Кто в тереме живет. История дома Игумнова
В центре Москвы, на Большой Якиманке, находится необычное здание, похожее на терем из русской сказки. Сегодня в нем располагается резиденция посла Франции, но за свою историю этот дом успел побывать и рабочим клубом, и медицинским институтом, и дворцом пионеров. Однако, как и 128 лет назад, когда он только был построен, его до сих пор называют домом Игумнова – в честь первого хозяина.
Купец Николай Васильевич Игумнов был одним из владельцев Большой Ярославской мануфактуры - старейшего предприятия города. На мануфактуре существовал целый ряд производств, а основными считалось прядильное и ткацкое. Игумнов зарекомендовал себя не только как успешный предприниматель, но и как щедрый благотворитель: на протяжении многих десятилетий он заботился о Петропавловской церкви Ярославской мануфактуры. На его средства храм был отремонтирован и украшен, в нем позолотили иконостас, поставили новые иконы, подвесили богатое паникадило, сделали изразцовые печи и положили чугунные полы. Отремонтировали и купол церкви, пострадавший от сильной бури. Работами руководил архитектор Николай Иванович Поздеев – именно так Игумнов познакомился с человеком, который в дальнейшем сыграл в его жизни значительную роль.
Николай Поздеев родился 30 октября 1855 года в Калужской губернии, окончил Московское училище живописи, ваяния и зодчества, а затем - Императорскую Академию художеств в Санкт-Петербурге. Еще студентом участвовал в конкурсах архитекторов, и тогда несколько его проектов были признаны лучшими – например, Александровский пассаж в Казани.
В ноябре 1883 года Ярославская городская управа сообщила о вакантной должности городского архитектора и пригласила желающих принять участие в отборе. Талантливый Поздеев в этом конкурсе без труда победил, и с тех пор практически всю жизнь занимался ярославскими зданиями. Он стал автором проекта перестройки гимназии, в которой в 1832-1837 годах учился поэт Н.А. Некрасов, построил в модном тогда русском стиле часовню Александра Невского и церковь Сретенья. Спроектировал он и дом фабриканта Дунаева, который украсил Дворянскую улицу Ярославля (сегодня - проспект Октября), а также множество других прекрасных зданий. Единственным проектом, который «отвлек» Поздеева от Ярославля, стал особняк в Москве, который заказал ему Николай Васильевич Игумнов. В то время зодчему было всего 33 года.
Предприниматель решил построить дом на участке, где располагалась каменная усадьба купцов Крашенинниковых, купленная теткой Игумнова, Верой Яковлевной за огромные по тем временам деньги — 17 140 рублей серебром. Получив от нее наследство, Игумнов сначала хотел использовать для постройки своего особняка стены старого дома, но вскоре отказался от этой идеи и предоставил Поздееву возможность свободно размещать постройки на участке.
Сложный силуэт, образованный крышами разных объемов дома, Поздеев выполнил по образу боярских палат. Для фасадов он использовал качественный голландский кирпич, отделанный натуральным светлым камнем и украшенный изразцами. Их изготовил на фабрике Кузнецова талантливый художник-керамист С. И. Масленников.
В 1893 году особняк был закончен и сразу же подвергся нападкам со стороны искусствоведов, архитекторов и всего московского бомонда. Здание окрестили «цыганским конем» из-за того, что Поздеев украсил его сразу всеми яркими элементами русской архитектуры, а самого Николая Ивановича назвали провинциальным, абсолютно лишенным вкуса архитектором. Масла в огонь разгоревшегося скандала подлил и Игумнов, отказавшийся оплачивать превысившие смету затраты.
