«Самый сложный случай в моей работе? Практически любой»
19 января в России отмечают День патологоанатома. Некоторые шутят, что самые верные диагнозы из всех врачей ставят именно эти специалисты. Есть мнение, что медицина интересна им преимущественно с научной точки зрения. Но, вопреки заблуждениям, патологоанатомы занимаются не только вскрытием трупов с целью установления точной причины смерти. Они проводят прижизненную микроскопическую диагностику биоматериалов пациентов, которые им отправляют онкологи, хирурги, урологи, гинекологи. Накануне профессионального праздника наш корреспондент пообщался с заведующим патологоанатомическим отделением Курского онкологического научно-клинического центра имени Г.Е. Островерхова Андреем Пироговым. – Андрей Владимирович, здравствуйте. Расскажите, почему именно патологоанатомическая анатомия? Как попали в профессию? – Я вырос в семье медиков. Отец – врач-патологоанатом, проработал много лет главным врачом областного патологоанатомического бюро. С 17 лет я подрабатывал там санитаром, а затем решил выучиться и пойти по стопам отца. Поступил в медколледж, потом в Курский государственный медицинский университет на факультет «Лечебное дело», а дальше 2 года ординатуры по специальности «Патологическая анатомия». Родители никогда не настаивали на том, чтобы я становился врачом. В старших классах средней школы даже были планы поступать в политехнический университет, но всё-таки в последний момент выбрал медицину. – Чем занимаются патологоанатомы в Курском онкоцентре? – В отделении работают 8 врачей. Наши патологоанатомы занимаются прижизненной диагностикой заболевания. Год от года количество онкобольных растёт, связано это также с увеличением выявления онкологических заболеваний на ранних стадиях. На этапе диагностики мы (патологоанатомы) как раз и устанавливаем диагноз, определяем характер патологического процесса (злокачественная опухоль или доброкачественная), тем самым помогая лечащим врачам в выборе той или иной тактики лечения. В принципе, работа всех специалистов нашего онкоцентра направлена на правильную постановку диагноза и своевременное назначение специализированного лечения. – Всегда ли получается поставить на 100% правильный диагноз? Часто ли бывают сложные случаи? – Многие и правда говорят, что самое верное заключение ставят патологоанатомы. Это не всегда так. Мы тоже люди и порой находимся в некой растерянности. Иногда без взаимодействия с клиническими врачами поставить диагноз не получается. Поэтому мы всегда находимся в тесном контакте с ними. Допустим, глазом я вижу определённый опухолевый процесс, но он не укладывается в клинику болезни. Тогда мы и прибегаем к помощи других специалистов, которые дают нам полную картину, предоставляют анамнез заболевания. Самый сложный случай именно в моей работе? Практически любой. Это же онкология. К примеру, иногда у врачей не получается найти первичную опухоль, они находят очаги вторичного поражения и присылают нам на исследование маленький кусочек биоматериала, по которому нужно установить первичную локализацию опухоли. Это очень сложно, приходится применять дополнительные методы исследования. И тогда по их результатам можно с большей уверенностью сказать, в каком органе какой процесс происходит, поставить окончательный диагноз, назначить лечение и помочь больному. Это я считаю одним из самых важных моментов в нашей работе. – Какие новшества претерпела патанатомия за последние годы? – Сейчас без дополнительных методик сложно поставить однозначный диагноз. Опухолей очень много, многие из них гетерогенны, могут состоять из разных компонентов, плюс некоторые меняют свой фенотип. Поэтому мы применяем такой метод, как иммуногистохимия. Это многоэтапный метод, позволяющий определить местоположение антигенов (протеинов) в клетках и тканях, имеющих антигенные свойства, основан на реакции антиген-антитело. Он широко используется для дифференциальной диагностики различных заболеваний (включая онкологические), разработки новых лекарственных средств и медико-биологических исследований. – Вероятно, наивный вопрос, но всё же. Может ли врач заразиться от исследуемого материала? – Начиная с приёмки материала сотрудники отделения работают в специальной одежде, которая полностью защищает. Кроме этого, сам биоматериал проходит фиксацию в формалине и проводку в других реагентах. После этого никакой угрозы, в принципе, нет. – Тогда продолжим наивные вопросы. Чем отличается патологоанатом от судмедэксперта? – Патологоанатом и судмедэксперт – это две разные специальности, отличается обучение, у каждой из них есть своя специфика работы. Первый работает с живыми тканями для постановки диагноза человеку или с умершим в стационаре пациентом. Судмедэксперт же устанавливает причину смерти человека вне стационара или оружие убийства, если она была насильственной. – Как окружающие реагируют, когда узнают, кем вы работаете? – Раньше больше удивлялись, задавали различные вопросы. Сейчас уже не так. Наверное, это связано с появлением интернета. Люди стали более информированными в различных вопросах. – Сколько материала исследуете за год? – С каждым годом количество проводимых исследований растёт. Раньше было порядка 10 тысяч в год. Сейчас уже свыше 17 тысяч исследований. Думаю, эта цифра будет расти. – У вас получается уходить домой и не думать о работе? – Стараюсь с работы уходить и переключаться на семью, друзей, родных. Но всё равно не получается полностью отключиться от работы и оставить её за дверью. Всё равно приходят какие-то мысли, начинаешь себе набрасывать план: какую литературу надо ещё почитать, с кем пообщаться по интересующему тебя вопросу. – Часто слышите слова благодарности от пациентов? – В силу специфики профессии у нас с пациентами прямое взаимодействие бывает крайне редко. Но когда всё же слышу от них «спасибо», то понимаю, ради чего я работаю. – Любите людей? – Люблю ли я людей? Конечно. Думаю, без любви к ним ничего бы не получилось. Я в профессии уже почти 20 лет и другой работы для себя не вижу. Чувствую, что нахожусь, так сказать, на своём месте. Справка «КП» Официальное «рождение» патологической анатомии связывают с публикацией первого патологоанатомического трактата флорентийского врача Антонио Беневьени. Его труд был основан на двадцати процедурах аутопсии. Автор описал в общей сложности почти 200 различных патологий внутренних органов. Вся история патологической анатомии делится на три больших периода, каждый из которых напрямую связан с применяемыми методами исследований. Сначала патологоанатомы познавали человеческое тело исключительно с помощью аутопсии. Затем они перешли к более совершенному микроскопическому исследованию, и наконец в наше время появилась молекулярная диагностика. В процессе развития этой науки активно использовались достижения смежных дисциплин – гистологии, биохимии, молекулярной биологии. В России первой книгой по патологической анатомии стал перевод работы английского врача М. Бейлли, который автор дополнил собственным трактатом о взаимоотношениях этой дисциплины с другими областями науки. Считается, что развитие патологической анатомии в России и в Европе началось параллельно. Поначалу у патологоанатомов не было собственной кафедры, поэтому они проходили обучение на курсах анатомии. Основателем первой школы патологоанатомов в Москве стал Алексей Иванович Полунин. Материал подготовлен совместно с пресс-службой Курского онкологического научно-клинического центра имени Г.Е. Островерхова
