Как открыть свой бизнес после спортивной карьеры: истории героев о травмах, спорте и плюсах и минусах своего дела
Александру Паршикову и Сергею Высоцкому пришлось отказаться от спортивной карьеры и выбрать своё дело. Но их занятия кардинально отличаются.
Завершение спортивной карьеры всегда определяет новый этап в жизни атлета. Перед ним встаёт вопрос: что делать дальше. И чаще всего, речь не идёт о простом выборе между а или б, для спортсмена открывается немало новых возможностей. Изменить жизнь кардинально или не разрывать связь со спортом? Что выбрать среди тысячи вариантов? Будет это способ заработка или просто хобби? Как заработать на том, что тебе нравится? На все эти вопросы предстоит ответить. Наши герои уже сделали выбор, и, несмотря на то что он обоих связал с бизнесом, взгляды на своё дело у них оказались абсолютно разными. Рассказываем две истории бывших атлетов вместе с Яндекс.Бизнесом — в рамках спецпроекта «Разными путями» — о том, как по-разному предприниматели начинают своё дело.
Я родился в Алматы. Спортом начал заниматься где-то в семь лет, что довольно поздно для профессионального старта. Мой отец – заслуженный мастер спорта по плаванию, потому сразу отдал меня туда же. Но вскоре у меня обнаружили проблемы с почками, положили в больницу месяца на два — про плавание пришлось забыть. Тогда родители отдали меня в теннис — опять-таки отец выбрал. Мои сверстники уже играли вовсю, участвовали в соревнованиях, и я, честно признаться, чувствовал себя странно. Но стало получаться. Чуть позже я начал выступать и к 14 годам перешёл в профессиональный спорт. Тренер тогда стал возить меня на соревнования по России. Как сейчас помню, первая поездка была в Томск. Я даже выступил на турнире довольно неплохо и втянулся ещё больше. В 18 лет получил звание мастера спорта, а в 19 уехал покорять Москву.
Оказалось, в Казахстане теннисистам проще заработать очки, нежели в России. В то время у нас было больше международных турниров. И когда я приехал в Москву, у меня был довольно высокий рейтинг – я был мастером спорта. Тем не менее ребята из России были сильнее, хотя очков у них было меньше.
«Сказали, что я скоро перестану бегать»
Со временем я начал понимать, что уже не могу двигаться как раньше, стал быстрее уставать на корте. Постепенно закончил заниматься профессионально и ушёл в тренерскую деятельность. Появились детские группы, свои клиенты. Я знаю ребят, которые пришли ко мне на тренировку детьми, а сейчас ведущие теннисисты в стране. Недавно пошёл на «Кубок Кремля» и увидел своего ученика, гордился очень.
Но и от тренерства пришлось отказаться. Я не мог бегать по корту вместе с клиентами, как раньше, а я не из тех, кто сидит на стульчике и советует сложа руки. Тогда мне поставили плохой диагноз. Я не очень сильно в это поверил, потому что с врачами никогда не везло. Но мне объяснили, что просто скоро перестану бегать вообще, и я ушёл.
«Я тогда на всё смотрел как на бизнес»
Я много чего пытался делать после этого, но тянуло к своему бизнесу. То, что я пробовал сначала, мне не нравилось. Были разные направления, но я не видел, что мне там делать. Как-то мы поехали на самомойку, и я говорю жене: «Иди мой машину сама». Она стала мыть, а я разговорился с менеджером. Он рассказал, что приезжают таксисты, которые очень быстро моют машину и тратят сто рублей (цена самостоятельной мойки машины зависит от затраченного времени. – Прим. ред.), им хватает полностью помыть автомобиль. Жена это услышала и говорит: «Я помою за 70». И она смогла. Я тогда на всё смотрел как на бизнес, поэтому постепенно эта мысль переродилась в своё дело. Всё произошло само собой. Конечно, вначале присматривались к разным мойкам, рентабельно это или нет. Оказалось, что да. Но главная сложность (это я понял уже после) – в том, что всё надо контролировать. Нельзя открыть бизнес и уехать, нужно всё время находиться на месте и заниматься делом.
Мы арендовали недорогую мойку по адресу Садовая-Черногрязская, 8с1. Сперва было много нюансов, из-за которых у нас не получалось. Столкнулись с проблемами с персоналом, качеством мойки, поиском клиентов. Ушло года три, чтобы убрать ошибки, наладить и понять. Жена меня поддерживала тогда, поддерживает и сейчас. Она работает администратором, и это тот человек, который «рулит» здесь практически всем. Тем не менее всё ещё есть проблемы с персоналом — сложно найти тех, кто будет верен тебе и делу. К сожалению, мойщики долго не будут мойщиками, одни уходят, и приходят новые. Чтобы понять, что человек подходит для тебя и твоего бизнеса, нужно время. На собеседовании у него на лбу не написано, хороший он или плохой. Спустя неделю можно осознать, что этот человек тебе не нужен, да и ему это не нужно. И снова приходится начинать сначала. Нельзя заняться бизнесом, чтобы на второй день ты пришёл, и у тебя всё классно, такого не бывает. Вначале я даже думал, что опять не моё. Потом начал понимать, что просто надо много чего изменить. Есть люди, которые перестают заниматься тем, что сразу не далось, а есть те, кто пытается что-то улучшить, если у них хватает на это сил и энергии.
