Die Welt (Германия): другая правда о порнографии

Порнография сейчас доступнее, чем когда-либо, — для многих мужчин она стала практически частью повседневной сексуальной жизни. Сексолог из Мюнхена Александр Корте продемонстрировал ее значение при помощи цифр: 35% всех скачиваний имеют порнографическое содержание. Что это делает с нами? Об этой теме Корте, автор книги «Порнография и психолого-сексуальное развитие в общественном контексте», в рамках цикла мероприятий «Сексуальное просвещение» поговорил с продюсером порнофильмов из Берлина Паулитой Паппель, которая считает себя феминисткой. Ведущая Бренда Штромайер задала ряд вопросов, после этого участники ответили на вопросы аудитории, которые задавались анонимно в форме записок. — Госпожа Паппель, как из дочери матери-феминистки становятся режиссерами порнофильмов? Паулита Паппель: Порнография для меня — это политический момент, потому что в разных обществах тема секса — преимущественно табу. Когда я начала снимать порно, я делала это не за деньги, а в качестве послания. То есть за идею. Я хотела показывать другие тела, другие типы сексуальности, не то, что видишь обычно. Вначале я еще думала, что только это и есть хорошая порнография, но позже отдалилась от этого восприятия. — Но ведь точно есть порнография, которую по моральным соображениям смотреть не стоит? Паулита Паппель: Деление на добро и зло для меня больше не имеет смысла. Проблема порнографии заключается в том, что в обществе не говорят открыто о ней и о сексе. Если речь идет о сексуальности, самое плохое — это чувство вины. Оно нам вредит больше, чем самая жесткая порнография. Александр Корте: Вынужден здесь возразить. Каждый знает, что есть разные виды порнографии, в том числе и преступная. Например, так называемая детская порнография, которую в общем-то следует называть «документалистика сексуального насилия в отношении детей». И такое нельзя потреблять хотя бы из соображений закона. Паулита Паппель: Да, это запрещено по праву. Я бы не стала называть это порнографией, так же как и торговлю людьми — проституцией. — Господин Корте, вы критикуете госпожу Паппель за то, что порнография зачастую проходит в «дискурсе возбуждения». Кто же возбуждается и почему? Александр Корте: Дискурс — это прежде всего дискуссия в СМИ, тема порно и сексуальности молодежи повсюду. Дебаты редко основаны на знании реальных данных, многие заявления — зачастую скорее мнения и моральные предрассудки. При этом тезисы колеблются у двух полюсов — либо страшный алармизм, либо спокойная недооценка. — Кроме того, вы высказываете недовольство тем, что в отношении порнографии исследовательские вопросы часто формулируются с негативной точки зрения, а положительный эффект невозможно исследовать. Каков же он? Александр Корте: В целом можно назвать либерализацию подхода к порно частью сексуальной революции, то есть она может способствовать тому, чтобы отношение к сексуальности стало менее скованным и более свободным. Можно рассматривать сексуальность как обогащение спектра желаний. Кроме того, ответственное отношение к ней или совместное потребление может облегчить задачу разговора о сексуальных предпочтениях. Хотя в отношении последнего я настроен скептически. Для типичной порнографии не характерны интеллигентные диалоги. Паулита Паппель: Для голливудских комедий это тоже не всегда характерно. Александр Корте: Здесь вы правы. — Какие еще есть плюсы у порнографии? Александр Корте: Для сексуальных меньшинств порнография может стать полезной в самоопределении — как своего рода виртуальный тест. Доказано, что гомосексуальная молодежь, как девушки, так и парни, смотрят больше порно. — Распространено мнение — говорила об этом и госпожа Паппель, — что традиционная порнография закрепляет типы полов. Что говорят на эту темы исследования? Александр Корте: Если парни и девушки из-за потребления порнографии некритически относятся к стереотипам полов, исследования не могут это показать. Нельзя доказать и то, что порнография оказывает сексуальное воздействие на молодежь или способствует развитию страха ошибок. Но доказано, что по крайней мере треть девушек чувствуют себя