае не дурным поведением. Это самая настоящая болезнь. Чем отличаются зависимости нашего времени? Их просто стало намного больше, их спектр постоянно растет.

Сегодня это и токсическая зависимость от препаратов, принимаемых в немедицинских целях и нетерапевтических дозах, а также появилась группа зависимостей не только от психоактивных веществ, но и от психоактивных действий (азартных и компьютерных игр) и даже от покупок — то, что называют шопоголизмом. И корни зависимостей все те же, но сегодня больше исследованы. Человек, имеющий предрасположенность к зависимости, может реализовать ее даже, например, став трудоголиком.

— Может быть, последнее — не самое страшное?

— Для работодателя — возможно, но не для человека, который трудоголизмом охвачен… Зависимости меняют формы, но суть их остается прежней. И все они похожи, имеют схожие симптомы проявления, и на лекарственном уровне они лечатся по-разному, а на психотерапевтическом — практически одинаково. У любой зависимости очень глубокие корни, которые располагаются на четырех уровнях человеческого существования — на биологическом, психологическом, социальном и духовном.

На каждом из этих уровней могут скрываться факторы, которые приводят к зависимости. Если мы берем уровень биологический, то говорим прежде всего о наследственной предрасположенности. А ту почву, на которой развиваются зависимости, специалисты называют «дефицитарностью».

— Под этим понимается нехватка…

— …факторов, обеспечивающих успешную адаптацию к жизни. Если дефицитарность присутствует на всех этих четырех уровнях или на части из них, то человеку сложно приспособиться к жизни в обществе, соответствовать требованиям социума. Один из факторов дефицитарности на психологическом уровне — плохая переносимость стрессовых ситуаций, чрезмерная ранимость.

Этот фактор обусловлен биологическими причинами, ведь наследственность реализуется через обмен нейромедиаторов — веществ настроения, удовольствия (серотонина, дофамина, норадреналина). По наследству передается не сама болезнь, но предрасположенность к ней. И если, скажем, в семье кто-то из близких родных, предков злоупотреблял алкоголем, у потомства есть риски: не будет такой человек употреблять алкоголь, будет жив-здоров, будет употреблять систематически — болезненная потребность в алкоголе будет нарастать и выльется в болезнь.

Вот почему, если в роду были зависимые от алкоголя люди, детям нужно честно рассказывать о существующей опасности и объяснять, что в то время, пока другие пьют пиво, им нужно пить сок, не боясь прослыть белой вороной.

— А я отлично помню, что когда-то пристрастие к алкоголю объяснялось распущенностью…

— Алкоголизм в медицине трактуется как психическое заболевание. Если у меня спрашивают, какие они — мои пациенты, я отвечаю, что в большинстве своем это очень ранимые люди, какой бы циничной маской они ни прикрывались. Они плохо переносят стрессы, им трудно обратиться за помощью. Для них это непреодолимый барьер, вот они и остаются один на один со своими проблемами, стремясь выправить положение с помощью алкоголя или наркотиков.

— Когда-то считалось, что с этими проблемами может справиться труд на благо общества…

— Сейчас специалистам абсолютно понятно, что зависимости нельзя вылечить только лекарствами, занятостью, трудом, спортом или призывами вести себя прилично. Трудотерапией в свое время занимались в лечебно-трудовых профилакториях (ЛТП), но для совладания с зависимостью одного труда мало… К тому же зависимый человек часто не имеет на этот труд сил. И это не лень! У зависимых людей, как правило, отмечается астения, их мозг отравлен, и дела-то — да, есть, а сил их переделать — нет. Помимо труда необходимы лекарства и психотерапия. Про это иногда забывают в современных реабилитационных центрах.

— Скажите, а вот не так давно был расшифрован русский геном. И там не обнаружилось доказательств национальной зависимости от водки. Но всем понятно выражение «русская болезнь». Оно имеет под собой основания?

— Да если бы этой болезнью болели только русские! Это миф. Ею болеют датчане и англичане, французы и итальянцы, северяне и американцы — это болезнь общечеловеческая.

— Тогда и рецепты борьбы с ней должны быть схожими. Но россияне силовых воздействий не воспринимают. Порубили виноградники, и народные умельцы начали «гнать». Научились пить то, что для питья не предназначено...

— Согласна, запретительные меры не дают стопроцентного эффекта, но последовательно реализуемые программы свои плоды приносят. Возьмите историю с ограничением курения — тут в обществе точно есть подвижки. Молодежь меньше курит, многие бросают из-за созданных неудобств. Профилактические меры необходимы, в том числе и на законодательном уровне.

— А бросать невероятно сложно, как всегда и было?

