Кто такие биохакеры и почему они уверены, что смогут прожить до 120 лет
Биохакинг простыми словами — это искусство «взламывать» и перенастраивать биологические механизмы так, чтобы живой организм мог пожить подольше, сохранять крепкое здоровье и веселое настроение. Идея довольно притягательная, однако «хакинг» предполагает виртуозное знание предмета, а человеческое тело до сих пор остается слишком сложной и загадочной системой даже для самых передовых ученых. Что уж говорить о простых смертных! Однако движение биохакинга медленно, но верно завоевывает сердца людей по всему миру.
Заветная мечта биохакеров в чем-то близка философии Николая Федорова — усовершенствовать геном человека настолько, чтобы мы обрели жизнь вечную на Земле, без «переезда» в мир иной. Стремясь к великой цели, биохакеры поставили себе промежуточную: дотягивать пока хотя бы лет до 120–150. Для этого они усердно ведут здоровый образ жизни, принимают витамины, биодобавки и даже лекарства — для профилактики, чтобы не заболеть.
В 2017 году нашумел 32-летний предприниматель Сергей Фаге, который публично признался, что преуспел в самоомоложении. Однако гремучий «коктейль» из препаратов, которые он глотал — от антидепрессантов до гормонов щитовидной железы, — привел в ужас почти все экспертное сообщество. Молодого человека тогда много критиковали, проча ему инсульт и диабет. Он исчез из информационного поля. Наверное, теперь борется со старостью, не озвучивая публично своих революционных действий.
Однако ему на смену пришли новые энтузиасты. Например, сегодня все чаще звучит имя Станислава Скакуна. Это человек 38 лет, чей банк данных о здоровье — третий по объему в мире. Он регулярно измеряет порядка 900 биомаркеров старения и нашел такие взаимосвязи в своем организме, которые можно выявить только изучив себя в мельчайших подробностях. Многие ученые уже готовы признать: такие «ходячие лаборатории», как Скакун, серьезно помогают медицинской науке двигаться вперед, обогащаясь новыми данными.
Долголетие не за горами
— В течение последних 20 лет ученые выяснили, что в основе увядания организма лежат девять основополагающих процессов — от нарушений в усвоении питательных веществ до возрастных повреждений ДНК, — рассказывает Елена Милова, эксперт по борьбе со старением, член совета директоров некоммерческой организации, которая занимается просветительской деятельностью в области здоровья. — Для того, чтобы полностью управлять старением, нужно охватить все эти процессы. Естественно, это сложно. Мы говорим не об одной таблетке «от всего», а скорее о комбинации разных методов терапии и лекарств, которые будут действовать в совокупности.
Два года назад в журнале Nature вышла публикация доктора Калифорнийского университета Грегори Фаи и его научной группы, где было показано, что комбинация определенных лекарственных веществ позволяет омолодить человека примерно на два года. Прямо в организмах пациентов ученые сумели регенерировать клетки тимуса (вилочковой железы), который отвечает за иммунитет, тренирует иммунные клетки. Видимо, благодаря тому, что исследователи смогли омолодить тимус, произошло и омоложение организма в целом. Это было пилотное исследование, участвовала очень маленькая группа людей — всего человек десять. И тем не менее это очень показательно: возможно, старение на самом деле можно повернуть вспять?
До победы еще далеко
Эксперты дают прогноз, что в течение ближайших десяти — двадцати лет медицина возьмет старение под контроль, отмечает Елена Милова. Конечно, это не значит, что человечество быстро и дружно зашагает к бессмертию. Не у всех и сразу появится доступ к средствам Макропулоса. Однако в том, что эти средства станут потихоньку внедряться в систему здравоохранения, никаких сомнений нет. Причем прогрессивные технологии сравнительно быстро дешевеют. Например, первое секвенирование генома человека стоило около ста миллионов долларов. А сейчас «разобрать» себя на гены при желании может каждый — за 300–1000 долларов. Между тем лечение возрастных болезней со временем только дорожает.
— Скажем, пожилому человеку, у которого не одно-два, а пять хронических заболеваний, — говорит Елена Милова, — очень трудно подобрать адекватную терапию. Но если мы вместо тяжелого комплексного лечения в старости предложим людям уже в возрасте 40–50 лет начинать применять препараты для предотвращения возрастных заболеваний, в экономическом смысле это будет гораздо более эффективно.