неуверенно из-за нереалистичных сравнений, идеалов красоты и способностей, которые транслирует мейнстрим-порнография. — Поэтому якобы растет доля девушек, которые усовершенствуют свои тела, например, грудь. Александр Корте: Действительно, а еще среди молодежи есть тренд на хирургические вмешательства в области гениталий, в основном уменьшение половых губ. Цель — допубертатный идеал закрытой раковины. Но виновата в этом не только порнография. — Госпожа Паппель, в ваших порнофильмах вульва выглядит менее идеально, чем в мейнстриме? Паулита Паппель: Конечно, есть определенные идеалы красоты, которые распространены в порно, так же как и в Голливуде, на телевидении и в СМИ в целом. Александр Корте: При этом в голливудских фильмах крайне редко показывают вульву… Паулита Паппель: В общем да, женские гениталии в моих видео выглядят по-разному. Но у меня есть вопрос к господину Корте: значит, девочки не смотрят порно — и вместе с тем на них плохо влияют идеалы красоты порнографии? Александр Корте: Девушки тоже смотрят порно, однако не так много и часто, как парни. — И прежде всего не все девушки используют его для мастурбации — или нет? Паулита Паппель: Может, они не решаются об это рассказывать. Александр Корте: Я считаю, девочки и женщины по большей части смотрят порно по другим причинам. Нередко — вместе с другом или с другими людьми. Многие берут оттуда информацию о том, как действовать, то есть они использую порнографию как источник информации о сексуальных практиках и позах. В целом принято исходить из того, что женская сексуальность очень привязана к контексту отношений, а не только к проекции желаний. Это можно объяснить и эволюционно-биологическими причинами. Паулита Паппель: Правда? Я думала, другие исследования уже опровергли это. Александр Корте: Известно, что сексуальное возбуждение как психологическая реакция сексуальной активности у женщин менее связано с оптическими стимулами, чем у мужчин. Намного большую роль для ментально-сексуальных переживаний женщины играют другие эмоциональные факторы. Паулита Паппель: У этого есть биологическая причина? Или это связано с тем, насколько мы социализированы? Александр Корте: Последнее я не буду исключать, с точки зрения эволюции это имеет смысл. Есть так называемая теория родительского вклада: та половина, которая больше вкладывает в рождение детей, намного более избирательна при выборе сексуального партнера. Опросы вновь показали, что женщины менее расположены к случайному сексу. Из этого вытекает и меньший интерес женщин к порнографии, ведь ее основной признак — отсутствие отношений. Паулита Паппель: По моему личному опыту, это, конечно, играет свою роль, но я считаю, что решающее значение имеют социокультурные факторы. Именно во время случайного секса присутствует много страха, здесь задействован дискурс изнасилования. И ясно, что мальчиков и девочек воспитывают совершенно по-разному. — Госпожа Паппель, у вас по крайней мере нет проблем со случайным сексом, вы даже устраивали соревнование. Паулита Паппель: Это был эксперимент для видео: три девушки в трех городах, 12 часов времени, как можно больше встреч через Тиндер. Очки давались за петтинг и за секс перед камерой. В общей сложности три девушки встретились в тот день с более 20 людьми, с 18 из них занимались петтингом, с тремя — даже сексом перед камерой. — Что с вами не так по сравнению со среднестатистической женщиной, если вы считаете это прикольным? Паулита Паппель: Чем больше отклоняешься от нормы, тем больше внимания приходится уделять своей сексуальности. Например, я просто всегда интересовалась порнографией. — Каким было ваше самое первое порно, к которому вы приложили руку? Паулита Паппель: Нас было пять девушек — режиссер, оператор и три исполнительницы. Речь шла о полиамории и ревности, в конце все три занялись вместе сексом. Утопия победила. — Согласно статистике, бисексуалки смотрят порно чаще других. Паулита Паппель: Конечно. Будучи бисексуалом, ты не соответствуешь норме и должен по-другому рассматривать сексуальность. И чем больше думаешь о сексуальности, тем больше становится пространство для игры. А когда ты открыт, ты