Как историк мебели Янина Парунова 20 лет делает чертежи, по которым можно восстановить утраченные двери Петербурга
В конце 90-х годов в Петербурге коммунальные службы с катастрофической скоростью выбрасывали старинные входные двери парадных. На смену им пришли железные, которые в фасад здания не вписывались, идеи архитектора искажали, зато казались практичными и безопасными. Но общая картина фасадов и парадных не исчезнет: Янина Парунова уже 20 лет делает обмеры ценных исторических элементов архитектуры. О том, с чего все началось, что такое обмеры и для чего они нужны, она рассказала «Собака.ru». Как все начиналось В начале нулевых я пыталась придать проблеме исчезновения архитектурных деталей огласку: общалась с журналистами, написала статью в «Коммерсант», но это ни к чему не привело. Я поняла, что меня просто не слышат, даже знакомые работники культуры — музейщики, руководители фондов, художники — покупая квартиры в центре, меняли старинные двери на железные. Тогда же начали появляться пластиковые окна — «эстетическое бедствие», как сказал в одном из интервью тогдашний заместитель председателя комитета по градостроительству и охране памятников Борис Михайлович Кириков. Кстати, ему я и показала первые обмеры. Он поручил мне выполнять эту работу уже по заданию КГИОП с условием заниматься не уникальными памятниками, а рядовыми, через которые понятна традиция: двери, окна, обшивки стен, встроенная мебель, лепные детали. Я получила допуск в различные учреждения, которые находились в особняках, и с 2001 года плотно занимаюсь обмерными работами. Почему это важно Даже в 1970-е годы, когда старое мастерство уже было утрачено, было понимание, что окна и двери на фасаде здания отражают уникальный почерк архитектора. В учебниках по столярному делу писали, что такие детали не должны делаться по обычным стандартам, потому что каждый элемент работает на композицию. Особое настроение, которое мы испытываем в центре Петербурга, неслучайно, его создают в большой степени мелочи: окна, козырьки, решетки, двери. Обмерные чертежи необходимы при воссоздании исторических зданий. Например, когда дело дошло до столярных работ во Владимирском пассаже, у проектировщиков Спецпроектреставрации была только одна довоенная черно-белая фотография, по которой им нужно было восстановить окна и двери. И они, бедные, рассматривали ее под лупой, пытаясь понять, как все выглядело раньше. Петербург силен не отдельными памятниками, а, прежде всего, рядовой застройкой, ее целостностью. Когда приезжали знакомые немецкие специалисты, на них сильнейшее впечатление, помимо фасадов, произвела отделка наших парадных – объемное решение вестибюлей, лепные разделки, мраморные подоконники. Только они не могли понять, почему все так запущено. Причину их восторга я поняла, попав в Лейпциг: там на целой улице можно было найти разве что один такой фасад, какие у нас в центре на каждом шагу. Эта работа для меня – важный профессиональный опыт, можно сказать, что я постоянно учусь. В 2002 году, когда мне довелось как дизайнеру делать интерьер кафе «Штолле», с помощью своего архива я смогла сочинить в традиционных формах буфеты, лепнину, паркеты. Сейчас все говорят, что ничего не осталось, но это не так. У нас есть традиция, которая ждет благоприятных условий, чтобы расцвести – надо просто их создать Как делаются обмеры Невозможно объять необъятное — зданий в Петербурге очень много. Я занялась темой «Русские столярные работы конца XIX – середины XX веков», это время расцвета культуры, в столице было много выдающихся архитекторов. Особенность их работы заключалась в том, что они проектировали все: не только «коробку», как сейчас, но и каждую деталь. Сам процесс кропотливый, шаблон одной детали порой приходится переделывать множество раз. На обмер предмета может уйти несколько рабочих дней, ведь для того, чтобы его потом воссоздать, нужен максимум информации. Я фотографирую, снимаю профили всех деталей, делаю чертежи вертикальных и горизонтальных разрезов. Сейчас мы на нулевом цикле развития, надо заново осмыслять то, что делается, понять роль архитектурной детали, а не только исполнять технические задачи Количество проделанной работы и ценные здания У меня большой архив чертежей и фотографий, он занимает целый шкаф. Я работала в Эрмитаже, особняках Кельха, Кочубея, Зубовском, на даче Половцова, в немецком посольстве. В последнее время занимаюсь рядовой застройкой в центре города. Например, в знаменитом доме Капустина, на который смотрел главный герой фильма «Питер ФМ», в бывшей квартире владельца дома хорошо сохранились дубовая обстановка кабинета, гостиная в стиле рококо, все комнатные двери, сделанные с учетом стиля каждой из них. Сейчас делаю обмеры на Большом проспекте Петроградской стороны в бывшей квартире банкира 1912 года. Там интересен весь комплекс столярных изделий: двери, стеклянные переборки с витражами, панели выполненные в едином ключе, как ансамбль. Зафиксировать все это необходимо, потому что после продажи коммунальной квартиры мы можем все потерять. Причины разрушений По результатам своей работы могу сказать, что в Советском Союзе прежнее мастерство было утрачено к середине 1960-х годов. Ради удешевления все упрощалось, ставили на поток, проводилась политика стандартизации – в 1930-е годы появились ГОСТы. Все это оказалось губительно для традиции. Сейчас мы на нулевом цикле развития, надо заново осмыслять то, что делается, понимать роль архитектурной детали, а не только исполнять технические задачи. Планы В Петербурге много столярных цехов, поэтому безусловно нужно издать сборник обмерных чертежей для мебельщиков. Но сейчас я готовлю к изданию другую книгу, рабочее название которой «Русский классический интерьер конца XX – начала XXI века». В конце 90-х, помимо прочего, я фотографировала интерьеры. Мне хотелось разобраться, что такое настоящая петербургская квартира, и это вылилось в исследование о современном русском стиле интерьера. Основная мысль, которую я хочу донести, заключается в том, что сейчас все говорят, что ничего не осталось, но это не так. У нас есть традиция, которая ждет благоприятных условий, чтобы расцвести – надо просто их создать. Декроттуары, фрамуги и колесоотбойники: 7 типично петербургских деталей, назначение которых мы забыли
