Что я вынесла из моих отношений с женатыми мужчинами

Не думаю, что мои отношения с женатыми мужчинами можно чем-либо оправдать, но уверена — стоит рассказать о том, что я из них вынесла. Этот мой разговор будет не с их женами, хотя мне очень хотелось бы услышать их мнение. Нет, этот разговор должен проходить между мужьями и женами каждый год, так же регулярно, как мы отвозим машину на техосмотр, чтобы избежать аварии. Пару лет назад, когда я жила в Лондоне, я встречалась с женатыми мужчинами, чтобы заглушить боль от недавнего развода. Я не отбирала только женатых. В своем профиле в Tinder и OkCupid я указала, что искала тех, кто хочет хорошо провести время без обязательств. Мне написало большое количество холостяков, и с некоторыми из них я встретилась… но были и сообщения от женатых. Мой брак продлился 23 года, и теперь я хотела секса, а не серьезных отношений. Это рискованно, поскольку эмоциональную привязанность сложно контролировать, когда химия тела бурлит. Но я предположила, что тот факт, что у тех мужчин есть жены, дети и ипотеки, предотвратит всплеск эмоций. И я была права. Привязанностей не возникало ни с их, ни с моей стороны. Волноваться было не о чем. Мужчин я выбирала осторожно. Они не должны были быть готовы поставить под угрозу свои семейные отношения. Несколько раз я встречалась с мужчинами, которые не покидали своих жен, несмотря на то, что те страдали каким-либо физическим недугом и не могли иметь с ними сексуальные отношения. В то время я списалась с десятком мужчин и переспала менее чем с половиной из них. С остальными я переписывалась, что порой выливалось почти в такую же близость. В первую встречу с женатым мужчиной я спрашивала: «Почему ты делаешь это?» Я хотела быть уверенной, что это только ради секса. Что меня поразило, так это то, что эти мужья не искали больше секса. Они просто искали секса, и точка. Я встретила одного мужчину, чья супруга открыто настаивала на его романе на стороне, поскольку сама не хотела секса. И оба в определенной степени получали то, что хотели. Другие мужчины предпочли бы спать со своими женами, но по какой-то причине этого не происходило. Я знаю, каково это — больше не хотеть секса, но я также знаю и то, что такое хотеть большего, чем твой партнер. И возможно, требование не изменять одному человеку на протяжении такого времени, которое наши предки и не надеялись прожить, — это слишком. К тому же во время менопаузы количество женских гормонов резко уменьшается. В свои 49 лет я была на пороге этого периода жизни, и меня приводила в ужас возможность потерять всякое сексуальное желание. У мужчин изменения не так резки. И эта диспропорция является огромной проблемой, такой серьезной и постыдной, что мы с трудом можем говорить о ней. Возможно, многие жены не хотят секса со своими мужьями потому, что с возрастом женщины хотят другой секс. По крайней мере, я. И именно это привело меня в мир подпольных свиданий. В конце концов, количество мужчин и количество женщин, у которых есть интрижки, почти одинаково. Если вы прочтете последнюю книгу Эстер Перель (Esther Perel) «Состояние измен» («The State of Affairs»), вы поймете, что для многих жен любовные похождения — это способ порвать с ролью ответственной супруги и матери, которую они играют внутри семьи. Отношения с мужем для них — обязанность, а интрижка — приключение. Мужчины же, с которыми я встречалась, не отказались бы от отношений-обязанности. На измену их толкала не жажда приключений. Когда я впервые встретилась с моим лучшим женатым любовником, он осушал кружку пива, и расстегнутый рукав его сшитого на заказ костюма открыл калейдоскоп татуировок. Это был человек хороших манер, гладко выбритый, который скрывал глубоко внутри мятежный дух. В ту ночь мы пили итальянское игристое, слушали музыку восьмидесятых, я увидела полную картину его татуировок, и да — мы это сделали. И еще болтали. Я его спросила: «Что было бы, если бы ты сказал своей жене: "Послушай, я люблю тебя и детей, но мне нужен секс. Могу я время от времени иметь романы?"» В ответ он вздохнул и сказал: «Я не хочу делать ей