смотришь больше порно. Как это ощущаешь? Свобода, конечно, ощущается хорошо. — Господин Корте, существует ли просветительская порнография для молодежи? Александр Корте: Я считаю, речь идет о том, чтобы предлагать альтернативы по другую сторону среднестатистической порнографии. И показывать больше сексуальности в контексте отношений. При этом встает вопрос, называть ли это тогда вообще порнографией. — У вас, госпожа Паппель, есть идея, как это может выглядеть? Паулита Паппель: Например, я могла бы из фильмов моей платформы Lustery, для которой настоящие пары со всего мира снимают свой секс, делать разрешенную нарезку для молодежи, как для 12-летних, так и для 16-летних. Это архив сексуальности и любви, настоящий просветительский ресурс. Можно будет смотреть вместе с классом в школе. Александр Корте: То есть вы применили бы цензуру? Тогда мы снова возвращаемся к вопросу, что такое хорошая порнография, что такое эротика, что пристойно, а что нет. И встает вопрос: кому это решать? Паулита Паппель: Было бы хорошо и в школе показать настоящий, другой секс. Александр Корте: Чаще всего урок сексуального просвещения ограничивается анатомией. Открываем страницу 27: вагина. Или страницу 28: болезни, передающиеся половым путем. О влечении речи не идет, как и о вопросе, что должен делать Кевин, чтобы сообщить Шанталь, чем бы он хотел с ней заняться. Целью современных просветительских фильмов должна стать демонстрация секса как телесного выражения основных человеческих потребностей, как желания близости, принятия. То есть речь о том, чтобы перестать отделять влечение от отношений, как это бывает в порно. Еще Фрейд сказал, что они должны быть спаяны. Паулита Паппель: Но Фрейд давно умер! Для меня это звучит так, будто секс и любовь должны обязательно быть вместе. Александр Корте: Нет, но как опцию это по крайней мере можно предложить. Именно этого в сети практически нет. — Госпожа Паппель, тяжело находить людей для Lustery? Паулита Паппель: Нет, сложно было только в начале. Сейчас у меня столько кандидатов, что я не успеваю обрабатывать заявки. — Почему людям хочется выставлять сексуальную жизнь на всеобщее обозрение? Паулита Паппель: Для большинства это изучение собственной сексуальности, многие пары давно уже вместе и жаждут нового опыта. Многие хотят стать частью секс-позитивного сообщества, они видят в этом момент освобождения — без стыда показывать себя другим людям, у которых нет предрассудков. — У вас, господин Корте, эти люди называются потребителями-профессионалами. Александр Корте: Понятие «потребители-профессионалы» означает, что сегодня некоторые потребители и сами производят порнографию, любительское порно — растущий сегмент. Я считаю это интересным в более широком контексте. Демонстрация себя — это сегодня повсеместно, причем не только в Фейсбуке или Инстаграме. Мое объяснение: это делают, потому что для этого есть технические предпосылки. А также по нарциссическим соображениям. Это хорошо вписывается в наше время. Анонимные вопросы из зала Зритель: Не слишком ли сильно порнография концентрируется на проникновении? Александр Корте: Это зависит от жанра. Конечно многое заточено именно под демонстрацию фаллоса. Думаю, что женщинам было бы интересно посмотреть и на другие приемы. Паулита Паппель: Дело в том, что общество само фиксируется на пенетрации, а порнография — всего лишь его отражение. Мы наблюдаем это в СМИ: когда речь заходит о сексе, то это секс с участием пениса и вагины. Зритель: Порнография вызывает одержимость? Паулита Паппель: Нет. Александр Корте: В прежние времена аналогичные дискуссии велись о других медиа. Так, в XVIII веке, когда появились любовные романы, много говорили о якобы одержимости чтением. Тогда тоже находились святоши, которые беспокоились, что такое чтиво вызовет упадок нравов, особенно среди молодежи и женщин, — ведь авторы часто описывали вызывающе интимные подробности. — Как бы то ни было, одержимость порнографией теперь числится в диагностическом каталоге ВОЗ. Паулита Паппель: До 1992 года в этом списке числился и гомосексуализм. Александр Корте: Не буду спорить. Если потребление порнографии настолько