— Снова миф. Фармакотерапия шагнула вперед, бросать курить стало легче — появилось удивительное лекарство, которое блокирует никотиновые рецепторы. Человек выпивает его и ощущает себя «покурившим». Прощание с привычкой быстрое: неделя подготовки, потом одномоментный отказ и две недели приема средства. Важно грамотно назначить препараты, а пациенту — соблюдать рекомендации.

— Но все боятся еще и вес прибавить...

— Такое случается, если человек бросает сам, мучительно сдерживает желание снова взять сигарету, а посему заедает его. Так бросать не надо. Нужно проконсультироваться и довериться специалистам. Для москвичей это бесплатная услуга в специально созданном центре. Увы, удивительное количество мифов существует относительно наркологии и психотерапии...

— Да, к вам боятся идти: наркологи превращают в овощ, человек теряет волю и адекватность...

— Бояться зависимому человеку надо не лекарств, а приема спиртного или наркотиков. Наоборот, с помощью лечения и реабилитации человек перестает жить так, как хочет его болезнь, и возвращается к самому себе.

Мой бывший научный руководитель, профессор Юрий Владимирович Валентик создал теорию, которая объясняет, что психологически происходит с зависимыми людьми. Это иной — оптимистичный и конструктивный взгляд на проблему зависимости. Я продолжаю его работу. На основе психогенетической теории Валентика мной создан метод формирования личностной саморегуляции. Он помогает выздоравливать людям и целым семьям, в которых есть зависимые люди.

Сейчас группой единомышленников из некоммерческой организации АНО «Верный выбор», среди которых есть врачи, психологи, специалисты по социальной работе, волонтеры, осуществляются интересные, на мой взгляд, проекты в сотрудничестве с храмом Святого благоверного князя Александра Невского при МГИМО. Например, есть проекты по работе с семьями. Это «Семейные вечера» и «Погода в доме». Настоятель храма, отец Игорь Фомин, благословил создание и реализацию наших проектов.

Уже более двух лет каждую пятницу к 19:00 кто-то из нашей команды отправляется в храм и проводит один из 14 циклично повторяющихся семинаров «Семейных вечеров». На эти вечера приглашаются и зависимые люди, члены их семей, и люди, которые хотят, чтобы в их семьях никогда не случилось беды и дети росли свободными.

— Какие темы затрагиваются на семинарах?

— Все темы служат профилактике зависимостей и оздоровлению семейных отношений. Мы рассказываем о том, откуда зависимости появляются, говорим о возможностях лечения на современном профессиональном уровне. Жены и матери начинают понимать, что зависимость — это серьезная болезнь,что просто «пилить» зависимого человека бессмысленно, от этого он пить меньше не станет.

На одном из семинаров можно узнать, как себя вести, чтобы быть услышанным близкими, как мотивировать к трезвости и лечению, на другом — о правилах конструктивного разрешения конфликтов, на третьем — о том, как взаимодействовать с людьми с учетом их характера. «Погода в доме» — курс для родственников, которые тоже учатся свое состояние регулировать. Ведь жить рядом с зависимым человеком — то же самое, что жить на минном поле. Созависимость, то защитное состояние, которое развивается у родственников, — мучительно, опасно, приводит к психосоматическим заболеваниям.

На проекте «Семейные вечера» мы говорим о том, как нужно воспитывать детей, чтобы они не стали зависимыми, а люди зависимые учатся становиться более адаптивными, справляться с жизнью без алкоголя и наркотиков. А еще на семинарах мы изучаем проявления «языка принятия» и «языка отвержения», на котором с зависимыми часто говорят в семье — ругают или игнорируют, молча давая понять, какой этот человек плохой, внушая чувство вины. От последнего он лечится, увы, тем же «лекарством».

Ну а если на языке отвержения говорят с ребенком, он рано или поздно уйдет в компьютерные игры, а потом пробует курить, употреблять алкоголь...

На семинарах люди узнают, как сделать так, чтобы ребенку хотелось приходить домой, жить в реальной жизни, а не в виртуальной. Кстати, самое частое восклицание на занятиях: «Да что ж я раньше этого не знал!» А знал бы, жизнь могла пойти по иному сценарию...

— А кого вообще можно назвать алкоголиком?

— Есть четкие врачебные критерии, которые позволяют поставить диагноз «алкоголизм». Озвучу один из них, позволяющий понять, есть зависимость или нет. Когда спиртное встраивается в обмен веществ, меняются отношения алкоголя и организма, это проявляется в похмелье. Если хотя бы раз похмельный синдром был — есть и зависимость. Похмелье — это не интоксикация! Если детям на выпускной вечер родители зачем-то купили шампанского, их рвет в кустах и им не до праздника — это другое, тут речь о похмелье не идет.

