«Нервный центр» сверхдержавы: репортаж из кабинета пяти советских министров обороны
«Здесь каждый камень Жукова знает» - конечно, в оригинале Маяковский писал о Ленине, а вовсе не о Жукове. Но прошу простить мне столь вольное обращение с классикой. В центре Москвы есть место, оказавшись в котором, ты просто на физическом уровне ощущаешь, что находишься в эпицентре военной истории нашей страны второй половины ХХ века.
Официально это место называется так: «Мемориальный кабинет-музей маршала Советского Союза Георгия Жукова». Но это официальное название расположенного в одном из зданий министерства обороны РФ на Знаменке небольшого музея лишь где-то на пятую часть отражает все его реальное значение. В этом кабинете с февраля 1955 года по март 1985 года работали все министры обороны СССР — от маршала Жукова до маршала Сергея Соколова. Именно в этом помещении на протяжении тридцати лет сходились все нити управления военной машины мировой сверхдержавы.
Известный советский военноначальник Валентин Варенников оставил в своих мемуарах «Неповторимое» такое описание второго «министерского» этажа здания на Знаменке во времена, когда советских оборонным ведомством на стыке 70-ых и 80-ых годов руководил Дмитрий Устинов: «На втором этаже располагается сам министр обороны, два его помощника, канцелярия министра, а также два первых заместителя министра обороны — маршал Виктор Георгиевич Куликов, он же Главком Объединенных сил стран Варшавского договора и Сергей Леонидович Соколов. Все! Больше никого на этаже не было». И вот мы на том самом втором этаже у двери помещения, которое когда-то выполняло функцию приемной министра.
К сожалению, в бывшей приемной исторический интерьер не сохранился. В период после переезда руководства советского оборонного ведомства в только что построенное через улицу здание из белого мрамора и до создания мемориального кабинета во времена Ельцина помещение находилось в непонятном статусе. И это не могло не сказаться на сохранности потенциальных будущих экспонатов, которые в итоге экспонатами так и не стали. Поэтому бывшая приемная пяти советских министров обороны — Жукова, Родиона Малиновского, Андрея Гречко, Устинова и Соколова — напоминает сегодня стандартное музейное помещение со стандартными музейными витринами.
Впрочем, наверное, я переборщил со словом «стандартный». Что «стандартного» может быть, например, в кожаном портфеле, который будущий президент США подарил будущему руководителю советского оборонного ведомства? После разгрома нацистского режима в 1945 году Дуайт Эйзенхауэр и Георгий Жуков некоторое время занимали одинаковые по своему функционалу должности. Жуков был главой Советской военной администрации в Германии, а Эйзенхауэр — военным губернатором американской оккупационной зоны. Два прославленных полководца тесно взаимодействовали и даже дружили. Портфель, который ему подарил Эйзенхауэр, Георгий Жуков использовал до конца своей государственной карьеры — даже в самые ожесточенные годы Холодной войны.
Но вам, наверное, как и мне, не терпится попасть в «сердце» музея — бывший рабочий кабинет министра обороны. Если да, то это нетерпение имеет под собой все основания. В современной России большие начальники, получив новое назначения, часто радикально переделывают свой служебный кабинет, ориентируясь на свои собственные представления о «прекрасном». К счастью для истории, пять советских министров обороны предпочитали в своем рабочем помещении ничего кардинальным образом не менять. По большому счету здесь все осталось как при Жукове. Деревянные панели на стенах. Лепнина. Люстра по моде 50-ых годов. Паркет «ёлочка». Красные ковровые дорожки. Рабочий стол министра. Пульт связи — тоже в стиле 50-ых годов. Большой стол для заседаний. Тяжелая и величественная мебель из кожи и дерева.
Особый аппарат позволяет мгновенно детально рассмотреть любую из двадцати заряженных в него карт различных регионов мира. Но для наглядности в кабинете наличествует и большой напольный глобус. Окна кабинета выходят во внутренний двор комплекса на Знаменке, что, наверное, логично, с точки зрения безопасности, но при этом гарантирует отсутствие особо красивого вида. Разумеется, это помещение тоже не избежало частичной музеефикации. В стеклянных витринах можно увидеть самые разные исторические артефакты. Вот, например, выданный «политическим отделом Генерального штаба» партийный билет Жукова с указанием размера его ежемесячного заработка в 1954 году (14 900 рублей) и суммы ежемесячных членских взносов (447 рублей).
Вот блокнот в кожаной обложке с тисненой надписью «Правительственная АТС»: «Список абонентов правительственной автоматической телефонной станции Комитета государственной безопасности при Совете министров СССР», экз.№131, март 1957 года (с поста министра Жукова неожиданно сняли в октябре того же года). А вот импровизированное добавление к этому справочнику: записанный в другом блокноте рукой Жукова телефонный номер его первого заместителя и начальника Генерального штаба: « Соколовский — 3213».