чрезмерно, что люди начинают игнорировать повседневные нормы и социальные потребности, то я готов признать, что можно говорить об определенной одержимости. Зритель: Что подразумевается под феминистским порно? Паулита Паппель: Много всего. Нет ничего такого, что можно было бы назвать чисто феминистским, например, какое-то особенно красивое освещение. Любая феминистка и любой феминист могут производить разную видеопродукцию — это вопрос самоопределения. В целом вполне можно предположить, что те, кто этим занимается, соблюдают определенные нормы полового поведения и задумываются над такими вопросами. И не просто автоматически воспроизводят эти нормы. Александр Корте: Может, в качестве примера подойдет премия PorYes!? Паулита Паппель: Это феминистская порно-премия. Она присуждается фильмам, в которых показывают людей, которых едва ли покажут где-то еще. В принципе, часто речь идет о разнообразии и о том, чтобы не воспроизводить существующие структуры насилия. Зритель: Женщины часто возмущаются, что их мужчины смотрят порно. Ощущение такое, что они в каком-то смысле ревнуют. Разве просмотр порно — это измена? Паулита Паппель: Тому, что задал этот вопрос, есть смысл открыто поговорить со своей партнершей о сексуальности, чтобы поточнее понять ее потребности и желания. Если партнерша считает порнографию нарушением определенных границ, то надо откровенно обсудить это и, возможно, поискать компромисс. Зритель: Не притупляются ли другие чувства от чисто визуального потребления порно? И еще вопрос: какое влияние порнография оказывает на частоту сексуальных контактов? Александр Корте: Хороший вопрос. Как это можно подсчитать? Провести специальное исследование? Факт в том, что частота сексуальных контактов в странах, где сильно влияние Запада, драматически сокращается. Конкретно речь о США, Европе и Японии. Так что вопрос вполне справедлив: какое значение имеет «секс в одиночку»? Точно мы этого не знаем. На мой взгляд, действительно есть определенная проблема в том, что молодые люди вырабатывают свои сексуальные сценарии в значительной степени через социальные медиа, а не набираясь собственного социосексуального опыта, общаясь с реальными людьми и вступая в первые близкие связи. Мы не знаем, но, вероятно, когда люди впитывают в себя слишком много сформировавшихся загодя шаблонов, их собственная фантазия иссякает. Паулита Паппель: Вопрос ведь вот в чем: люди реже занимаются сексом, потому что смотрят больше порно? Или люди чаще смотрят порно, потому что реже занимаются сексом? Александр Корте: Точно. Здесь, конечно, есть связь. Паулита Паппель: Важно, конечно, и то, как смотреть, а не только то, что именно смотреть. И если кто-то запрется один в комнате и будет смотреть порно, сгорая от стыда, последствия, возможно, будет отрицательными. Но если отправиться на порнофестиваль и смотреть порно в праздничном настроении в окружении еще ста человек, то вероятность того, что удастся заняться сексом в реальной жизни, окажется намного выше. — Я как-то был на таком мероприятии, где люди смотрели порно под попкорн. Это было довольно странно. Паулита Паппель: Но ведь здорово, разве нет? В первый раз, когда я попала на порнофестиваль, я испытала большое облегчение — это было приятное, теплое чувство. Там была очень приятная и интеллектуальная атмосфера. Причем именно представители меньшинств испытывают особенно позитивные эмоции, когда, наконец, видят себя на большом экране. Зритель: Я смотрю жесткое порно, но секс у меня вполне безобидный. Потому что других вариантов попросту нет. Мне нужно попробовать пожестче? Паулита Паппель: Попробовать можно все, но это не обязательно. Вопрос скорее в другом: ты хочешь это попробовать? В Берлине мы находимся в каком-то смысле в привилегированном положении — можем ходить на вечеринки, конвенции, еще какие-то мероприятия, чтобы посмотреть, что нам подходит, а что нет. Здесь очень много надежных и безопасных мест, где можно что-то попробовать. Важно, чтобы человек постоянно прислушивался к себе и спрашивал себя: где пролегают мои собственные границы? Кроме того, начинать лучше осторожно. Если человек никогда не занимался «случайным» сексом, то