Похмельный синдром — это когда после выпитого человек очень плохо себя чувствует, но знает, что глоток спиртного позволит ему «поправиться». Характерны для этого синдрома и вегетативные расстройства: перебои в работе сердца, повышенная потливость, скачки давления, дрожь, головные боли. Человек в похмелье может потерпеть и не выпить спиртное, но все же это похмельный синдром — по всем признакам.

— А как вы относитесь к кодированию?

— И про «анонимных алкоголиков» еще хотела уточнить… Кодирование — один из методов лечения зависимости, но не панацея. Хотя некоторые никакого другого способа лечения, кроме него, себе не представляют. Что же касается «анонимных»… Я считаю пагубным, что на занятиях группы люди поочередно представляются, констатируя «Я — алкоголик», «Я — наркоман»…

Не следует погружать человека в болезнь, в статус алкоголика или наркомана — напротив, нужно извлечение из этого статуса, помочь зависимому человеку погрузиться в здоровую часть личности. Теперь о профессиональной психотерапии.

На занятиях в профессиональной психотерапевтической группе человек получает поддержку, становится более адаптивным, начинает разбираться в своей болезни, осваивает навыки саморегуляции. Какая форма психотерапии — индивидуальная или групповая — кому больше подходит, решает врач, обычно вместе с пациентом. Многие приходят и не скрывают изумления: оказывается, тут не ругают, не читают мораль, а все ведь подсознательно ждут, что их будут осуждать. Эффективная психотерапия в наркологии — не манипуляции, а эмпатия, сопереживание, ее цель — помочь человеку начать жить так, как он хочет.

— Скажите, а есть ли точка невозврата у пьющего человека, и как быстро можно за нее зайти?

— Все индивидуально. Но если говорить о состояниях, которые на врачебном языке называются алкогольной энцефалопатией, когда мозг перестает выполнять свою функцию, или алкогольной нейропатией, когда человека не слушаются руки-ноги, то дойти до этого можно за год-два.

Знаете, когда я прихожу в отделение и смотрю на пациентов, всегда с грустью думаю: а ведь никто из них не хотел тут оказаться. Все хотели лишь развлечься, отдохнуть, расслабиться. Это печально осознавать. А еще... Когда-то я пришла после ординатуры по психотерапии устраиваться на работу в психиатрическую больницу, но меня попросили временно поработать в отделении наркологии. Я расстроилась: в наркологии же все бесполезно! Но отработав четверть века в этой области, я так уже не считаю.

Если лечить любую зависимость грамотно, люди выздоравливают — полноценно живут в длительной ремиссии, которая может продолжаться всю жизнь! Альтернатива зависимости — свобода. Трезвость может быть полноценной и радостной. Ключ к радостной трезвости — научиться разбираться в своих потребностях и вовремя их удовлетворять. Например, если человек в конце недели устал, он может поспать, посмотреть комедию, а не напиваться.

— Конечно, вы сталкивались со многими трагедиями. Есть что-то такое, что вас особенно проняло?

— С трагедиями любой врач-нарколог сталкивается ежедневно. Отдельные истории слишком узнаваемы… Как-то мы с пациентами, находящимися на реабилитации, готовились к празднику. Раздобыли вместе сухое дерево, нарезали из белой ткани ленточек, и я попросила реабилитантов написать на них имена и возраст знакомых, которые погибли по причине употребления алкоголя или наркотиков, а потом привязать ленточки к веткам. И дерево за считаные минуты как листьями обросло белыми лохмотьями — каждый из нас написал так много имен… Ленточки, имена, возраст — 19 лет, 24, 35… Получилось дерево скорби. Это было страшно.

КАК У НИХ

ВОЗ ежегодно обрабатывает информацию об алкогольной зависимости жителей на основе количества спиртного, выпиваемого в различных государствах, после чего составляется рейтинг наиболее пьющих стран мира. В 2021 году показатели по странам выросли, но общая картина не изменилась. Употребление вина, пива, национальных фруктовых браг или домашнего вина, считающихся слабоалкогольными напитками, распространено в следующих странах Европы (по мере уменьшения): Беларусь, Литва, Чехия, Франция. В рейтинг самых пьющих стран в 2020 году вошли также Южная Корея и некоторые страны Африки. В топ включаются лишь те государства, где на одного гражданина в возрасте от 15 лет по статистике ежегодно приходится более 6,6 л чистого спирта. Россия в топе на пятом месте.

ДОСЬЕ

Екатерина Анатольевна Соборникова — кандидат медицинских наук, доцент кафедры наркологии ФГБОУ ДПО РМАНПО (Российской медицинской академии непрерывного профессионального образования) Минздрава России, врач-психотерапевт ГБУЗ «МНПЦ наркологии Департамента здравоохранения г. Москвы».