«На помойке тоже можно найти ценности»: как два ресторанных обозревателя придумали проект FChairs

Все началось семь лет назад, в 2015 году. Изначально это была не бизнес-концепция, а скорее шутка юмора, которая вылилась в некую бизнес-идею, а потом оформилась в то, чем мы занимаемся до сих пор. Тогда был первый кризис, начали закрываться рестораны. Катя в одном из ресторанов сказала: «Куда же денется мебель из этого "прекрасного" места? Кормят отвратительно, а мебель хорошая». Тот ресторан, кстати, работает до сих пор. Но я верю, что однажды эта мебель достанется нам. А тогда мы, конечно, поржали, но решили попробовать и сделали микросейл.

Сначала это были просто маленькие ресторанчики, мы устраивали распродажи прямо на их территории. Потом, уже в следующем году, мы собрали мебель из разных проектов и на заднем дворе Даниловского рынка сделали первый сейл, куда пришло очень много журналистов, инфлюэнсеров, всякой модной публики. С тех пор мы стали работать на сарафанном радио. У нас много подписчиков в соцсетях, теперь и в телеграме. Никакую рекламу специально мы не делаем.

Ольга Овчарова и Катя Калина

За нейминг в проекте, а также за соцсети отвечает Оля. Название отражает наш характер. Мы трезво смотрим на вещи, но в то же время осознаем, что на помойке тоже можно найти ценности. Например, стулья, которые никому не нужны и могут 10–15 лет стоять и гнить на складе у какого-нибудь ресторатора, а мы их находим и дарим им новую жизнь. Сейчас у нас очень много мастерских, которые с нами работают — ремонтируют и реставрируют. Все происходит за наш счет. Мы ратуем за осознанное потребление, за то, чтобы у всей этой мебели, которую когда-то купили за миллион денег (и даже не за миллион), был второй шанс. В планах — запуск декораторский студии FChairs LAB. Мы научились делать из старого хлама уникальные арт-объекты и готовы научить этому других.

Нам очень весело заниматься такими распродажами, потому что это большой простор для творчества. В том числе и в маркетинговом смысле. Мы с утра до вечера генерим какие-то коллабы, снимаем веселые рилсы. При этом FChairs для нас — это хобби, которое со временем превратилось в основную работу.

Мы берем мебель на реализацию и продаем ее со своей наценкой. В эту наценку мы вкладываем ремонт и реставрацию. Некоторые вещи мы выставляем по себестоимости, потому что важно от них быстрее избавиться или поскорее продать, так как понимаем, что они не переживут путешествие со склада на склад. Другие продаем с наценкой в 10, 20, 30, 50 или 100%. Все очень индивидуально.

FChairs

Когда ресторан закрывается, у него есть мебель, от которой он хочет избавиться, чтобы какие-то деньги запустить обратно в оборот или выплатить зарплату персоналу. Мебель мы можем оценить даже предварительно по фотографиям. По цене стараемся договариваться, это всегда компромисс. У ресторана тоже могут быть свои хотелки, которые мы учитываем. Иногда приходится опускать с небес на землю, потому что до сих пор встречаются люди, которые говорят: «Ну я же купил этот диван за 300 тысяч! В смысле вы хотите его продать за 30?! Нет, я хочу его продать за 299 тысяч, я покупал его за 300!» Таким людям нужно время, чтобы смириться с новой цифрой. Они уходят подумать, потом возвращаются к нам где-то через полгода, помыкавшись на «Авито» с этим своим диваном.

Основные сейлы мы проводим примерно раз в месяц на какой-нибудь классной московской площадке. Недавно был Eataly, в ноябре это будет «Суперметалл». Мы туда свозим мебель из разных мест, в том числе со своего склада, который арендуем в Марьино. Иногда между основными сейлами проводим дополнительные, где распродаем остатки. Это обязательно будний день, чаще понедельник, чтобы могли прийти управляющие ресторанов, у которых выходной в начале недели. Например, у нас очень много никому не нужных модульных диванов и столов-двоек — это исключительно ресторанная тема для небольших проектов. У нас большая текучка по мебели: только продали, как нам снова навезли кресла-стулья из разных мест. Постоянный круговорот мебели в природе.

Для того чтобы попасть на сейл, надо просто написать в наш телеграм или в соцсети, и мы пришлем приглашение на ближайшую распродажу. Билеты не продаем, вход абсолютно свободный. Но существует свод правил, который нужно прочитать, прежде чем к нам прийти, и их придерживаться. Это касается того, как можно купить, что можно делать, а что нельзя. Например, нельзя срывать ценники, иначе будет полный хаос. Чтобы что-нибудь купить, поднимите руку, приходят кассиры, их человек 10–15 на площадке. Чаще всего это наши друзья, они все работают, как правило, маркетологами и PR-директорами в ресторанном бизнесе.