Польза дела
В последние несколько лет инвестиционное сообщество все больше интересуется технологиями продления молодости. В эту область исследований наконец потекли деньги. Это важно, потому что клинических опытов на живых существах уже очень много. Ученые научились на 20–30 процентов продлевать жизнь мышам и вдвое — аскаридам. Пора начинать испытания на людях. А это очень дорого. Интерес бизнеса, конечно, подогрели научные публикации, связанные с определением механизмов старения. Их авторы — большие светила науки. Но во многом, возможно, помогли и энтузиасты-биохакеры, которые активно привлекают внимание к проблеме.
Помимо новых «лекарств от старости», сегодня изучается потенциал давно известных препаратов. Многие из них есть в любой аптеке. Например, метформин. Это таблетки, которые прописывают диабетическим больным для снижения сахара. В 2014 году ученые провели исследование, которое показало: люди, больные диабетом, принимавшие метформин, живут дольше, чем здоровая контрольная группа. Это было настолько удивительно, что научное сообщество немедленно признало: пора изучать действие метформина на здоровых людей для профилактики диабета. И первыми, кто стал принимать лекарство, стали биохакеры.
— Сейчас в научном сообществе признают, что некоторые биодобавки — минералы, витамины — могут оказывать положительное влияние на здоровье, — рассказывает Елена Милова. — Очень интересное вещество глюкозамин. Это БАД, которая предлагается для укрепления суставов. Но в нескольких наблюдательных исследованиях на людях было выяснено, что с глюкозамином связано значительное снижение смертности — в том числе от онкологии. То есть каким-то образом глюкозамин, возможно, уменьшал риск заболеть раком. Причем смертность снижалась на 15–20 процентов. Для науки это данные очень заметные. И многие биохакеры стали принимать глюкозамин. Мы пока не знаем, как строятся его «отношения» с раком. Но в ближайшие годы, очевидно, этот механизм будет раскрыт.
Главное оружие
При этом в случае биохакинга сегодня речь не идет о бездумном глотании БАДов и лекарств. Мы имеем доступ к генетическим тестам или к большим панелям биомаркеров (сложным комплексам медицинских анализов). Сегодня это стоит 15–20 тысяч рублей. Расходы немалые, но раз в год можно себе позволить. Зато такая панель «выложит», как на ладони, все подробности вашего физического состояния.
Испытывая, например, вялость, мы не можем точно знать, чем она вызвана. А «прочитав» панель, можно точно установить, что причина вялости — вовсе не «одряхление» организма, а острый дефицит железа. Этим и важна точная диагностика: нет смысла применять какую-то «тяжелую лекарственную артиллерию» от старения, не зная точно, откуда взялась та или иная «немощь».
Биохакеры никогда не действуют вслепую. Некоторые из них сдают большую панель биомаркеров не раз в год, а гораздо чаще. Идут с ней к терапевту. Вместе с врачом вырабатывают совместные гипотезы о том, как улучшить те или иные показатели здоровья. А потом биохакер уже сам — на свой страх и риск — решает применить какое-то средство. Через пару месяцев снова сдает панель и снова расшифровывает ее с врачом. Эксперты признают: у нас, к сожалению, пока совсем не развита превентивная медицина. Доктора умеют «ловить» недуги на ранних стадиях, но и это на практике получается не всегда. К тому же в России действует унаследованная из СССР «патерналистская» модель общения врача с пациентом. Основную часть ответственности за лечение несет медик. А больной пассивно ждет, когда ему пропишут «панацею».
Биохакеры — пациенты нового, прогрессивного поколения. Они бойко общаются с докторами, выспрашивают все подробности о состоянии своего здоровья и берут на себя всю ответственность за экспериментальную терапию, если до нее доходит дело.
Дружить с врачами
Противники биохакинга говорят о том, что, по сути дела, это не хакинг, не «взлом системы», а всего лишь робкие попытки взлома с риском для жизни. Ведь у современного «победителя смерти» возможностей пока не так много. Ну, наденет он «умный» браслет, установит ученые приложения на телефон, изучит свои анализы. А потом что? Геном взрослого человека ученые редактировать все равно пока не умеют.
Однако нельзя не признать, биохакеры — это такие пионеры, первопроходцы экспериментальной медицины. Нужно обладать колоссальным запасом энтузиазма и веры в прогресс, чтобы ставить опыты на собственном теле. Все эксперты, которых я попросила прокомментировать поведение «биовзломщиков» с психологической точки зрения, отказались «ставить диагноз» этим отважным людям. Идея благородного служения науке далеко не всегда обусловлена душевными отклонениями. Разве повернется у нас язык назвать чудаком Луи Пастера, который собирался заразить себя бешенством, чтобы проверить действие изобретенной им вакцины? Или великого хирурга Вернера Форсмана, который ввел себе катетер в сердце и совершил революцию в кардиологии? Да и множество других отважных представителей из разных научных областей.