Однако осмеянное здание, вскоре было признано архитектурным памятником и примером высокого искусства. Его главный фасад, выходящий на Большую Якиманку и подчеркивающий богатство владельца, великолепен. Несоединимые раньше декоративные элементы — колокольни, колонны, шатры и другие — Поздеев сплел в единый архитектурный ансамбль. Да, строение получилось слишком основательным и несколько перегруженным, но зато стало великолепным образцом русского стиля. В средней части дома архитектор спланировал двухуровневый терем, завершением которого стала высокая, с ажурной кованой решеткой поверху, четырехскатная кровля. В ней были прорезаны слуховые оконные проемы. Для оформления кровли Поздеев использовал давленый металл «под черепицу» и керамические вставки. Чуть ниже он расположил ряды декоративно выполненных карнизов. А под ними устроил пять арочных оконных проемов, середину которых отметил свисающими гирьками — одним из архитектурных элементов, характерным для русского зодчества эпохи XVII столетия. Вокруг оконных проемов выполнено обрамление из бочкообразных колонок, с обеих сторон особняка-терема устроены переходы, которые вели в глубину двора к импровизированным башням. В экстерьере здания использовано большое количество декоративных элементов, сочетание которых также ранее было не принято: резьба по дереву, фигурная кирпичная кладка, металлическая ковка и литье.
В русском стиле с элементами классицизма были оформлены и интерьеры дома. Отделка была окончена только в 1895 году. Николай Поздеев к тому времени уже умер, и работами по оформлению интерьеров руководил его брат, тоже архитектор, Иван Поздеев. Залы были наполнены льющимся из больших арочных окон дневным светом. Вдоль окрашенных в цвет слоновой кости стен расположились пилястры. Внутри барельефов, словно в рамах, был натянут шелк или выставлены картины.
С домом Игумнова связано несколько легенд. По одной из них, Николай Васильевич построил дом, чтобы жить здесь со своей любовницей-танцовщицей. Супруга его осталась в Ярославле. Вскоре, как утверждает предание, купец уличил подругу в измене и замуровал ее в одной из стен дома. Вторая легенда рассказывает, как Игумнов устроил в доме бал, а для большего шика приказал усыпать пол золотыми империалами, чтобы гости по ним ходили. Недоброжелатели доложили о поступке Игумнова властям, и те расценили инцидент как оскорбление государя, ведь его портрет был изображен на монетах.
После революции 1917 года в доме Игумнова размещали рабочий клуб, дворец пионеров, затем станцию переливания крови. Одно время в особняке жил и работал врач и ученый-естествоиспытатель Александр Богданов. В 1925 году в особняке обосновалась лаборатория по изучению мозга Ленина. Руководить этим учреждением пригласили немецкого нейробиолога Оскара Фогта. К 1928 году статус лаборатории повысили до Института мозга, где пытались расшифровать некий код гениальности, который помог бы вывести сверхчеловека. Так, здесь изучали мозг не только Ильича, но и Клары Цеткин, Анатолия Луначарского, Владимира Маяковского, Константина Станиславского, Максима Горького, ученых Павлова и Циолковского, а также Калинина и Крупской. Однако внятных результатов в своей работе ученые так и не добились.
С 1938 года в доме Игумнова разместилось посольство Франции, а с 1979-го года он стал резиденцией посла Французской Республики. Сегодня здесь проходят дипломатические приемы и светские мероприятия.
В 2010 году началась реставрация здания. Кузнецовские изразцы на фасаде потребовали самой серьезной работы. Кровля, покрытая шпиатром, также находилась в плачевном состоянии. Поскольку в поставленные сроки воссоздать покрытие из шпиатра, технология которого практически утрачена, было невозможно, утраченные элементы кровли заменили деталями из современного материала цинк-титана.
В 2014 году дом Игумнова победил в конкурсе Правительства Москвы на лучший проект в области сохранения и популяризации объектов культурного наследия «Московская реставрация»: он был признан лучшим в номинации «За лучший проект реставрации».
Подробности об истории дома Игумнова и его окрестностей вы можете узнать в буклете «Библиотечные истории», который в 2018 году выпустила Главгосэкспертиза России.
Фото: rasfokus.ru, ardexpert.ru, kelohouse.ru, liveinternet.ru