Если один и тот же стул хотят купить разные люди, прав тот, кто первый заплатит за этот стул. Самое главное на сейле — это скорость принятия решения. У нас были такие ситуации, когда кто-то что-то купил, а к нему пришел человек и говорит: «Я у вас это выкуплю, на пять тысяч дороже». И он продает. Была даже драка беременных женщин. Как-то у Кирилла Гусева закрывался ресторан, и нам достались черные стулья с высокими спинками — разве что в замок Дракулы такое ставить. Мы их не могли продать пару месяцев. И тут на распродажу приходит двое беременных женщин, и обе вцепляются в эти несчастные стулья. Нам пришлось их разнимать.

FChairs

Рестораны обращаются к нам сами в 99 процентах случаев. И просят решить их проблемы. Мы им идем навстречу, решаем вопрос с хранением этой мебели. Потому что чаще всего ресторатор оказывается в ситуации, когда завтра он должен освободить помещение. Он смотрит стоимость аренды складов и понимает, что это очень дорого. Особенно, если речь идет о складах в Москве, а не где-нибудь в Тульской области. Мы делаем ему расслабляющий массаж. Говорим: «Вообще не волнуйся. Все будет сейчас по красоте».

Вдобавок мы работаем не только с закрывшимися ресторанами, но и с теми, кто делает ребрендинг. White Rabbit, когда делал ремонт, тоже отдавал нам мебель. Пришлось вывозить ее ночью через их лифты. И они с нашей помощью умудрились сделать так, что мебель поменялась, интерьер обновился, а они продолжали кормить людей в это время.

Процентов 80 наших гостей — это частные лица, у которых есть собственный дом, квартира или даже несколько квартир. Мы ориентируемся на таких же людей, как и мы: с творческой профессией, определенным достатком. Это люди семейные, чаще всего от 30 до 40 с небольшим, у которых есть один или двое детей, собака. Мы дог-френдли и кидс-френдли. Это очень важно! К нам приходят, как на праздник, — красивые и стильные. Собаки тоже — красивые, напомаженные.

FChairs

Каждую распродажу посещает в среднем тысяча человек. Покупают из них процентов 80. Причем большая часть приходит со своими дизайнерами, или дизайнеры сами приводят своих клиентов. Люди разбирающиеся понимают, что у нас очень большой шанс купить редкие, уникальные вещи. Или обычную мебель, но по цене ниже, чем где бы то ни было. У нас продается не только б/у мебель из закрывшихся ресторанов, мы давно работаем с предметными дизайнерами, которые могут потестить созданные ими вещи на нашем сейле. Это маленькие творческие мастерские и декораторы, которые сами где-то выкупают старые советские комоды или кресла, потом их чинят, раскрашивают и с нашей помощью продают.

20 процентов аудитории — это рестораторы. Половина из них — региональные. Много рестораторов из Москвы и Подмосковья, которые открывают маленькие проекты — кофейни или бистро. Плюс нас лично знают все крупные рестораторы Москвы. Пресейлы тоже практикуем – с возможностью купить что-то без очередей.

У нас все очень недорого: 50–60 тысяч — самая высокая планка. При этом есть действительно уникальные вещи. Например, мы нашли на своем складе большой французский новый шкаф, отдали известному художнику Диме Ламонову, расписавшему его в своем фирменном стиле, и после продали его на аукционе за 45 тысяч. Деньги перевели в фонд «Внимание», который занимается реставрацией московских памятников архитектуры. Когда закрывался бар «Лепс», мы продавали поштучно оригинальную мебель «Версаче»: комоды, диваны, много всего. Или мебель «Бокья», очень известного ливанского бренда, которого в Москве в принципе нет. Мы нашли ее на складе у Орлова четыре года назад.

FChairs

Сейчас, безусловно, увеличилось число обращений — рестораны закрываются. Останутся самые сильные, как обычно. Очищающий огонь революции. Уйдут слабые проекты, у которых изначально были сложности с управлением, концепцией или с локацией. Эти проблемы на фоне общей ситуации обострятся. И у людей просто не будет выбора.

Сегодня многие рестораторы, понимая, что дело пахнет керосином, или хотя бы чуть-чуть падают продажи, уже не дают своему проекту второй шанс. Они быстро переобуваются и делают на его основе новый концепт. Особенно, если речь о крупных холдингах. При этом они чаще всего используют свою старую мебель. Бывает, что на этом месте уже было три ресторана, а мебель все та же самая. Или из одного ресторана ее перевозят в другой. Поэтому, несмотря на закрытия, мы не будем купаться в золоте и есть с золотых блюдечек черную икру с утра до вечера. Сейчас все экономят.

Скидки, подарки, акции и другие новости, которые приятно узнавать первыми, — в нашем телеграме и в «Дзене».