Но не думайте, я нахожу время на себя. Мне нужно заниматься ребёнком, съездить отдохнуть, заняться собой, спортом. Ты начинаешь понимать, что в бизнесе всё идёт правильно, когда можешь оставить его ненадолго (но если и вправду ненадолго).
«Не могу без спорта»
Моему сыну уже 14. Спортом он увлекается на любительском уровне: в футбол играет, единоборствами занимается. Я думал, что, если бы делал, как мой отец, и заставлял «иди на тренировку», может быть, добился бы того, что он бы стал спортсменом. Но у меня характер другой, и, если мне человек говорит, что он не хочет, я не буду настаивать. Сам я и сейчас стараюсь поддерживать себя в тонусе. Если перестать заниматься спортом, возникают проблемы со здоровьем, координацией, движением. Мне врачи говорят, что физические нагрузки противопоказаны. Но я всё равно не могу без спорта, стараюсь делать простые упражнения или ходить в бассейн. Пока могу — я буду делать, а когда уже не смогу — там видно будет.
Конечно, без спорта страдает самочувствие, метаболизм, по-другому начинаешь двигаться. Кажется, в такие моменты начинаешь понимать: «Ну всё, это уже не моё». Но я считаю, что нельзя опускать руки — нужно продолжать несмотря ни на что.
Моя страсть к спорту — из детства. Мама – учитель музыки – пыталась привить мне тягу к прекрасному, научить играть на фортепиано, петь, на худой конец, пыталась увлечь бальными танцами. И хоть в последних спортивная составляющая присутствовала, мне всё было не так.
В детстве многие ходят в разные секции. Чем-то более-менее успешным для меня был большой теннис лет в девять. Я стал лидером группы и на внутренних клубных соревнованиях занял первое место. При Ельцине был такой культ большого тенниса, что все хотели играть, но у нас не было денег, чтобы дальше оплачивать секцию. И пришлось уйти. Потом и карате было, и баскетбол, на улице торчал целыми днями.
В моей жизни всегда был велосипед. Сначала мы просто катались с друзьями по улицам, в 13-14 лет появилось желание прыгать. Быстро нашлась компания на районе, кто-то построил земляные трамплины, и я увидел, что на велосипеде можно действительно прыгать, да ещё как. Нужно только велик специальный купить, а не вот этот старенький со скоростями. Я подкопил денег, дедушка и мама помогли, и купил себе первый bmx, который весил, мне кажется, почти как я — 20 килограммов. Так и началась карьера на велосипеде, к которой я отнёсся достаточно серьёзно.
«Было такое, что не мог маме позвонить – терял сознание»
Скоро я начал выполнять сложные трюки. Дедушка к тому времени скончался, а мама всегда за меня переживала. Она отпускает кататься, а я звоню: «Мам, я ногу сломал». Было и такое, что не мог позвонить — терял сознание.
Помню одни из первых соревнований — я их тотально запорол. Мама давала советы, что нужна своя программа, а я сначала думал, что и так можно круто проехаться. Вначале вообще не видел никакой цели. Просто хотелось кататься с ребятами. Но поражения меня подстёгивали, а ещё то, что рядом со мной катались классные парни и у них уже были спонсоры. Мне ещё никто не помогал, приходилось крутиться самому.
«Два дня я был прикован к кровати»
После первых побед появились серьёзные цели. Уже пытался составлять программы, а параллельно снимал видео с трюками. Появились спонсоры и призовые деньги. Я тогда учился в институте, и мне вполне хватало того, что я делаю. Была даже поездка в Германию на соревнования – с ней спонсор помог, но всю сумму не закрыл. Мама практически последние деньги отдала, а я привёз ей медаль.
Потом начались серьёзные травмы. В конце 2008 года были соревнования на открытой площадке, я приехал неготовым, но решил, что буду участвовать. Выполнял трюк без шлема – 3-4 раза попробовал, не получалось. Решил сбавить скорость, и это была фатальная ошибка – головой ушёл в тумбу, разбил лоб и лицо. Но даже после этого падения был полон сил, думал, что ничего страшного, надо быть умнее. Прошло месяца три, я себя привёл в порядок, и тут же меня настигает ещё одно падение. Не такое сильное, но достаточно неприятное морально. Я упал животом на руль, появилась гематома. Два или три дня был прикован к кровати, потянуться за водой было больно. Целый месяц я чувствовал себя очень плохо. Тогда и подумал, что больше не хочу заниматься таким травмоопасным спортом. Стал себя искать.