не лучшая затея сразу отправляться в самую темную и самую большую комнату для секса в ночном клубе. Возможно, есть смысл воспользоваться Тиндером. В общем, надо прислушиваться к себе: что я хочу? Как я общаюсь на эту тему? Насколько я прислушиваюсь к желаниям партнера? Зритель: Как смотреть порно? И получают ли удовольствие актрисы? Паулита Паппель: Не думаю. Порно — тоже кино, и актрисы играют свои роли. Я даже возьму на себя смелость утверждать, что могу сыграть так, что все подумают, что я по уши влюблена, хотя в этот день секс не доставит мне большого удовольствия Зритель: Почему после просмотра порно бывает как-то совестно? Но при этом люди все равно смотрят его снова? Александр Корте: Не думают, что все испытывают чувство неловкости. Паулита Паппель: Я бы сказала, что речь идет о каких-то моральных принципах, которые мы часто получаем от религиозных инстанций, причем неважно, верим мы в бога или нет. В обществе все еще господствует отрицательное отношение к сексуальности, особенно к порнографии. — Может, дело в том, что ощущения притупляются? Остается все же некая неудовлетворенность, особенно если смотреть много порно. Александр Корте: Есть теория привыкания, согласно которой человеку постоянно нужны новые, все более острые стимулы, чтобы добиться того же уровня возбуждения. Но эта идея о «спирали потребления» весьма спорна. Почему человек все равно продолжает заниматься этим? Секс и ощущение удовольствия — одна из величайших систем вознаграждения для человека. Вот почему его хочется повторять снова и снова. Зритель: Можно ли от порнографии стать импотентом? Александр Корте: Кто-то, возможно, считает, что просмотр порнографии влечет за собой негативные последствия. Но в целом это утверждение ошибочно. Зритель: Есть ли в психоаналитике позиция относительно «мейнстримовых» видов порнографии и их потребления? Ключевое слово: подавленное Оно. Александр Корте: Есть, конечно, классическое психоаналитическое допущение, что в порнографии находят выражение те части сексуальности, которые люди стараются подавить, будь то потому, что они табуированы в общественном и культурном плане, или потому, что есть какие-то нормативные ограничения. Иначе говоря, в разных видах порнографии всегда отражается отношение общества к сексу, но иногда оно принимает очень искаженные формы. Так что очень интересно проанализировать категории порно, увидеть, что в настоящий момент особенно популярно. Чаще всего пользователи запрашивают «Секс с женщинами зрелого возраста». Популярен также запрос «Секс с мачехой/падчерицей». Зритель: Госпожа Паппель, вы говорили, что женщин воспитывают репрессивно. На мой взгляд, порноиндустрия вписывается в эту модель. В большинстве фильмов доминируют мужчины. Почему так мало фильмов, «дружелюбных» к женщинам? Или женщины просто сами любят подчиняться? Паулита Паппель: Ну, есть ведь и огромный рынок фильмов про «свободу», где доминирующую роль играют женщины, а мужчины им подчиняются. В целом порнография намного более разнообразна, чем мы думаем. Александр Корте: Это так, но доля рынка альтернативных предложений весьма мала. Паулита Паппель: Но этой индустрией, как и любой другой, управляют мужчины. И тогда, конечно, транслируются определенные нормы для представителей обоих полов, как это происходит и в музыкальной отрасли или в кино. Но, по-моему, в порноиндустрии постепенно возникает все больше разнообразия — по крайней мере больше, чем в других медиа. Александр Корте: Я тоже замечаю, что эта доля растет. И это в большой степени связано с любительским порно. Зритель: В каком возрасте и в какое время у человека формируются особые предпочтения? И с чем это связано? Александр Корте: Ой, а у меня еще много времени в запасе? Это очень интересный вопрос. На самом деле мы этого сами не знаем. Мы исходим из того, что есть некая готовая схема вожделения — какой-то опыт из раннего детства, опыт общения с матерью и отцом, но также и развитие собственного тела. Становление этой схемы вожделения происходит позже, в рамках пубертатного развития. Но что может влиять на ориентацию, гетеро- или гомосексуальность, до сих пор не известно.