больно. Она уже десять лет не работает, воспитывает наших детей и пытается найти то, что хочет делать в жизни. Подобный вопрос ее убьет». «Значит, ты не хочешь ее огорчать, но при этом лжешь ей? Лично я предпочла бы знать правду». (Ладно, возможно я предпочла бы знать правду. Мой брак закончился не изменой, поэтому мне трудно встать на ее место.) «Если не говоришь правды — это не обязательно ложь», — сказал он. «Лучше помалкивать». «Я просто говорю, что не смогла бы так. Я не хочу бояться открыто говорить с супругом о моей сексуальной жизни. А это подразумевает и разговор об отношениях вне брака». «Удачи с этим!» — сказал он. «Мы заключаем браки, принимая как должное тот факт, что мы будем моногамны. А потом мы чувствуем беспокойство. Мы не хотим разводиться, но при этом хотим чувствовать любовную энергию. Зачем разрушать семью, если мы можем принять случайную интрижку?» Он засмеялся. «Давай-ка оставим этот разговор, пока эта интрижка не станет слишком занудной». Я так и не смогла убедить ни одного женатого мужчину, что он может честно говорить о том, что делает. При этом они были настроены благожелательно, как терпеливый отец, который отвечает на беспрерывные вопросы ребенка: почему, почему, почему? Возможно, я была слишком назойлива в вопросах, ставших особенно трудными из-за чувства вины, обиды или страха. Ведь рассуждать о браке гораздо проще, чем жить в нем. Однако мое мнение таково, что если бы моему супругу понадобилось бы что-то, что я не могу ему дать, я бы не препятствовала ему в получении этого от кого-то другого, если только это не поставит под угрозу семью. Наверное, я бы предпочла, чтобы ему понадобилась рыбалка или пиво с друзьями, но секс — это основная необходимость. Физическая близость с другим человеком — это опора нашего здоровья и благополучия. Так как можно не признавать подобной необходимости у того, кого больше всего любишь? Если наши отношения подпитывают и уравновешивают нас, но в них не хватает близости, не стоило бы нам разрушить наш брак, чтобы получить эту близость где-то еще? С татуированным мужчиной полноценного приключения у меня не вышло. Мы спали раза четыре на протяжении нескольких лет. Гораздо чаще мы болтали по телефону. У меня не было собственнического чувства, только любопытство и удовольствие от общения с ним. Однако после нашей второй ночи я поняла, что для него это было больше, чем просто секс. Он хотел привязанности. Он говорил, что хотел быть близок со своей женой, но не мог преодолеть базового разъединения: отсутствие секса, приводившее к отсутствию близости, и, соответственно, к тому, что секс становился все менее вероятным и превращался в чувство обиды и вины. У всех нас есть периоды желания и нежелания. Безусловно, я не обвиняю жен в том, что их мужья им изменяют. Сомневаюсь, что большинство женщин избегает секса с мужьями, потому что у них пропало желание. Просто человек — более сложное животное в отношении секса. Именно поэтому потенция мужчин может улучшаться от таблеток, а возбуждающего лекарства для женщин нет. Также я не настаиваю на том, что выходом станет отказ от моногамии. Ведь это тоже связано с определенными рисками и нежелательными затруднениями. По-моему, ответ состоит в честности и открытом диалоге, какой бы ни была причина наших страхов. Отсутствие секса в браке не редкость, и это не должно приводить к молчаливому стыду. Так же как и интрижки не должны ставить крест на браке. Роман на стороне, или желание его завести, должен стать поводом к разговору о сексе и близости. У этих мужчин просто не было возможности поговорить с супругами, что заставило бы их обоих пристально взглянуть на проблему, лежащую в основе измены. Они пытались доказать мне, что скрывали секрет для общего блага. Казалось даже, что они и самих себя убедили в этом. Но на самом деле обман и ложь не ведут к общему благу — они ведут к разрушению. В конце концов, я спросила их, не было ли дело в другом: не боялись ли эти мужчины разговора со своими женами о настоящей причине того, почему они избегают отношений с ними. Ведь создать страничку в Tinder гораздо проще.