«Меня захватили качели – бизнес или тренерство»
Сейчас, конечно, всё равно веду активный образ жизни. Спорт всегда будет связан с травмами — с ним нужно быть аккуратней, тогда он будет приносить кайф. После спорта меня захватили качели – бизнес или тренерство. Так до сих пор. Сперва я решил, что нужно сделать джинсы для катания. Ездил на пары, потом в другой конец Москвы в пошивочный цех. Сделал партию, 50% примерно раздал всем друзьям. И как-то очень быстро оставшиеся 50% у меня выкупили. Я остался с теми же деньгами, с которыми был вначале, а ведь джинсы делал даже не по полному циклу производства. По-хорошему: берёшь ткань, учитываешь процент варки, усадки, отшиваешь образец, с учётом этого процента варишь, придаёшь нужный цвет, потом вводишь в продажу. Я брал крахмальные джинсы, по которым если рукой провести, она становится синяя. Качество страдало. Одно лето я этим плотно занимался, после чего закончилась ткань. Нужно было покупать сразу 5 км, а это было невыгодно в моих объёмах.
«Батуты нравятся всем»
Я стал искать другую сферу. Мне пришло в голову, что могу тренировать. И вот случайное совпадение: в то время, когда я закончил институт и не знал, куда деться, открывалось отделение по bmx-фристайлу у знакомых в государственном учреждении. Я пошёл туда работать за пять тысяч рублей в месяц.
Тренерство за три года дало мне возможность подкопить денег и открыть первый батутный зал. Кстати, помню момент, когда я впервые задумался об этом бизнесе. Я хотел сводить команду попрыгать за свой счёт, нашёл несколько залов в Москве, на то время их можно было по пальцам пересчитать. Но цена за час такой тренировки – 500 рублей с человека. Со своей зарплатой я не мог позволить отвести 10 человек. Посчитал, прикинул и осознал – это же так круто! Батуты нравятся абсолютно всем. Стал искать помещение, которое удовлетворит все потребности. Это высокие потолки и небольшие пространства, потому что я не мог много платить за аренду. И снова знак судьбы! У моей девушки отец был ректором университета и попросил меня помочь принять спортивные экзамены у студентов. Я пришёл к нему в институт и не поверил своим глазам: там был обычный спортивный зал, но разделённый пополам. Такой колодец, где потолки шесть метров. Я предложил сделать спортивную секцию – конечно, батуты. Друг-компаньон согласился вложиться в эту историю — где-то 600-800 тысяч на двоих. Университет забирал часть денег, остальное нам как зарплату выплачивали с учётом всех налогов. Это был мой первый выход на батуты.
Потом я расстался с девушкой, забрал батуты из зала и временно вернулся к джинсам. Пришёл знакомый, который больше всего у меня выкупал на перепродажу, говорит: «Давай джинсами займёмся? Мы сами сшили одну партию и ни одну пару не продали. А с тобой они уходили как пирожки». Я сказал, что для меня самое важное, чтобы стоимость была ниже, чем у ближайших конкурентов. Достаточно тяжело было соблюдать это правило, потому что конкурентами были магазины масс-маркета, которые могли продавать джинсы по 2 тысячи, а нам надо, чтобы было по 1700-1800. Каким-то образом моему компаньону удалось найти фабрику, и я уже шил в полном цикле. В общей сложности мы продали по 1500 джинсов за 2-3 партии. Это совсем другой бизнес. Но мы наткнулись на ту же самую проблему: ткань просто закончилась. Тогда вырос доллар, и мы уже выходили на 2,5 тысячи за джинсы. Я не знал тогда, что streetwear так сильно разовьётся. Если бы я не сдался, возможно, достиг бы других результатов. Но не дожал.
«Всё было сделано нами. Это такое крутое ощущение»
И с этим же парнем мы открыли батутный зал на Тульской, который был самым долгоживущим и закрылся только в начале 2021 года. В общей сложности он просуществовал около 7-8 лет. Я уже успел продать свою долю. Это было первое детище, когда мы уже были не в партнёрстве с кем-то, а полностью сняли помещение, сделали ремонт, все раздевалки, двухэтажные препятствия, балконы, поролоновые ямы, батуты – всё было сделано нами. И зал достаточно быстро окупил себя. Мы попали на сезон, прошло около полугода. Для меня самая большая сложность в бизнесе – это партнёрские отношения. Всё остальное зависит от того, насколько много и усердно ты работаешь. Самое трудное – договариваться: с самим собой, с партнёром, с подрядчиками. Моё дело выросло в полноценный бизнес, и им сейчас полностью занимаются компаньоны, я просто вхожу в состав учредителей и занимаюсь управлением.
«В голове я держу новый бизнес»
Я посвятил себя сборной России по bmx-фристайлу, мы побывали на Олимпиаде в Токио. Набрался опыта, знаю ряд ошибок, которые были допущены, сейчас двигаемся к Парижу. Ну и конечно, в голове я держу новый бизнес – в прошлом году мы презентовали мобильную площадку для bmx-фристайла. Все соревнования международного уровня проходят на такой площадке, но ценник там размером с бесконечность. Мы сделали мобильный парк: вроде фигуры одинаковые, но их можно менять местами, увеличивать пролёты. Следующий этап в моей жизни – организовать мероприятия для спортсменов. У нас есть для этого площадка, то есть либо мы интегрируемся в какой-то крутой фестиваль, либо будем развивать что-то своё. Посмотрим, что из этого выйдет.