Научиться мужеству невозможно. Однако некоторые приемчики биохакеров нам будет полезно перенять.
Лекарства от старения развиваются, — говорит эксперт по вопросам продления жизни Елена Милова, — но, по данным ученых, наибольший положительный эффект мы можем получить, придерживаясь разумного образа жизни. Современный биохакер тоже «зожник», но не фанатик. В том числе, он не забывает посещать врачей — хотя бы в обычной поликлинике.
О том, что доктора у нас не всегда дружелюбны, написано уже предостаточно. Однако пациенту вполне под силу сломать этот лед официоза. Такого мнения придерживается медицинский просветитель Ольга Кашубина. В книге «Как болел бы врач» она призывает пациентов не стесняться и быть более открытыми на приеме у доктора. Конечно, есть шанс нарваться на сердитое ворчание. Но тут уж придется выбирать, что вам дороже: сиюминутный психологический комфорт или собственное здоровье и долголетие.
РЕПЛИКА
Главное — не количество, а качество
Семен Лавриненко, главный врач Центра спортивного восстановлени:
— Сейчас есть много устройств, которые помогают устанавливать взаимосвязь разных показателей здоровья для того, чтобы лучше свой организм, эффективнее отдыхать, дольше бежать, выше прыгать. Есть браслеты, которые отслеживают вариабельность пульса, тоны сердца, глубину сна. Но для этого необязательно быть биохакером. Не уверен, что мы скоро сможем увеличить продолжительность жизни до 120–150 лет. Но значительно повысить качество жизни — вполне. Чутко наблюдая за своим состоянием, можно отсрочить некоторые возрастные заболевания или «подхватить» болезнь на ранних этапах. Однако, что касается применения лекарств, надо сказать: ни один препарат не бывает безвредным. Даже передозировка БАДов и витаминов принесет больше вреда, чем пользы. Я слышал, биохакеры очень симпатизируют идее о том, что сахар наряду с холестерином является агентом, повреждающим стенки сосудов, а также они очень не любят красное мясо, полагая, что оно вызывает рак. Однако доказанной «стопроцентной» связи между продолжительностью жизни и питанием как таковым (в частности, сахаром и мясом) не существует.
Остров Сицилия — один из мировых рекордсменов по долгожительству, но в рационе у сицилийцев — масса «вредных» продуктов: пицца, паста, хлеб. При этом проблема сердечно-сосудистых заболеваний у них стоит не на первом месте. Почему в Киргизии и Казахстане, где красное мясо — номер один на столе, нет «эпидемии» онкологии?
Хотя понижение сахара в крови с помощью антидиабетических препаратов — это довольно интересный опыт, который, возможно, в будущем нам расскажет о чем-то новом.
КАК У НИХ
Один из старейшин мирового биохакинга — 73-летний американский изобретатель и футуролог Рэй Курцвейл. Вопросами здоровья и долголетия он заинтересовался почти сорок лет назад, когда у него нашли диабет второго типа. Вместе с врачом Курцвейл составил индивидуальный режим, следуя которому ежедневно принимает 250 биодобавок, пьет десять чашек щелочной воды и десять — зеленого чая, а также проходит физиотерапевтические процедуры. На этот роскошный образ жизни изобретатель тратит 1 миллион долларов в год.
Предприниматель и инвестор Дэйв Эспри 47 лет начал оздоравливаться с середины 2000-х. Он колется своими собственными стволовыми клетками, принимает инфракрасную ванну, лежит в барокамере. Однажды интуиция его подвела: Эспри заснул, обложившись пакетами со льдом, и проснулся с обморожениями. Самый дерзкий подвижник биохакинга — 40-летний биофизик Джосайя Зейнер, который делает себе странные инъекции, в том числе призванные изменить ДНК внутри клетки. Возможно, он будет первым, кто научится редактировать геном взрослого человека (если выживет). А вот 28-летний Аарон Трейвик «звездой» биохакинга стать не успел: в мае 2018 года его нашли мертвым в капсуле с соленой водой, которую используют для медитаций. Незадолго до этого храбрец вколол себе нелицензированную вакцину от герпеса.