Представить, как все здесь было, когда этот кабинет еще не был музеем, нам вновь позволяют воспоминания Валентина Варенникова: «Заходим в кабинет министра, представляемся. Министр сидит на обычном месте. Справа от него — С.Л. Соколов, В.Г. Куликов, А.А. Епишев (начальник Главного политического управления армии и флота). С.Ф. Ахромеев (на тот момент — первый заместитель начальника Генерального штаба) и помощники министра И.В. Илларионов и С.С. Турунов. Левая сторона полностью свободна. Для нас. А нас всего двое. Чтобы создать видимость равновесия, Огарков (начальник Генерального штаба) садится к столу, отступив несколько от министра. Я тоже сел через стул от начальника Генштаба. В кабинете было жарко, поэтому все присутствующие свои кители сняли и повесили на спинки стульев».
Как и почему «жарко»? В одном из окон кабинета явственно виден вмонтированный в него кондиционер. Но сравнительно современный вид устройства явно намекает на то, что он появился здесь уже после времен министра Устинова. И это не единственная деталь кабинета, способная ( или в данном случае — призванная) ввести в заблуждения. По обеим сторонам от рабочего стола главы советского оборонного ведомства можно увидеть то, что выглядит как занавешенные книжные шкафы. Те, кто знают особенности советской номенклатурной моды, наверное, уже обо всем догадались. Такие «книжные шкафы» часто использовались в высоких кабинетах для маскировки чего-то совсем другого.
В кабинете министра обороны СССР за одним «книжным шкафом» скрывается сейф, а за другим — проход в комнату отдыха, помещение для охраны и так далее. Здесь мы можем увидеть лифт, с которым связан один из самых головокружительных эпизодов книги Варенникова. Ни сам хозяин кабинета, ни высшие руководители страны во время своих визитов в комплекс на Знаменке никогда не заходили в рабочие апартаменты министра через приемную. Для этого был предназначен специальный подъезд, из которого в кабинет можно было подняться в кабинет либо по лестнице, либо на лифте. И вот какой рассказ маршала Виктора Куликова Валентин Варенников приводит в своей книге. Для понимания контекста: на дворе апрель 1976. Министр обороны СССР Андрей Антонович Гречко скончался три дня назад. И сейчас речь идет о назначении его сменщика.
«Приехал я в Кремль, захожу в кабинет Брежнева. Там сидит в военной форме Устинов. Я сразу все понял — предупреждения Гречко о том, что министром обороны может быть назначен Устинов сбылись...Затем они втроем поехали в Генеральный штаб, где в зале заседания собрались все члены коллегии Министерства обороны. Машины въехали во дворик Генштаба и остановились у подъезда, которым пользуется министр обороны. Вошли в здание, подошли к лифту. Тут Брежнев не выдержал: «Слушай, Дмитрий Федорович, ну какой из тебя министр обороны? Может, пока не поздно, передумаем и вернемся?»
Когда я впервые прочитал этот эпизод в книге Варенникова, я совсем иначе представлял и этот подъезд, и эту лестницу и этот лифт. Но этот феноменальный разговор, в ходе которого Устинов сумел-таки убедить Брежнева назначить его министром, произошел именно здесь — в более будничном интерьере, чем тот, который рисовало мое воображение. Еще одна интересная деталь внутренних рабочих апартаментов министра — колонна в классическом стиле, которая достаточно резко контрастирует с общим дизайном помещения. Это колонна — не недосмотр архитектора, а напоминание о более ранней истории здания.
На момент революции 1917 года здесь находилось Александровское военное училище: привилегированное учебное заведение, чьи воспитанники — знаменитые юнкера — закрепились в Кремле и тщетно пытались оборонять его от отрядов большевиков. После победы Ленина и переезда правительства из Петрограда в Москву в 1918 году здесь были размещены высшие органы советского военного управления. И сначала все как-то помещались. Но ближе к завершению Великой Отечественной войны построенное в 1801 году в качестве личной усадьбы известного аристократа генерал-майора Апраксина здание перестало удовлетворять нужным критериям. В результате его надстроили и расширили до пяти этажей.
Еще одно напоминание об истории — на этот раз уже не здания, а всей Европы и даже всего мира — можно найти в таком прозаическом, но при этом абсолютно необходимом помещении как санузел министра. В силу очевидных причин — все изнашивается и требует замены - часть сантехники здесь уже современная. Но на вот на другой части оборудования — той, что «стиле ретро» - можно увидеть надписи на немецком языке, указывающие на то, какой кран предназначен для холодной, а какой для горячей воды. Такая вот «говорящая» историческая деталь в помещении, которое прямо-таки заполнено «говорящими» историческими деталями.
The Room Where It Happened («Комната, в которой это случилось») - так помощник президента Трампа по национальной безопасности времен его первого президентского срока Джон Болтон назвал книгу своих мемуаров о том, как реально функционируют властные механизмы ведущих мировых держав. Москва — это один из главных политических «нервных центров» планеты. Здесь полно и «комнат, в которых все продолжает случаться» и «комнат, в которых все случилось». В категории последних мемориальный музей-кабинет Жукова точно занимает одно из самых главных и почетных мест. С одной стороны, здесь все очень аскетично. А, с другой, находясь здесь, ты реально чувствуешь дыхание истории. Истории, которая продолжается.